— Нет, не думаю. Монкриффы пригласили нас поужинать и потанцевать — все те же, там же…

— Если вы не против, я задержусь еще на час — накрахмалю простыни.

— Ведь мы же оплачиваем вам сверхурочную работу? — недолго думая, спросила Дженнифер.

— О да! Вы с мужем всегда очень щедры.

Лоренс — Дженнифер никак не могла приучить себя называть его Ларри, как все остальные, — сказал, что не сможет освободиться с работы пораньше, поэтому она предложила заехать за ним в офис на такси. Он не пришел в восторг от этой идеи, но она настояла на своем. В последние пару недель она старалась почаще выходить из дома, чтобы показать ему свою самостоятельность. Дважды ходила по магазинам: в первый раз с миссис Кордозой, во второй — самостоятельно. В одиночестве Дженнифер неторопливо гуляла по Кенсингтон-хай-стрит, пытаясь справиться с обрушившимся на нее потоком незнакомых лиц, звуков и ощущений. Пару дней назад она зашла в универмаг и купила совершенно ненужный плащ — не то чтобы он ей сильно понравился, просто хотелось вернуться домой с ощущением достигнутой цели.

— Мадам, вам помочь одеться? — спросила экономка, держа за плечики синее парчовое пальто.

Дженнифер осторожно просунула руки в рукава. Шелковая подкладка приятно касалась тела, смягчая тяжесть парчи. Поправляя воротник, она повернулась к женщине и спросила:

— А что вы делаете по вечерам? Когда уходите отсюда?

— Что я делаю по вечерам?.. — растерянно заморгала экономка.

— Куда вы идете отсюда?

— Домой.

— К вашей… семье? — спросила Дженнифер, думая о том, что проводит с этой женщиной столько времени и совершенно ничего о ней не знает.

— Моя семья в Южной Африке, мадам, — две взрослые дочери, два внука.

— Ах да, ну конечно. Простите, память все еще подводит меня. Не помню, чтобы вы когда-нибудь упоминали своего мужа.

— Его не стало восемь лет назад, мадам, — ответила миссис Кордоза, глядя в пол. — Он был управляющим на шахте в Трансваале, — добавила она, заметив, что Дженнифер растерянно молчит. — Ваш муж дал мне эту работу, чтобы я могла обеспечивать своих родных.

— Простите меня, простите… — умоляюще сказала Дженнифер, чувствуя, что зашла в своих расспросах слишком далеко. — Как я уже говорила, я еще не все вспомнила. Пожалуйста, не думайте, что я… — густо покраснела Дженнифер, глядя, как миссис Кордоза качает головой. — В нормальной ситуации я бы никогда…

— Пожалуйста, мадам, не извиняйтесь, я все понимаю, — тихо успокоила ее экономка. — Я вижу, что вы еще на себя не похожи…

Женщины пристально посмотрели друг другу в глаза, миссис Кордоза осеклась, решив, что ведет себя слишком фамильярно, но Дженнифер думала совсем о другом.

— Миссис Кордоза… как вы считаете, я сильно изменилась после этой аварии? Миссис Кордоза? — повторила Дженнифер, когда взгляд женщины изучающе скользнул по ее лицу.

— Возможно, немного…

— А в чем? — спросила Дженнифер и заметила, что экономка тут же в ужасе отвернулась, явно пытаясь скрыть, что она думает на самом деле. — Прошу вас. Здесь не может быть правильного или неправильного ответа… Просто последнее время все так странно… Мне хотелось бы знать, как все было раньше…

— Возможно, вы стали более спокойной. Не так много времени проводите в обществе.

— А раньше я казалась вам более счастливой?

— Мадам, прошу вас… — нервно выдавила из себя экономка, теребя ожерелье. — Я не знаю, что вам ответить. Мне пора. Если вы не против, то я разберусь с простынями завтра, — быстро затараторила она и вышла, не успела Дженнифер и рта открыть.

Дженнифер сразу поняла, почему ресторан «Бичком-бер» в отеле «Мейфэр» считался одним из самых популярных заведений в городе: войдя вместе с Лоренсом в зал, находившийся всего в нескольких ярдах от холодных лондонских улиц, она вдруг оказалась в тропическом раю. Круглая барная стойка и потолок отделаны бамбуком, пол покрыт водорослями, с потолочных балок свисают рыбацкие сети и спасательные круги. Из встроенных в декоративные скалы динамиков доносится гавайская музыка, с трудом заглушающая гул огромного количества посетителей, собравшихся здесь в пятницу вечером. На стене нарисован белый песчаный пляж и бесконечное голубое небо, в баре возвышается корабельный ростр в виде обнаженного женского торса. Рядом с ним, повесив шляпу на одну из резных деревянных грудей, стоял Билл. Завидев Лоренса и Дженнифер, он кинулся им навстречу.

— Дженнифер, наконец-то. Ивонна, а ты уже знакома с русалкой Этель? — крикнул он, снимая шляпу с женской фигуры и радостно махая ей.

— Смотри в оба, — прошептала Ивонна, целуя Дженнифер. — Вайолет осталась дома, Билл уже успел надраться в стельку.

Лоренс отпустил руку Дженнифер, и они прошли к столику. Напротив них сидела Ивонна, вскоре подошли Энн и Доминик. Когда Дженнифер проходила мимо сидевшего на другом конце стола Билла, тот схватил ее за руку и поцеловал.

— Билл, негодник. Ну-ка, перестань! — покачал головой Фрэнсис. — А то я отправлю водителя за Вайолет.

— А почему Вайолет осталась дома? — спросила Дженнифер, ожидая, пока официант отодвинет ей стул.

— Ребенок заболел, и она боится, что няня одна не справится, — сообщила Ивонна, иронически приподняв одну бровь.

— Потому что дети — это самое главное, — заявил Билл. — Даже не думайте последовать ее примеру, дамы, — подмигнул он Дженнифер. — Нам, мужчинам, вообще-то, тоже нужна женская забота.

— Закажем что-нибудь? Что у них тут хорошего?

— Я возьму «Май-тай» — откликнулась Энн.

— А я — «Королевский ананас», — заглянув в коктейльное меню, на обложке которого красовалась женщина в гавайской юбке, добавила Ивонна.

— А ты, Ларри? Дай угадаю — «Балийский скорпион»? — не унимался Билл, выхватывая у Ивонны меню. — Что-нибудь с жалом на хвосте?

— Гадость какая! Нет, я, пожалуй, предпочту виски.

— Тогда я выберу коктейль для прекрасной Дженнифер. Дженни, дорогая, как насчет «Потаенной жемчужины»? Или «Падение гавайского ангела»? Как тебе?

— Как скажешь, Билл, — рассмеялась Дженнифер.

— А я тогда остановлюсь на «Несчастном влюбленном», ведь это чистая правда, — улыбаясь, заявил он. — Ну ладно, а танцевать-то когда пойдем?

Сначала принесли коктейли, через некоторое время — горячее: свинина по-полинезийски, креветки с миндалем и стейк в перечном соусе. Дженнифер, слегка навеселе от крепких коктейлей, обнаружила, что не может заставить себя притронуться к еде. Гул голосов в зале усиливался, в углу заиграла живая музыка, пары вышли на танцпол, а сидящие за столиками гости принялись соревноваться, кто громче подпоет. Верхний свет погас, зажженными остались лишь светильники на столиках, тускло сиявшие красно-золотистым светом. Дженнифер посмотрела на друзей: Билл продолжал кидать на нее призывные взгляды, словно ожидая поощрения с ее стороны, Ивонна что-то рассказывала Фрэнсису, нежно обняв его за плечи, Энн оторвалась от разноцветного коктейля и громко расхохоталась. Дженнифер вновь охватило настойчивое ощущение, что ей здесь не место. Казалось, она находится вдалеке от своих друзей, словно за стеклянной стеной. К своему удивлению, ей вдруг ужасно захотелось домой. Не надо было так много пить, укоряла она себя, вот дурочка. Она взглянула на мужа и улыбнулась ему, надеясь, что по ней не видно, в каком она состоянии, но он даже не улыбнулся ей в ответ. У меня все на лице написано, с горечью подумала она.

— И как это понимать? — спросил Лоренс у Фрэнсиса. — По какому поводу праздник?

— А нам разве нужен повод, чтобы повеселиться? — перебил его Билл, потягивая через длинную полосатую соломинку ананасовый сок, стоящий перед Ивонной, но та будто не замечала.

— У нас есть новости. Правда, дорогая? — посмотрев на жену, спросил Фрэнсис.

— Еще какие! — подтвердила Ивонна, откидываясь на спинку стула и прикуривая очередную сигарету.

— Сегодня мы собрали вас, наших лучших друзей, потому что хотим, чтобы вы первыми узнали об этом: где-то через шесть месяцев — да, дорогая? — мы ожидаем появления на свет маленького Монкриффа.