“Как его зовут?”

“Как зовут… Этот цветок?” Переспросил Казнер, заходя ей за спину.

“Цикорий обыкновенный”. Ответил он с улыбкой.

Альфия кивнула. Вот оно.

“Я Цикории… Я. Цикория”. Объявила Альфия, и вдруг ей показалось странным, что она, Цикория, стоит ногами на земле. Неправильно, вот это было неправильно. Альфия упала на землю и стала рыть себе яму. Ей нужно было срочно себя посадить, иначе она завянет. Эли и цыплёнок смотрели на неё пуская белый дым. Цыплёнок свою сигару пожёвывал. Эли жевала свою. Казнер смотрел на них всех с каким-то грустным умилением в глазах.

Вдруг Альфия вскрикнула и в ужасе отбежала от ямы — ей показалось, что она роет себе могилу. Она пыталась что-то промямлить, но не смогла. Потом она уставилась на Казнера, и её как будто током ударило.

Она побежала назад к дереву, сняла цыплёнка с Эли и в пируэте сделала высокому эльфу низкий поклон:

“Нам пора. Пока”.

Альфия взяла обмякшую девочку подмышку, усадила цыплёнка себе на макушку и побежала на выход из поместья. Но выход, хитрый выход, начал убегать от неё и смеяться. Альфия сжала зубы и с трудом его словила и удержала на месте. Но выход, хитрый выход, заградил себя дверью. Альфия не имела ни малейшего понятия, что Альфия имела малейшее понятие, как надо пользоваться дверью. Поэтому она проявилась смекалку и выбросилась из окна, и побежала по широкой, мощённой, украшенной яркими цветочными клумбами улице.

Альфия бежала. В её глазах мелькали цветы. Три раза Альфия оббежала большой чёрный храм, сверкающий синими витражами, в которых поднимался дым, с одной широкой и полой башней, над которой, как над громадной флейтой, гудел ветер.

Четвёртый круг дался ей с трудом. Но Альфия и его выдержала, силой своей решимости, и забежала потом внутрь чёрного храма, минуя ошеломлённых рыцарей на страже. Потом она преодолела длинный и высокий коридор, высоко поднимая ноги, ступая на мягкий ковёр, и после каждого своего шага надувая щёки и скандируя «Пуф».

В конце коридора Альфия увидела Артура. Разумеется, разумеется, это он её дожидался. У неё было важнейшее известие. Нужно донести его как можно скорее.

Артур сидел у сухого, сморщенного дерева. Рядом сидела Мария. Альфия встала перед Артуром и посмотрела на него очень срочным и тревожным взглядом, а потом что-то промямлила, что-то совершенно непонятное и странное, как будто она пыталась собрать все свои мысли в одно единственное слово.

Артур принюхался и с отвращением вырвал сигару изо рта Альфии. Альфия глубоко вдохнула, вся запыхалась. У неё была срочная, срочная, важная новость! Она положила Эли на землю, как штуку, сняла с головы цыплёнка и уложила его в руку служанки, как очень важного человека, и ещё раз глубоко вдохнула. А потом она вдруг схватила цыплёнка назад, усадила его Артуру на голову, упала навзничь и целуя минуту хихикала безумными смешками, которые незаметно перешли в сопящие похрапывания.

…

…

…

Артур до хруста в носу растёр переносицу. Потом он… Вздохнул. И заставил себя успокоиться. Для этого пришлось вздохнуть ещё разок… Аркадия взяла цыплёнка в руку.

Мария тихонько хихикнула, и вдруг закашляла. Накрыла губы ладошкой. Когда девушка прекратила кашлять, на ней остались кровавые капли.

“Иди поспи”. Покосился на неё и сказал Артур.

Девушка только что залезла в голову гиганта — монстры уже расхаживали по городу. Мария описала мысли чудища как грубые и тяжёлые, как неотёсанные валуны. Девушке сделалось немного дурно. Артур понимал, что дело было в простом перенапряжение, и что ничего серьёзного с ней не случится. Но всё равно, юноша отправил свою сестру спать — ей сейчас это было полезно.

“Можно мне прилечь на твои колени, Артур?” Неожиданно спросила Мария.

Артур хотел уже отказать, но потом заметил кровавые капельки у девушки на губах. Вздохнул. Она расслышала в его вздохе позволение, улыбнулась и присела, а потом уложила свою голову Артуру на колени. Они были довольно грубые, но Мария была такой уставшей, что сразу расслабилась и погрузилась в дрёму. Юноша задумчиво вгляделся в её белое личико. На щеке девушки был кровавый мазок. Артур вздохнул. Опять.

Затем он вернулся к мыслям более важным. Мария помогла ему найти ответ на его вопрос: почему гиганты помогали Казнеру. Причина оказалась одновременно удивительной, но и даже закономерной. Оказалось, — Мария описывала всё очень абстрактами, очень красочными картинами, которые она попросила Артура не рассказывать другим, потому что ей захотелось использовать эти образы в своих стихах, — Казнер обещал гигантам лекарство от их проклятия. Он обещал снова поделить великанов и гномов. Освободить и тех, и других.

Обещания его не было пустыми. Казнер доказал гигантам свои способности, и уже одного из них вылечил. Альфия рассказывала о гремящей и радостной пляске великана и маленьких гномиков после излечения, и даже подобрала для неё прекрасную и чёткую метафору, после чего попросила Артура никому её не рассказывать.

Он и не собирался.

Юноша обелил щёки девушки мокрым платком, который принесла Аркадия, и снова задумался.

Ему нужно было как-нибудь порвать договор гигантов и Казнера, и как можно скорее. Но как это сделать? Может попробовать украсть у него чудесное лекарство и сразу отдать его гигантам? Нет, на это бы согласились гномы, они всегда слыли бесчестными хитрецами, но гиганты были слишком глупы, чтобы предавать своего союзника.

Артур подумал, и пришёл к выводу, что существовало только одно действенное решение: убить Казнера. Забрать его лекарство и шантажировать гигантов, чтобы они ушли.

Но и тут были две значительные проблемы. Во-первых, Казнер был силён и очень опасен. Его защищала целая армия, и даже если Артур использует своё войско, если он пробьёт ряды противника и схлестнётся с Казнером в равной битве, победа юноши всё равно не была гарантирована.

Ну и вторая проблема, которую, если так подумать, следовало назвать в первую очередь: Артур не имел ни малейшего понятия, где сейчас Казнер. Если бы он смог его как-нибудь отыскать, как-нибудь его выманить… Юноша покачал головой и недовольно отодвинул от себя Альфию, которая как слизень проползла по полу и прильнула макушкой к его ногам.

Как бы ему выманить Казнера, как бы… Артур думал, и вдруг повернулся и взглянул на сухое, громадное древо у себя за спиной, с двумя сросшимися стволами, напоминавшими символ бесконечности.

156. Сила Седьмого Ранга

Задумка, после своего первого появления, живо обрела законченную форму в голове Артура — перед ним протянулась ясная и чёткая перспектива. Юноша ещё несколько раз всё обдумал, и когда удостоверился, что ничего не мешает выполнение его плана, что доля удачи в успехе была минимальна, сразу взялся за самое сложное: он стал будить Марию. Девушка проснулась с улыбой, но явно очень уставшая. Артур без лишних слов объяснил ей, что нужно делать. Девушка помолчала и кивнула.

“Хорошо”.

И встала на неловкие, немного дрожащие ноги.

Артур и сам поднялся, и шагнул вперёд, как вдруг его ногу обвили костлявые ручки. В ногах у него всё ещё спала Альфия, спала и сопела. Она скрутилась вокруг его ноги и пробняла её.

У Артура задёргался глаз, и он уже собирался небрежено её отшвырнуть, как вдруг его память опять предательски заволокла его в пучину воспоминаний: был случай, очень давно, когда Эрхан стянул у Джозефа сигару и скурил её целиком, после чего весь вечер и всю ночь — Джозеф тогда взялся за работу, которую выполнять следовало одному, — сновал как безумец. Сперва по их бедной лачужке, потом по тёмным улочкам. Эрхан уснул в грязном переулке, ему приснился кошмар, и когда он проснулся, его потные руки мяли тонкие, но знакомые одеяла.

Джозеф долго, долго шутил, а потом показал ему головы работорговцев, у которых мужчина отбил мальчика, и сказал ему собирать вещи — им нужно было срочно бежать. За ними было преследование. Кстати говоря, среди пресследователей был тот самый маг, которому они потом будут мстить и вырежут всю его семью, ступив, тем самым, в вязкое болото мести. Но всё это было уже не важно.