Следующим утром Далия ехала с Энтрери на кошмаре, возвращаясь к Пирамиде Келвина, дабы забрать остальных спутников.

Шестеро спутников выехали из восточных ворот Брин Шандера следующим утром, путешествуя по Восточному Пути, довольно гладкой и прямой мощеной дороге, ведущей от главного города Десяти Городов к самой восточной общине области, метко названной Истхэвен. Амбра вела маленький фургон, который они арендовали, Афафренфер и Эффрон сидели рядом с ней на скамье. Дзирт следовал впереди на Андахаре, а позади него верхом на кошмаре ехали Энтрери с Далией.

Они ожидали, что легко доедут до Истхэвена за один день, приблизительное расстояние около дюжины миль, и поняли, что их дорога станет более рискованной и трудной, после того, как они переправились через распухший канал, который бежал между двумя озерами Лак Динешер и Красные Воды. Их фургон не мог проехать мимо Истхэвена, ибо тундра, несомненно, окажется слишком слякотной, и Дзирт даже намекнул, что Андахар и кошмар не смогут идти по нетвердой земле.

Они провели лишь одну очень короткую ночь в городке Истхэвен, сняв только одну комнату, где они могли хранить свои припасы и немного вздремнуть. Они узнали, что в этом городке есть паром, который может переправить их от городских доков до берегов Лак Динешера на другой стороне реки, но, увы, капитан мог предложить свою услугу только перед рассветом.

— До этого нужно наловить рыбы, — пояснил он.

Таким образом, они вышли перед рассветом, темная насыпь Пирамиды Келвина, маячила перед ними, когда они садились в широкое и мелкое судно, привязанное к доку Истхэвена. Гора сдвинулась за левое плечо Дзирта, когда паром поймал утренний ветерок и плавно двинулся на восток. Утреннее солнце только заглянуло на простирающуюся перед ними равнину, когда паром опустил длинные сходни и шестеро спутников покинули судно на восточном берегу Лак Динешера.

— Мы идем к ним в горы? — спросила Амбра, указав на юг, к Хребту Мира, его заснеженные вершины ослепительно сияли при свете зари.

— Со временем, — сказал Дзирт, и этот неожиданный ответ заставил всех повернуться в его сторону. Дроу направил их взгляды в другую сторону, на север вдоль береговой линии большого озера.

— Племя Лося? — спросила Далия. — Разве ты не ищешь их, дабы сохранять свои красивые мечты о живой Кэтти-бри?

Ее тон заставил Энтрери закатить глаза, Афафренфер и Эффрон смотрели недоверчиво, а Амбра втянула воздух, как будто ожидая, что последует вспышка.

— Ага, и ты сказал, что они в предгорьях, — добавила дворфа, она добавила в свой голос немного веселья, и это не ускользнуло от Дзирта.

Он благодарно улыбнулся дворфе и кивнул. — Они не меньше месяца пробудут в предгорьях или поблизости, — пояснил он. — Но мы ищем их, дабы подтвердить слухи, или, по крайней мере, их место в этих слухах. — Он снова оглянулся на север и кивнул. — За день или около того, мы сможем многое подтвердить.

— Твой лес здесь?

— Так он надеется, — пробормотала Далия.

Дзирт пошел на север вдоль берега, Серая Амбра и Афафренфер двинулись следом за ним. Эффрон задержался, оставаясь в пределах слышимости Энтрери и Далии.

— Зачем нам идти за ним? — спросил Энтрери. — Пусть гоняется за своими призраками, а мы уйдем из Десяти Городов. Хорошо конечно скрываться от преследующих нас дроу, но сколько времени ждать...

— Нет, — перебила Далия, и также пошла на север вдоль берега. — Я хочу это увидеть. Я хочу увидеть, как Дзирт найдет своих призраков, или потеряет надежду. Он должен мне, по крайней мере, это.

— Ах, истинная любовь, — задумчиво сказал Энтрери Эффрону, когда проходил мимо кривого чернокнижника.

Эффрон, некоторое время, стоял и смотрел, пытаясь понять, что происходит, прежде чем последовал за остальными.

Караван дроу и драуков вошел в южный конец перевала через Хребет Мира, неуклонно двигаясь на север. Когда они только покинули Гонтлгрим, Тиаго Бэнр сильно их подталкивал, стремясь найти свою победу. Но когда они узнали, что Дзирт двигается на север, Равель Ксорларрин порекомендовал Тиаго расслабляться и задать ровный и осторожный темп. Долина Ледяного Ветра не была большой областью и была полностью ограничена главным образом непроходимыми горами и несудоходным Морем Движущегося Льда.

Дзирту До’Урдену было некуда убежать.

Верхом на Баёке, своем великолепном ящере, Тиаго оглядел свою банду и успокоился. Их было только тридцать, но Тиаго не сомневался, что они могли уничтожить все Десять Городов. Даже если общины объединятся, дабы поддержать Дзирта — хотя из того, что он узнал об этом месте, это казалось маловероятным. Равель вел своих самых сильных ткачей, тех же самых, которые помогли ему улучшить его чары, сеть из молний. Равель был самым молодым в группе, но они были ему очень преданы.

И Джерт, оружейник Дома Ксорларрин, вел своих самых опытных и умелых воинов, не говоря уже о Йеррининэ и пяти сильных драуках, включая его супругу, которые шли по бокам процессии.

Тиаго посмотрел на Сарибель, которая ехала на ящере недалеко от него, и на ее товарок жриц. Никто из них не был очень стар, понял он, и никто не достиг совершенства как ткач или воин. Однако Тиаго верил в эту группу — конечно, Верховная Мать Зирит Ксорларрин охотно привлекла свою семью к этой охоте, двух своих детей и оружейника ее Дома, едущего впереди.

И все к выгоде Тиаго. Дзирт будет его трофеем, и Ксорларрины это знают. Голова Дзирта принесет славу Тиаго, а для Зирит более важна постоянная поддержка Бэнров, ибо Ксорларрины укрепили свою власть в Гонтлгриме в качестве города-побратима Мензоберранзана.

Несомненно, что пополнение, движущееся теперь по тоннелям Подземья, дабы поддержать войска в Гонтлгриме, состояло, по сути, из Бэнров или представителей Бэнров.

Когда он обдумал это, когда осознавал связь, которая усиливалась между двумя семьями, Тиаго обнаружил, что смотрит на Сарибель. Он понял, что привязался к ней, а она научилась ему угождать.

С его новым оружием и щитом, Vidrinath и Orbcress, и конечно с головой Дзирта До’Урдена, Тиаго пришел к мысли, что он станет оружейником Дома Бэнр достаточно скоро, вероятно, сразу после его возвращения в город. Даже Энджрел не будет настолько глуп, чтобы выступить против него.

Но теперь он думал, что, возможно, это не самый лучший курс для него. Конечно, мужчине дроу лучше жить в Гонтлгриме, чем в Мензоберранзане, Дом Ксорларрин всегда позволял мужчинам жить в положении большего могущества и влияния по сравнению с другими Домами.

Возможно, Тиаго лучше послужит Дому Бэнр и лучше послужит себе, если он останется в Гонтлгриме.

Он повернул Баёка к Сарибель, и другие жрицы отступили назад, когда его намерение поговорить с Ксорларрин стало очевидным.

— Мне не нравится Верхний Мир, — сказала она, когда он приблизился. — Я чувствую себя здесь уязвимой как никогда, без тесных стен, и потолка для укрытия от атак сверху. — Пока она говорила, она взглянула на горы, вздымающиеся стеной, и вздрогнула, очевидно, представив там какого-то лучника или великана, собирающегося сбросить на них камни.

— Наш трофей стоит этих неприятностей, — уверил ее Тиаго.

— Вы имеете в виду, ваш трофей.

Тиаго ей улыбнулся. — Разве ты не разделишь со мной славу?

— Наш отряд в вашем распоряжении.

— И ты не больше, чем его часть?

Она посмотрела на него с любопытством.

— Моя любовница? — спросил он.

— Береллип, — ответила она, ссылаясь на свою старшую сестру. — А также большинство женщин в Гонтлгриме и изрядное число в Мензоберранзане, я полагаю.

Тиаго засмеялся и пожал плечами, но спорить не стал. — Да, — промолвил он, — но кроме тебя, никто из них, даже Береллип, не извлечет выгоды из этого путешествия. Вообрази славу, которую я получу, когда вернусь с головой Дзирта До’Урдена. Свой путь я буду выбирать сам.