— М-да… Изменений произошло в стране очень много. И я бы не сказал, что они плохие. Скорее наоборот… Вы говорите — техника на фронтах практически вся отечественная?
— Конечно. Ленд-лиза очень мало, и в основном это продукты и сырье. Да и зачем нам плохое импортное вооружение? Танки американские никуда не годятся. Пулеметы у нас тоже лучше. Самолеты, особенно последних марок, не уступают, а то и превосходят штатовские. Более-менее нормальными считались американские бронетранспортеры и грузовики. А с выпуском Газ-63 и грузовики стали хуже нашего вездехода.
Собеседники переглянулись, и Аристарх Викторович задумчиво протянул:
— Кто бы мог подумать, господа, что отсталую и аграрную страну можно так взнуздать, превратив ее чуть ли не в промышленного гиганта. И это за какие-то двадцать лет. А я ведь, грешным делом, слушая радио, думал, все это пропаганда…
Тут подал голос его родственник. Наклонившись к столу и наполняя бокал, он насмешливо напомнил:
— Аристарх, кто бы говорил. Не ты ли в тридцать девятом нас всех с договором о ненападении просто замучил? Ведь все статьи по косточкам разобрал. Напомнить твои слова? Кто говорил, что впервые за двести лет Россия начала вести независимую внешнюю политику и что ты отныне и навсегда только за это коммунистов уважать готов?
Генерал на эти слова только хмыкнул, а я заинтересовался:
— А что за договор? Пакт Молотова-Риббентропа? И чем же он так хорош, если его немцы все равно нарушили?
Ой, бли-и-н… Судя по тому, как у старичков загорелись глаза, я крупно попал и теперь предстоит выяснить, с чего бы они этим замшелым договором так восторгались. Предчувствия меня не обманули… Но зато действительно узнал сногсшибательную вещь. Я ведь как-то до этого политикой не очень интересовался. Про договор, угробленный фрицами, знал и не более того. Ну еще знал, что в моем времени он считался чем-то очень неприличным. А выяснилось…
В общем — это был действительно прорыв русской политики. Англия до нутряных колик мечтала, что Гитлер пойдет войной на СССР. Франция, кстати, бредила этим не меньше, чего я от лягушатников совсем не ожидал. После Мюнхенского пакта, где бывшие союзники внаглую слили фрицам Чехословакию, они всячески науськивали на Германию — кого бы вы подумали? Польшу! Гордым пшекам была обещана помощь во всем, начиная с техники и заканчивая ударом в тыл вермахта, если тот только дернется. Поляки, охерев от таких обещаний, моментально начали демонстрировать фрицам неприличные части тела, хотя до этого просто мечтали о союзе с тевтонцами. Причем Германия обхаживала Польшу, как престарелый дедок молодую невесту — со всем тщанием и деликатностью. Только главный поляк, маршал Рыдз-Смиглы (во имечко, а?), показал им фак и пригрозил, что доблестные польские войска согнут недоделанных немцев в бараний рог, если те сунутся к вольному городу Данцигу. А Англия, готовясь слить и Польшу, думала только об одном — открыть путь фашистским войскам на восток. Я так прикинул, что если бы наши оставались на старых границах и война началась оттуда, то Гитлер вполне мог взять Москву еще до начала осенней распутицы. Тогда, считай, писец всему… Но Сталин вовремя подсуетился. Видя, что островитяне с французами творят совершеннейший беспредел, при этом всячески отказываясь заключать военный договор с СССР, взял и сыграл так, как это было выгодно России. Ух, как все взвыли! И, как я помню, через семьдесят лет продолжают выть. Еще бы — мы не только посмели забить болт на всех европейских козлов, которые мечтали о разгроме моей страны, но еще и, отодвинув свои границы на запад, обеспечили себя людьми, территориями, да и войну отсрочили на год как минимум.
Старички продолжали, перебивая друг друга, просвещать советского командира, попутно удивляясь, как он может этого не знать, а я решил — если получится вернуться, то обязательно узнать всю подоплеку начала этой войны. Обалдеть… В школе этого точно не проходили, да и позже я не знал, что Польша чуть не стала союзником Германии и только ее понты поставили пшеков в такое незавидное положение. То, что Варшава урвала себе кусок Чехословакии, когда туда вошли немцы, тоже не знал. Причем не просто урвала, а ее войска в союзе с немчурой вторглись в эту страну. То, что Франция посылала своих добровольцев в Финляндию для войны с Союзом — даже не догадывался. Всегда считал, что лягушатники пусть и слабые, но искренние союзники СССР. Ну там Нормандия-Неман, де Голль и прочие…
Хрен нанась! Когда Франция уже объявила Германии войну, то одного французского комполка отдали под трибунал за то, что он посмел стрельнуть в сторону немцев. Блин, бред просто какой-то… понимаю, когда наших погранцов за ответную стрельбу мурыжили, но тогда никакой войны не было и был приказ не поддаваться на провокации. А у французов ведь ВОЙНА была в полный рост! Зараза… не зря ее «странной войной» назвали…
Я слушал старичков открыв рот и херея с каждым сказанным словом. А когда узнал, что после того, как немцы вторглись в Советский Союз, тысячи французов ломанулись воевать добровольцами, то очень удивился, сказав, что никаких добровольцев у нас не видел. Игнат Киреевич, зло хохотнув, уточнил, что добровольцами они пошли в немецкую армию. Причем Гитлер их долго брать не хотел, а потом разрешил сформировать из лягушатников отдельное подразделение, так называемый Legion Tricolore. И перли в него подданные великой Франции со всех концов страны и даже из африканских колоний. Только бывших военных французской армии туда не взяли, на что последние дико оскорбились.
Вот те, бабушка, и Юрьев день… Правильно я думал — с такими союзниками никаких врагов не надо. Только думал это про америкосов с англичанами. Получается, галльские виногрызы не лучше…
А последней каплей стало то, что, оказывается, Молотов своим договором рассорил Германию и Японию! Вот почему джапаны в самый ответственный момент Гитлера не поддержали и не ударили по Дальнему Востоку, отмазываясь наличием там крупных советских сил. Они просто фрицам такого предательства не простили и после смены своего правительства, которая произошла из-за Молотовского пакта, переориентировались на войну с Америкой, предоставив немцам самим разбираться с русскими. Однако… Только сейчас стали понятны все брызги и слюни наших и импортных современных мне демократов, изгаляющихся над этим договором. Он ведь все планы им сломал! А я всегда нутром чуял: все, что хают эти мудаки, — хорошо для России. Выходит — интуиция не подвела.
Бывшие белогвардейцы грузили меня сенсационными знаниями до самого вечера и, только увидев, что слушатель начал клевать носом, наконец угомонились, и после ужина советский капитан был препровожден в мягкую люлю.
Утром меня разбудил шепот, доносящийся из-за приоткрытой двери:
— Ну что, он проснулся?
— Вроде спит… Ой, нет — смотрит!
В комнату просунулась Петькина голова, и, не заходя внутрь, он поздоровался:
— Доброе утро, товарищ Илья Иванович!
Рядом с Петрухиной башкой нарисовалась еще одна, на этот раз пацана постарше. Тот близоруко прищурил глаза и тоже поприветствовал меня ломающимся баском:
— Здравствуйте, товарищ красноармеец.
— Дурак, это не красноармеец, а офицер! Он капитан!
Обладатель баска смутился и попробовал исправиться:
— Доброе утро, товарищ красный капитан.
Мне стало смешно. Демонстративно оглядев руки, спросил:
— Ребята, я что-то не понял, неужели советский капитан похож на краснокожего индейца? А может, у меня лицо сильно красное? И хватит там в дверях топтаться. Заходите уж целиком, если все равно разбудили.
Петькин дружок на вид был года на три его постарше и оказался двоюродным братом, носящим имя Леонид. Они со старшим сыном Кравцова вчера вернулись из Лиона, когда я уже спать ушел. Узнав от Петра, что у них в доме находится настоящий советский командир, мальчишки часов с шести утра терлись под дверью, ожидая его пробуждения и мечтая узнать, сколько на моем счету убитых бошей, подбитых танков и сбитых самолетов. М-да… у нас такие вопросы военным задают детишки лет до десяти, а те, кто постарше, уже начинают хорошо разбираться в особенностях и различиях воинских профессий, чтобы понимать разницу между противотанкистами, истребителями и пехотинцами. Но у этих импортных щеглов так горели глаза в ожидании рассказа, что я, рассмеявшись, выдал тут же выдуманную историю про героические подвиги, где присутствовали и танки и самолеты и даже корабли. Пацаны восторженно ахали, но минут через пятнадцать появился Аристарх Викторович и, выгнав всех, пригласил выходить к завтраку.
