Джон ушел.

Мой брак — вот что для меня важно. Отныне буду думать только об отношениях с Эриком и ни о чем больше.

На следующее утро, все еще слегка выбитая из колеи, я поплелась на кухню и достала кувшин зеленого сока из холодильника. Вчера я, должно быть, с ума сошла. Судьба на тарелочке преподносит мне сказочного мужа, так зачем все портить? Для чего целоваться с каким-то типом в дальней спальне, чтобы он мне ни наплел?

Налив в стакан немного сока, я взболтала его круговым движением, чтобы зеленая муть прилипла к стенкам (не могу пить эту болотную жижу, но и не хочу разочаровывать Эрика, для которого зеленый сок почти такая же элитная штука, как и жизнь в стиле лофт). Затем взяла вареное яйцо из кастрюльки и налила чашку чаю, который успела заварить неутомимая Джианна. Я уже начала привыкать к низкоуuлеводной диете, всякий день завтракая вареным яйцом, ломтиком бекона или омлетом из яичных белков.

А по дороге на работу перехватываю бублик, чтобы желудок не вопил от голода.

В кухне было абсолютно тихо и спокойно, но я сидела как на иголках. А что, если бы все зашло слишком далеко? Что, если бы Эрик узнал? Я же могла все погубить! Помню себя замужем всего несколько недель и уже рискую всем, что имею! А брак нужно холить и лелеять, как юкку в горшке.

— Доброе утро! — Эрик влетел в кухню в голубой рубашке, судя по всему, на крыльях вчерашнего энтузиазма. Я не удивилась. Вчерашняя презентация и начало продаж ©казались самыми удачными за всю историю компании. — Хорошо спала?

— Отлично, спасибо!

Мы по-прежнему спали в разных спальнях и больше не пытались заниматься любовью. Но если я решила лелеять свой брак, для этого необходимо физическое сближение! Привстав за перечницей, я как бы нечаянно легонько задела Эрика.

— Ты прекрасно выглядишь, — улыбнулась я мужу.

— Ты тоже!

Я повела пальцем по его подбородку. Эрик вопросительно посмотрел мне в глаза и поднял к лицу руку, в которую благополучно попала моя ладонь. Я украдкой взглянула на часы. Слава Богу, нет времени.

Стоп. Это неправильная мысль.

Нужно настроиться на позитивный лад. Секс с Эриком наверняка окажется великолепным. Может, просто следует заниматься любовью в темноте. И молча.

— Как самочувствие? — Эрик загадочно улыбнулся.

— Прекрасно! Тороплюсь немного! — ослепительно улыбнулась я мужу, отодвинулась и отпила чаю, не дожидаясь, пока супруг предложит наскоро перепихнуться у плиты. К счастью, Эрик понял намек. Он налил себе чашку чая и вынул запищавший блэкберри.

— Ага! — радостно сказал он. — Я только что выиграл на аукционе ящик лафита «Ротшильд».

— Ух ты! — воскликнула я. — Отличная работа, дорогой!

— Тысяча сто фунтов, — сообщил он. — Можно сказать, урвал.

Тысяча сто фунтов?!

— За… сколько бутылок? — спросила я.

— За ящик, — нетерпеливо пояснил Эрик, словно речь шла о чем-то очевидном. — Двенадцать бутылок.

Я не могла произнести ни слова. Выложить одиннадцать сотен за двенадцать бутылок вина? Извините, но это как-то… не того. Неужели Эрик не понимает, что такое тысяча фунтов? На эту сумму я могу купить сто бутылок прекрасного вина, и еще деньги останутся! — Лекси, с тобой все в порядке?

— Да, — встрепенулась я. — Просто задумалась. Какая отличная сделка! — Допив чай, я подхватила жакет и портфель. — До свидания, дорогой.

— До свидания, милая. — Эрик подошел ко мне, и мы поцеловались на прощание. К этому я тоже уже привыкла. Натягивая жакет, я подошла к двери, но тут мне кое-что вспомнилось.

— Эрик, а что такое Монблан? — спросила я самым небрежным тоном.

— Монблан? — Эрик обернулся и испытующе уставился на меня: — Ты шутишь! Неужели ты помнишь… Монблан?

Вот ты и попалась, Лекси. Нельзя же ответить: «Нет, мне Джон сказал!»

— Не то чтобы помню, — начала импровизировать я, — но в памяти всплыло слово «Монблан» и отчего-то показалось важным. Это что-нибудь особенное?

— Ты узнаешь, дорогая. — На лице Эрика проступило сдержанное удовольствие. — И все вспомнишь! Сейчас я ничего больше не скажу, но это очень хороший признак!

— Все может быть! — воскликнула я, подделываясь под его радостный тон. — Ну ладно, мне пора! — И я вышла из кухни, соображая, что для нас может означать Монблан. Горные лыжи? Шикарные чернильные ручки? Здоровенная гора со снежной шапкой?

Ни малейшего понятия.

Я вышла из метро на вокзале Виктория, купила бублик и начала понемногу откусывать от него на ходу, но по мере приближения к офису аппетит пропал. Под ложечкой возник противный, вяжущий страх, вроде отчаянного нежелания идти в школу.

Может, Фи и станет со мной дружить, а остальные? Кроме того, я опозорилась перед самим Саймоном Джонсоном и до сих пор ни в чем не преуспела. Когда впереди показалось здание компании, я остановилась, охваченная ужасом.

Вперед, твердо сказала я себе, и с песней. Навстречу ветру. Все будет хорошо.

Нет, не будет.

Ладно, не будет. Но выбора у меня нет.

Собрав всю свою решимость, я швырнула остаток бублика в урну и вошла в здание, с силой толкнув стеклянные двери. Я прошла в свой кабинет, никого не встретив по пути, села за стол и придвинула к себе гору бумаг. Мое внимание привлек вчерашний стикер с надписью «Обсудить продажи с Байроном». Вот сейчас этим и займусь. Я взяла телефон набрать внутренний номер, но остановилась, услышав стук в дверь.

— Выйдите!

— Здравствуй, Лекси. — В кабинет бочком вошла Дебс. Она была в кардигане, расшитом бирюзовыми бусинами, и джинсовой юбке. В руке она держала длинный конверт.

— О… — вырвалось у меня — ее появление не предвещало ничего хорошего. — Здравствуй, Дебс.

— Как дела? — смущенно спросила она.

— Дела… хорошо. — Дверь раскрылась шире, и я увидела стоявших за ней Фи и Каролин. Они тоже, судя по всему, испытывали жуткую неловкость. — Привет! — с удивлением сказала я. — Что-нибудь случилось?

— Я передала им то, что ты рассказала мне, — призналась Фи. — Вчера мы ходили в бар, и я им все объяснила.

— Мы не понимали, — взволнованно добавила Дебс. — Мы не дали тебе шанса, решили, что ты, как прежде… — Она подняла глаза, словно заметив вверху стены что-то интересное.

— …зарвавшаяся чокнутая гадина, — не дрогнув лицом, подсказала Каролин.

— Нам очень стыдно. — Дебс закусила губу и посмотрела на остальных. — Верно я говорю?

— Ладно, забыли. — Я выдавила улыбку, неожиданно ощутив острое одиночество, Прежде мы были подругами, по праву считая себя неразлучной четверкой. А теперь у них в активе три года совместных вылазок, болтовни и смеха, которые я пропустила. Они стали дружным трио, а я превратилась в постороннюю.

— Я вот тут хотела тебе отдать… — Порозовев, Дебс подошла к столу и протянула мне конверт.

Я надорвала его и вынула плотную белую карточку с золотым тиснением. Приглашение на свадьбу.

— Надеюсь, вы придете. — Дебс с силой сунула руки в карманы. — Ты и Эрик.

Меня в жар бросило от унижения. Если верно истолковать смысл этого телодвижения, Дебс надеялась как раз на противоположное. Последнее, чего ей хотелось, — это видеть меня на своем бракосочетании.

— Слушай, Дебс, ты вовсе не обязана меня приглашать. Это очень любезно с твоей стороны… — С пылающими щеками я попыталась затолкать карточку в конверт. — Но я все понимаю, тебе, наверное, не очень…

— Нет, очень. — Она положила руку на конверт, останавливая меня, и я подняла голову. Глаза Дебс были такими, как прежде — темно-голубыми, с ресницами, удлиненными тушью. — Ты была одной из моих лучших подруг, Лекси. Я понимаю, многое изменилось, но ты должна быть на моей свадьбе.

— Ну… спасибо, — пробормотала я наконец. — С удовольствием приду. — Раскрыв приглашение, я провела пальцем по золотым строчкам. — Как твоя мать отнеслась к дополнительному гостю в последнюю минуту?

— Она меня чуть не убила, — без обиняков ответила Дебс, и я невольно прыснула.