Одно меня смущало: мачеха никогда особо с нами не сближалась, больше времени проводя с супругом и участвуя в государственных делах. Иногда я видела её в библиотеке, где та искала те или иные рукописи, а отыскав нужное, тут же удалялась для их изучения в свой кабинет, куда нам было строго-настрого запрещено заходить. Судя по её реакции, женщина не приветствовала идею о том, что станет подчинённой собственной падчерицы. Тем не менее теперь она помогала мне в подготовке и старалась ограждать меня от хулиганского влияния сестрёнки. Вероятно, она смирилась и оказалась вовлечена в процесс, как и все остальные. Кто знает, кто знает. Но как только прошёл месяц активной работы, Урсула стала почти всё время проводить взаперти в своём кабинете, а по ночам из того крыла слышались странные звуки, похожие на шипение и негромкие взрывы. Я думаю, она пыталась овладеть алхимией, так как нередко замечала её в компании одного из моих учителей по данному предмету.

Сильвия со скучающим видом подёргала кисточки, свисающие с маленькой кушетки.

— Пойдём поедим? Уже время обеда.

Я встрепенулась, забыв, что девочка в комнате, быстро закрыла дубовые двери гардероба и сказала:

— Ты же знаешь, что мне нужно заниматься.

— Ну же, давай, проведи со мной хоть полчаса! Ты уже наверняка не помнишь, как выглядит наша кухня! Тебе ведь всё время доставляют поднос в комнату. Почему ты не обедаешь вместе со мной?

— Чтобы не отрываться от книг. И тебе бы посоветовала почаще читать, а не только разглядывать картинки, — я шутливо нахмурила брови и рассмеялась. — Знаешь? А ты права. Церберы думают, что у меня ещё примерка, значит, есть лишняя четверть часа. Пойдём.

Сильвия радостно спрыгнула с диванчика и бросилась к дверям. Я быстро надела штаны и рубаху, что служили для незаметного перемещения по замку, и собрала волосы в пучок.

— Вперёд же, давай! — Сестрёнка нетерпеливо подпрыгивала у приоткрытых дверей.

Её озорство передалось мне, и, взявшись за руки, мы побежали по коридору к каменной лестнице, ведущей вниз, на королевскую кухню.

Оттуда доносился аппетитный аромат, слышался лязг посуды и звон кастрюль — готовка шла полным ходом. Мы нагнулись, чтоб никто не заметил, и прокрались в кладовую. В прохладном помещении хранились припасы: овощи, фрукты, соленья и многое другое.

— Смотри, давай это!

Я молча кивнула и приподнялась на цыпочки, чтоб достать с верхней полки кусочек отличного козьего сыра. Снова присев на корточки, мы пошли «гусиным шагом» вдоль кухонных столов. Остановившись у одного из них, Силли привстала, чтобы оглядеться — все были заняты и не смотрели в её сторону. Радостно вздохнув, девочка схватила со стола небольшой нож и несколько порезанных кусков хлеба, после чего мы бросились наутёк в арку, ведущую обратно к ступеням.

Вскоре, болтая и хохоча, я и Сильвия сидели на карнизе балкона второго этажа в коридоре прислуги и болтали ногами в воздухе, поедая наспех собранные бутерброды.

Естественно, пожелай я, всё тут же принесли бы. Но адреналин от хулиганства, считай, воровства, кружил голову и вызывал некий внутренний трепет. Авантюризм в чистом его виде!

— Каждый день бы так с тобой веселиться, — положила голову мне на плечо сестрёнка.

Я мечтательно посмотрела вдаль: дворец стоял на возвышении, и перед нами расстилался весь город, за пределами которого зелёная долина переходила в лес, что кончался где-то далеко за горизонтом. Синенькой лентой извивалась живописная река, птицы кружили над нами, а дневное солнце грело наши щёки, наливая их румянцем.

Внезапно до моих ушей донёсся стук каблуков, приближающихся к проходу. Я вскочила, подняла за собой Сильвию, и мы затаились за широкой колонной.

— Напыщенные дураки… И слона не заметят, будь он у них под носом, — услышала нарастающий голос Урсулы, — куда им, обращать внимание на такие мелочи.

— Это не шутки. На этот раз ты собираешься зайти слишком далеко.

— Кажется, голос Мартина? — Прошептала сестрёнка, но я быстро прикрыла ей рот ладонью.

Мужской баритон продолжал:

— Может, все эти олухи и не заметят изменений в её поведении или разговорах, но Сильвия близка с ней. Она-то уж точно забьёт тревогу.

— Ай, да брось. Кто будет слушать эту пигалицу? Ты бы поверил россказням десятилетнего ребёнка с бурным воображением? То-то же.

Голоса стремительно затихали, было слышно, как мачеха с кузеном поднялись дальше вверх по лестнице на третий этаж, где располагался таинственный кабинет Урсулы. После того как стало понятно, что парочка закрылась в комнате, я подняла сестру за руку и потащила по коридору через холл в сторону своей спальни.

— О чём они говорили, Кристен? Ты поняла хоть слово?

Силл рухнула на кровать и потёрла рукой свой рот, который я ей слишком крепко сжала. Плотно закрыла дверь и подошла к балкону.

— Нет, малышка. Не думаю, что тебе стоит об этом беспокоиться. У всех взрослых есть свои секреты.

Кто бы знал, но эта ночь оказалась для меня беспокойной: тревожные сны разбередили всю душу. Подскакивала на постели в ужасе, с гулко бьющимся сердцем. С трудом засыпала. Очередной кошмар пробудил меня уже под утро.

— Папа?!

Я резко распахнула глаза, пытаясь ухватиться за стремительно исчезающие из памяти обрывки видения. Предрассветные лучи освещали потолок над моей кроватью. Снова сомкнула веки, в надежде уснуть и вспомнить, что же мне всё-таки привиделось. Отец пытался мне что-то сказать, о чём-то предупредить, но я не слышала ни слова. Покрутившись так с боку на бок, всё же встала и подошла к книжной полке.

Где же оно? Рука перебирала корешки один за другим, пока пальцы не остановились на твёрдом кожаном переплёте. Книга рецептов? Я удивлённо уставилась на название — почему именно она? Интуиция — один из главных помощников мага, к ней надо прислушиваться и доверять. Пожала плечами, набросила на себя плед и уселась в высокое мягкое кресло. Закрыв глаза, мысленно увидела чего хочу, представила отцовский спокойный голос и протянула ладонь над открытыми страницами. В распахнутые балконные двери резко влетел тёплый ветер, зашелестел пожелтевшими листами и словно замер, окутав меня со всех сторон. Я открыла глаза и взглянула на заголовок:

«Зелья, пробуждающие воспоминания, или помогающие увидеть незримое вокруг себя».

— Спасибо, папа, — прошептала я.

На странице шёл список ингредиентов для приготовления необходимого зелья и слова, которые нужно прочесть после того, как напиток будет употреблён.

Ещё при отце преподаватели учили меня различать отдельные травы, рассказывали и показывали места, где их можно собирать. В книгах имелись пошаговые инструкции, как правильно сушить и хранить ингредиенты и многое другое. Когда мне исполнилось девять, папа сделал в моих покоях специальную потайную комнату, размером не крупнее кладовой. Её стены были увешаны полками, где я могла хранить многочисленные баночки и бутылки с нужными припасами для приготовления зелий.

Благодаря собранному за много лет материалу, моя кладовая стала под завязку забита всем необходимым. Я порадовалась тому, что в этом рецепте не нужно использовать котелок и огонь, достаточно было смешать три незамысловатых элемента с молоком и выпить.

— Где ты, баночка с «драконьим глазом»? — Пробежала взглядом по этикеткам, заботливо подписанным каллиграфическим королевским почерком.

Вот и она. Драконьим глазом называли сушёные и толчёные в пыль жёлтые цветы забвения, что раскрывались раз в году, в горах. Порошка оставалось не очень много, но для моих целей хватало и щепотки. Дальше по списку шла обыкновенная специя в виде сухой гвоздики и несколько моих слёз.

С этим я справилась в первую очередь: при мысли о кончине отца, они сами так и норовили выступить на глазах. На сей раз не было необходимости их сдерживать. Стакан молока всегда стоял ночью на столике у моей кровати. Для приготовления всего необходимого даже не пришлось выходить из комнаты. После того как напиток был готов, я устроилась поудобнее в кресле и залпом осушила стеклянный сосуд, проговорив нужные слова.