— А что, эта Британия далеко отсюда? — спросил он, обращаясь к двум оставшимся товарищам.

— Думаю, да, — ответил Оросий. — Боюсь, эта самая дальняя из известных земель, ну, по крайней мере, судя по тому, что я слышал.

— Тогда нам лучше поспешить, — пришел к окончательному выводу Батиат, свистом подзывая своего коня и протискиваясь сквозь плющ на солнечный свет.

Амброзин и Ромул уже ушли далеко по едва видимой тропе; конечно, они слышали, как позади затрещали ветки кустов и затопали конские копыта, но продолжали решительно шагать вперед.

Потом, окончательно убедившись, что маленький отряд движется вслед за ними, Ромул потянул Амброзина за руку, вынудив остановиться и обернуться. Шестеро воинов встали перед ними, как вкопанные.

— И куда это вы направляетесь? — спросил Ромул, глянув на каждого по очереди.

Аврелий шагнул вперед.

— Неужели ты действительно думал, что мы тебя бросим? — сказал он. — Отныне и навсегда — мы с тобой, ты можешь рассчитывать на нас, как на свою армию… небольшую, но доблестную и преданную. Виват, Цезарь!

Аврелий извлек из ножен свой меч и протянул его Ромулу. В это самое мгновение солнечный луч вырвался из-за облаков и проник сквозь ветви сосен и горных дубов, осветив мальчика и его чудесный меч волшебным, нереальным светом.

Ромул с улыбкой вернул меч Аврелию.

— Ты с ним лучше управишься, — сказал император.

Аврелий помог Ромулу подняться в седло и сесть перед собой. Кто-то привел Амброзину его мула.

— У нас впереди долгий и опасный путь, — сказал Аврелий. — Через два-три дня мы доберемся до долины реки По; там открытая местность, и нам нелегко будет остаться незамеченными. Так что мы должны придумать какой-то способ, чтобы на нас не обращали внимания.

— Туман будет нашим союзником, — сказал Амброзин.

— Возможно, Стефан еще может сделать для нас что-нибудь, — предположила Ливия. — Когда он пришел, чтобы предостеречь нас, он сказал, что у него есть лодка, и предложил доставить всех в безопасное место. Может быть, он даст нам часть тех денег, что были обещаны, или хотя бы сколько-то провизии. Долина По велика, а дни сейчас короткие и туманные; в общем, не так-то легко будет нас заметить.

— Согласен, — кивнул Аврелий. — Но потом нам придется переходить Альпы, да еще и в середине зимы.

Стефан видел, как отряд Вульфилы выстроился на опушке леса; варваров осталось всего полдюжины. Он подошел к ним, изо всех сил стараясь выглядеть как можно более естественно.

— А где остальные? — спросил он.

— Мы разделились на группы и часть отправилась на поиски. Уверен, мы найдем их где-то тут, в окрестностях. Они не могли уйти далеко со стариком и мальчишкой.

— Да, но погода меняется к худшему, и это вряд ли поможет в поисках, — заметил Стефан.

И действительно, широкий фронт темных облаков надвигался со стороны моря, начался дождь пополам со снежной крупой.

Огонь уже сожрал жнивье и солому и угас, оставив после себя огромное черное пространство, над которым еще поднимались клубы дыма. Бревна, отпущенные на свободу, раскатились по всему склону, а некоторые даже добрались до реки и бухнулись в нее.

У Стефана от холода стучали зубы, он весь дрожал, как лист на ветру, но, тем не менее, нашел в себе силы заговорить.

— Одоакру это не понравится, и посланникам Зенона тоже. Мне бы не хотелось оказаться на твоем месте, когда ты будешь обо всем этом докладывать… и не рассчитывай, что я стану прикрывать твою неудачу и рисковать собственным положением. Ты снова упустил старика и мальчишку, позволил им сбежать прямо из-под твоего носа… у тебя было семьдесят человек! В это просто невозможно поверить. Кое-кому может прийти в голову, что ты позволил себя подкупить.

— Заткнись! — проревел Вульфила. — Если бы ты дал мне знать раньше, я бы схватил их всех!

— Ты прекрасно знаешь, что это было невозможно. Люди Антемия в Неаполе так хорошо организовали побег, что я и сам потерял след. И что я мог сказать тебе? Единственное известное мне место встречи — здесь, где им предстояло ждать корабля. Больше я ничего не мог тебе сообщить.

— Я не знаю, на чьей стороне ты стоишь на самом деле, но тебе следует быть поосторожней! Если я узнаю, что ты меня надул, ты пожалеешь о том, что вообще родился на свет!

Стефан настолько устал, что ему уже было наплевать и на подозрения, и на обвинения.

— Дай мне лучше что-нибудь, чтобы накрыться, — сказал он. — Ты что, не видишь, что я замерз до полусмерти?

Вульфила окинул Стефана взглядом — с головы до ног — и презрительно фыркнул. Потом все же достал из своей седельной сумки попону и швырнул на землю. Стефан поднял ее и закутался с головой.

— Ну, и что ты предполагаешь делать теперь? — спросил он Вульфилу, когда почувствовал, наконец, что может нормально дышать.

— Ловить их. Любой ценой. Куда бы они ни отправились.

— Да, но кто знает, сколько времени тебе на это понадобится… Если ты не сумел схватить их, когда они были под рукой, почему ты думаешь, что тебе это удастся теперь? Время на их стороне, а слухи пока что начнут просачиваться с Капри. Вот тогда-то у тебя и начнутся настоящие трудности.

— Что ты хочешь этим сказать? — резко бросил Вульфила, решительно спрыгивая из седла на землю.

Стефан слегка повернул голову; да, шея уже отогрелась и двигалась более или менее нормально.

— Все очень просто. Если по стране разлетится весть о побеге императора, кому-нибудь может прийти в голову воспользоваться этим… со всеми вытекающими отсюда последствиями. — Вульфила вздрогнул. — Одоакр очень, очень хотел, чтобы мальчик провел всю свою жизнь на том острове, — продолжил Стефан. — И его не следует разочаровывать. Никто не должен знать, что мальчишка исчез.

— Ну, и как я могу это сделать?

— Пошли на Капри какого-нибудь очень надежного человека. Пусть Ромула Августа заменят двойником, каким-нибудь мальчиком такого же возраста, в такой же одежде. И сделай так, чтобы никто не видел его вблизи, по крайней мере, в ближайшие месяцы, пока ты не сменишь там весь персонал, включая и его личных телохранителей. И тогда для властей — да и для простых людей, живущих вокруг, — все будет выглядеть так, словно мальчик никогда не покидал виллу. Они будут думать, что он так и живет на острове. Я хорошо все объяснил?

Вульфила кивнул.

— А потом ты доложишь обо всем Одоакру, — закончил Стефан. — И только лично.

Вульфила снова кивнул, стараясь сдержать ярость. Ему была отвратительна подобная интрига, однако он прекрасно понимал, что подразумевала эта сопливая и дрожащая пародия на человека, завернутая в конскую попону… и что положение Стефана куда более надежно и устойчиво, нежели его собственное.

Он знаком показал Стефану, чтобы тот следовал за ним, и они отправились к старому зданию, которое, благодаря своему положению, оказалось не затронуто огнем. Там они стали ожидать возвращения малых отрядов, отправленных на поиски.

Стефан, припомнив один эпизод, поманил Вульфилу, чтобы тот придвинулся поближе.

— У Антемия есть свои шпионы на Капри, — заговорил он. — И даже на тех кораблях, что были отправлены в погоню за беглецами. И один из них рассказал мне странную историю… — Вульфила глянул на Стефана с нескрываемым подозрением. — Похоже на то, что у одного из похитителей имеется некое смертоносное оружие, меч, какого никто никогда не видывал, невероятной крепости и силы. Ты случайно сам не видел чего-то такого?

Вульфила смущенно отвел глаза и ответил, не слишком скрывая того, что он лжет:

— Не понимаю, о чем это ты говоришь.

— Странно. Мне бы хотелось думать, что ты лично участвовал в схватке, пытаясь остановить ту жалкую кучку похитителей императора

— Ну, при чем тут это… Люди могут болтать всякое. Я ничего такого не знаю. Когда ты сражаешься, ты смотришь в глаза противнику, тут уж не до того, чтобы рассматривать его меч. Но ты мне напомнил о том, что я всегда просил тебя сообщать мне как можно больше, а ты ни словом не обмолвился о шпионах. Да, кстати, у кого якобы имеется такой меч?