Вскоре произойдут события, для описания которых нам необходимо расставить по местам персонажей назревающей драмы. Начнем, конечно, с короля.

Он отошел на задний план. Мы уже видели, как бесцеремонно Мария Медичи увела Фаусту, оставив Людовика одного. Ведь с ним не очень-то считались, и скоро все забыли про бедного маленького короля. А ему было не привыкать к такому невниманию. Он вздохнул — и принялся с интересом наблюдать, как придворные увиваются вокруг Фаусты.

Пардальян: он стоял справа от помоста. Таким образом, шевалье находился в четырех-пяти шагах от короля, и тот никак не мог с ним разминуться. Пардальян наблюдал за Людовиком и за Вальвером.

Валъвер: мы уже видели, что до сих пор он лишь послушно следовал за шевалье. А сейчас граф застыл рядом с Пардальяном.

Но со своего места Одэ высматривал кого-то в этой блестящей толпе придворных. И тяжко вздыхал. Вздохи учащались и становились все громче. Неподвижный Пардальян краем глаза следил за Вальвером и насмешливо улыбался.

Послушаем же, о чем они говорят. Может, из их беседы мы сумеем понять, зачем они явились в Лувр на эту торжественную церемонию. Итак, Вальвер вздохнул в сотый раз. Но рта он еще не открывал. Давно догадавшись, в чем дело, Пардальян решил помочь молодому человеку.

— Да что же это вы, мой юный друг, вздыхаете, как теленок, которого отлучили от материнского вымени? — ласково осведомился шевалье.

— Ах, сударь, — я все смотрю, смотрю, а ее нигде нет, — грустно ответил Вальвер.

— Кого? — спросил Пардальян, изображая полнейшее недоумение.

— Как кого?.. — поразился граф. — Моей обожаемой Флоранс, сударь!

— Черт возьми, Одэ, я все время забываю, что вы влюблены! — воскликнул шевалье. — Действительно, ваша красавица живет недалеко отсюда.

— Ах, сударь! Боюсь, что она уже не придет, — скорбно заявил Вальвер.

— Возможно… честно говоря, нетрудно было предвидеть, что она вряд ли появится в этом блестящем обществе. С какой стати ей здесь быть? — пожал плечами Пардальян.

Оба замолчали. Вальвер вздыхал еще отчаяннее. Пардальян лукаво улыбался в усы, наблюдая за ним краем глаза. Наконец Вальвер не очень уверенно сказал:

— Мне пришла в голову одна мысль…

— Вздор какой-нибудь! Это так свойственно влюбленным!.. Ну, выкладывай, что ты надумал, — ухмыльнулся шевалье.

— Вас нельзя ни на миг оставлять одного… — расстроенно заговорил Одэ.

— Не вижу особой необходимости в твоем присутствии, — спокойно возразил Пардальян.

— Боюсь, что у вас могут быть большие неприятности… — уныло продолжал Вальвер.

— Да какие к черту неприятности? — изумился шевалье.

— Маркиз д'Анкр чувствует себя здесь как дома, — пояснил Одэ.

— Кончини, черт бы его побрал! — вскричал Пардальян. — Да, смелости ему не занимать, только этот болван не решится схватить меня на глазах у короля. А если и решится, ему нужно будет оправдать арест какой-нибудь выходкой с моей стороны, но я не дам ему для этого ни малейшего повода.

На этот раз Пардальян говорил совершенно серьезно. Он снова посмотрел в сторону короля, чтобы убедиться, что тот стоит на прежнем месте, и так же серьезно продолжал:

— Я не собираюсь устраивать здесь скандал, что дало бы моим врагам прекрасную возможность раз и навсегда отделаться от меня. Я пришел поговорить с королем. Да, я появился здесь одновременно с Фаустой. Но я не люблю вероломства. И мне было важно показать ей, что я охраняю юного монарха и на каждый ее удар буду отвечать сокрушительным ударом. Увидев меня, она все прекрасно поняла, уж будьте покойны. Сейчас она считает, что переиграла меня. Посмотрите только, как она поглядывает в нашу сторону. Она торжествует. Но теперь мой черед. Удар за мной. И ей будет трудно от него оправиться. Ну, а Кончини… Когда я поговорю с королем, он сообразит, если он не последний дурак — а по нему этого никак не скажешь, — что должен всеми силами защищать меня, ибо, защищая меня, он спасает свою собственную шкуру. Как видите, вы можете смело меня оставить, ведь вам не терпится отправиться на поиски любимой.

И Пардальян с лукавой улыбкой посмотрел на Вальвера. Одэ был несколько ошарашен тем, что шевалье с такой легкостью вывел его на чистую воду. Пардальян тихо засмеялся. Он дружески подтолкнул Вальвера и напутствовал его словами:

— Ну, идите же, начинайте рыскать и вынюхивать, возьмите след, как хорошая ищейка! Возможно, вы заблудитесь в этом лабиринте залов, коридоров, лестниц и дворов. Скорее всего, вы не найдете ту, которую мечтаете увидеть. Не важно, главное для вас сейчас — не стоять на месте. Так идите же, идите, черт возьми!

Вальвер только этого и хотел. Смущенно улыбнувшись Пардальяну, он бросился на поиски любимой. Позднее мы увидим, увенчаются ли они успехом — или молодой человек вернется ни с чем, как предсказывал ему шевалье. А пока что взглянем на других персонажей нашей драмы.

За Пардальяном, отделенная от него помостом, стояла группа придворных из ближайшего окружения короля: Люинь, Орнано, Бельгард, Севре и Монпульян. Они нетерпеливо ждали, когда Людовик повернется к ним и сделает им знак подойти. А он словно забыл о них. Сами же они не осмеливались двинуться с места и пускались на маленькие хитрости, чтобы привлечь внимание монарха. Но все было напрасно…

Слева от Пардальяна, на достаточном расстоянии, держались вместе Лувиньяк, Эйно, Роктай и Лонгваль. Они стояли у окна и тихо разговаривали, продолжая наблюдать за шевалье.

Кончини ненадолго исчез. Одновременно исчез и Роспиньяк, из чего мы можем заключить, что маркиз удалился, чтобы отдать распоряжения капитану. И мы не ошибемся, если предположим, что распоряжения эти касались Пардальяна и Вальвера. Как бы то ни было, Кончини быстро вернулся в тронный зал, а Роспиньяк отсутствовал еще некоторое время.

Пардальян расположился справа от помоста. А у левого края возвышения остановились Фауста и королева, за спиной которой замерла Леонора. Перед ними проходили придворные, осыпавшие Фаусту комплиментами и изъявлениями самых теплых чувств. Она принимала все пылкие заверения со своим обычным величественным видом, смягчая его божественно обаятельной улыбкой. Фауста была неотразима. Внешне доброжелательная, она прекрасно знала цену всем этим клятвам в любви и дружбе, которые сыпались на нее, как из рога изобилия.