— Да как пожелаете. Можете хоть все три дня провести в предоставленных в ваше распоряжение покоях. Если же, захотите побродить по Климене — пожалуйста. Я даже распоряжусь выдать вам денег для посещения таверн или других увеселительных заведений.

— А Климену мы можем покидать? — Ютиас решил сразу прояснить, насколько далеко заходят пределы гостеприимства. И в каком же на самом деле статусе, в связи с наметившимся поединком Юпериуса и принцессы Ананке, они теперь находятся во дворце. Всё так же, в статусе гостей, или…

— Вы, да. — Как бы Хати не старался, чтобы его улыбка выглядела дружелюбной, но гревшего уши в чужом разговоре Мишкена, пробрала непроизвольная дрожь. — А вот Юпериусу, лучше оставаться в пределах Климены. Хотя, вообще-то, и дворец ему теперь опасно-то покидать.

— Это почему же? — Недовольно поинтересовался Краниос. Оказывается, ни один брак грел свои уши, в происходившем между Хати и младшим волшебником разговоре.

По недовольно сверкнувшим ледяной синевой глазам главы рода Фенрира, было ясно, что ему не понравился вызывающий тон командующего войсками атлантов на Земле. Но совладав со своими эмоциями, и успокоив, попытавшийся вырваться наружу гнев, а вместе с ним и дикого зверя, Хати, спокойно пояснил:

— Поверьте, я лично не имею ничего против того, чтобы Юпериус, оставшиеся до поединка три дня, проводил вместе с вами. Где бы вы в эти дни не были. Но я беспокоюсь за его жизнь.

— Как-то поздно вы решили проявить своё беспокойство? — Несмотря на удивление, а скорее недоверие, не удержался от улыбки Краниос. — Особенно, когда эту жизнь собирается оборвать ваша дочь.

— Вот про это я и говорю. Жизнь вашего друга принадлежит теперь моей дочери Ананке. И эту жизнь забрать должна именно она, через три дня во время поединка. — Делая свои более подробные пояснения, Хати, говорил обо всём этом уверенно и без всяких сомнений. Как о неоспоримом факте. — Но боюсь, что найдутся семьи, которые захотят убить вашего друга до того, как состоится его поединок с Ананке. Те самые семьи, сыновья которых потерпели поражение в сватовстве до моей дочери. Никто ведь из них не знает, на что способен Юпериус и чего от него ожидать. Так что убрать неизвестно откуда взявшегося очередного претендента на руку, сердце и тело принцессы Ананке, захочет каждая семья, которая сама имеет планы на мою дочь.

— Тогда, почему они не перебили всех предыдущих кандидатов в женихи вашей дочери, до того, как те вступили на арену? — Задал вопрос Гапериан. Ну а как же. Если уши грели в чужом разговоре Мишкен и Краниос, то, почему бы и ему было этого не делать.

— Каждый из этих кандидатов в женихи моей племянницы, сын одной из этих семей. Так что, за каждым из них стоит сила и поддержка его семьи. — Вместо брата, разъяснил Сколль. — За вашим же другом никто не стоит. За его плечами нет той силы, которая напугала бы и остановила убийц.

— Мы его семья. И мы за ним стоим. — Грозно напомнил Краниос.

— Вы знаете это. Я знаю это. Сколль знает это. — Не стал спорить Хати. — Но этого не знают сильнейшие семьи Глейпнира. Они ведь не видели вашей силы. Не видели того, на что вы способны. Вы для них, никто и ни что.

— А вы? — Услышав заданный ему вопрос, Хати внимательно посмотрел Ареса. Тот же, добившись привлечения к себе королевского внимания, предложил. — Ваш род Фенрира ведь самый сильный и могущественный в Глейпнире. Вы ведь можете взять под свою защиту на эти три дня наставника Боя.

— Ваша забота молодой человек о вашем наставнике, весьма похвальна. — Хати одарил Ареса довольной улыбкой. Улыбкой, которая продержалась на его лице не дольше того времени, пока он хвалил мальчишку. Но после слов хвальбы, началось напоминание того, о чём уже говорилось. И хищный, злобный оскал, снова вернулся на королевский лик. — Так и быть, для тех, кто меня не услышал, или просто не понял, я напомню, что защиту рода Фенрира, я уже предоставил Юпериусу. Но эта защита распространяется на него в пределах этого дворца. На этом, больше вас я не задерживаю.

От мельтешения Мишкена, бегавшего словно заведённый, туда-сюда, у Краниоса уже начинала даже кружиться голова. Так что естественной реакцией гиганта, на этот внешний раздражитель, было возникновение у него нестерпимого желания, прихлопнуть своей лапищей, как какое-то надоедливое насекомое, уже как пять, а то и все десять минут, никак не останавливавшегося брака.

— Нам нужно срочно бежать! — Остановившись буквально на несколько секунд, в панике, заявил Мишкен. Причём, эти слова, он повторял уже не меньше, чем в десятый раз. Делая это вовремя очередное своей кратковременной остановки.

— Да ты и так уже бежишь. — Не удержался от шутки Гапериан. — Лучше присядь, отдохни. И спокойно, вместе с нами обсуди сложившуюся ситуацию.

— А что здесь обсуждать!? — Удивительно, но брак послушался и остановился. Только вот возмущённое шипение в сторону командира корпуса «Дракон», дало понять, что успокаиваться он отнюдь не собирался. — Бежать надо, пока нам открыты для этого все пути и дороги.

— Ты чего такой возбуждённый? — Краниос с подозрением рассматривал Мишкена. Тот, хоть и прекратил свою, раздражавшую его беготню по покоям, но спокойно стоять на одном месте так и не стал.

Дёргаясь из стороны в сторону, временами даже подпрыгивая и отскакивая то назад, то вбок, брак был похож, на какого-то, настроенного на интенсивный бой бойца. Каковым, никогда не являлся.

— Ты чего такого сожрал в королевской ложе? — Стал догадываться, о причине такого возбуждённого поведения Мишкена Гапериан.

— Не сожрал, а выпил. — Не стал отнекиваться или возражать пройдоха. — На свою дурную головушку глотнул из королевского графина.

— Из того золото графина, из которого кроме короля и его брата больше никто не пил!? — Краниос восхищённо и в то же время, с недоверием, посмотрел на брака. — Да когда ты только успел?

— Да лучше бы я и не успевал. — По ставшей на несколько секунд, страдальческой морде Мишкена, стало ясно, что он и сам был не рад своему теперешнему состоянию. — Знали бы вы, что за гадость пьют эти первородные.

— Ну, насчёт гадости не знаю, а вот результат действия этого пойла, мы сейчас прекрасно видим. — Кое о чём, подумав, Краниос посмотрел на младшего волшебника. — Как думаешь, что такого они употребляют, что лупоглазик чуть ли не на стену лезет от переизбытка энергии?

Ютиас и сам уже раздумывал над этим. Он ведь сразу, как только брак начал свою беготню и возбуждённые призывы к бегству, понял, что что-то на его шпиона хорошенько так повлияло. Только вот что?

— Предположений у меня много, но без проведения анализов, или исследования того, что он выпил, точного ответа я дать не могу.

— Что пил, что пил! — Вспомнив, что он пил из золотого кувшина, Мишкен испуганно округлил и без того огромные и выпуклые глазищи. — Да кровь я пил!

— Обычная кровь не даст такого эффекта. — Стал делать умозаключения Ютиас. — Получается, в кувшине, из которого пил король и его брат, находилась не совсем обычная кровь.

— Что значит, не совсем обычная? — Хоть Гапериан и задавал вопрос Ютиасу, но при этом он посмотрел сначала на Краниоса. Но гигант лишь только пожал могучими плечами.

Впрочем, ответа от командующего войсками атлантов на Земле Гапериан и не ожидал услышать. Просто он хотел, убедиться в том, что ни он один не понимает, про что сейчас идёт речь. А то, как получат они ответ на заданный вопрос, Краниос мог, начат заверять, что, мол, он сразу всё и про всё знал, а Гапериан оказался таким далёким и тёмным.

— Эта кровь, похоже, что принадлежала невероятно сильному существу. — Стал пояснять Ютиас. — Причём невероятно сильному, как физически, так и энергетически. Да и что я вам объясняю то, что вы и так прекрасно все знаете! — Младший волшебник даже немного возмутился, от того, что его друзья, те, кто лучше, чем кто-либо, должны были разбираться, в том, благодаря чему ещё помимо, беспощадных постоянных тренировок, удавалось достигать всё новых и новых вершин в боевых искусствах, вели себя сейчас, как мальчишки, пару дней как только начавшие своё обучение в Школе Боевого Совершенства.