Глаза начинает нещадно жечь. На секунду зажмуриваюсь, часто моргаю и бросаю взгляд на часы. Половина шестого. Осталось тридцать минут до окончания рабочего дня. Наверное, я вызову такси и поеду к дому первой, чтобы предварительно подготовить себя и дочь. Заплету Сашке косы, помогу выбрать платье, и скину с себя надоевший офисный наряд. Жара на улице стоит невероятная… Будто вовсе не осень наступает на пятки.

Резкая вибрация телефона на столе заставляет меня вздрогнуть. Руки начинают мелко дрожать, когда я вижу номер абонента. Он у меня до сих пор не записан, но память почему-то чётко и с первого раза запомнила простую комбинацию цифр, состоящую преимущественно из нулей и семерок.

- Слушаю, - произношу серьезным тоном.

- Я жду тебя внизу.

- У меня ещё полчаса рабочего времени, - пытаюсь сопротивляться, потому что Амир в очередной раз нарушает мои планы.

- Шеф тебя отпустил. Спускайся, Соня.

Амир.

Я всегда любил детей.

Когда забеременела Эля, был вне себя от радости несмотря на то, что наши отношения к концу брака стали больше соседскими. Я слишком много работал, а она слишком уставала ждать меня дома и нашла себе занятия поинтереснее в виде нескончаемого шопинга с подругами и путешествий. Её претензии были вполне ясны и обоснованы, но я был слишком эгоистичен, чтобы их принимать. Она считала себя красивой мебелью в моём доме и приятным дополнением на встречах с деловыми партерами. Возможно, это было именно так.

Её особое положение что-то перевернуло внутри меня, пробудило остатки человечности и сострадания. Я стал пытаться быть примерным мужем. Помню, на работе дичайший аврал, а я возвращаюсь домой пораньше и пытаюсь уделять время беременной жене, словно чувствуя, что скоро её не станет.

В один из вечеров, со слезами на глазах, Эля призналась, что в какой-то момент была готова подать на развод, потому что устала чувствовать себя пустым местом, но беременность показала меня с новой стороны. Она не жалела, что осталась.

Тогда я успел придумать имя для нашего сына. Мы знали, что это будет мальчик ещё с первого ультразвукового обследования. Я часто представлял каким именно он вырастет и кем станет в будущем, совершенно не предполагая, что уже давно являюсь отцом маленькой беззащитной девочки, которая остро нуждалась во мне все эти годы.

В игрушечном магазине покупаю всё, что советует консультант, а затем перехожу в творческий отдел и беру самую большую палетку с красками. Чёрт, Соня не сказала, чем именно любит рисовать дочь, поэтому следом за красками в ход идут карандаши, восковый мел, масляная пастель, фломастеры, цветные балончики с аэрозольной краской… Я не собираюсь покупать Сашу с помощью подарков, просто искусственно хочу заполнить своё отсутствие любым доступным способом. Возможно, этот не самый лучший, но сейчас я не могу придумать ничего другого, чтобы произвести на малышку хоть какое-то впечатление.

- Здравствуй, - произносит Белова.

Она опускается на кожаное сиденье, пристегивает ремень безопасности и достает бумажный пакет.

- Это пиджак, - поясняет серьезным тоном. - Я привела его в порядок, не волнуйся.

- Я не волнуюсь, Сонь, - усмехаюсь в ответ. – Совсем ты отвыкла от моих шуток.

Она не пытается продолжить разговор. Устремляет взгляд перед собой, сложив на груди руки.

Завожу двигатель и трогаю с места. Чтобы разрядить обстановку негромко включаю музыку и бросаю короткий взгляд на Соню. Несмотря на то, что она пытается казаться невозмутимой и хладнокровной, я все же слышу, как часто и напряженно она дышит.

До нужного дома мы добираемся достаточно быстро, не проронив друг другу ни слова. Остановившись у подъезда, выхожу из автомобиля и хочу подать Соне руку, но она выпрыгивает на асфальт раньше, чем я пытаюсь показать ей свои правильные манеры.

- Подожди нас пять минут, ладно? – спрашивает меня, покусывая нижнюю губу.

В этот момент мы встречаемся взглядами. В чистых голубых глазах Соньки плещется самая настоящая паника. Перехватываю её за кисть руки, пытаясь задержать хотя бы на несколько секунд и дать понять, что она не одна такая.

- Эй, я ничего ей не сделаю, слышишь? – спрашиваю, крепче сжимая тонкое запястье. - Не стану давить.

Соню будто отрезвляет. Она коротко кивает в знак согласия и выдергивает руку, быстрыми шагами направляясь к подъезду.

Никогда ещё пять минут не длились так долго, будто вечность. Руки то и дело тянутся к пачке сигарет, которая лежит в нагрудном кармане, но я постоянно останавливаю себя. Это не тот случай, Амир. Совсем не тот случай.

Увидев на этаже зажжённый свет, делаю глубокий вдох, слушая как собственное сердце гулко бьется в грудной клетке.

Характерный писк подъездной двери и Соня первой выходит на улицу, придерживая за руку нашу дочь.

***

Мне не сразу удается поверить в то, что девочка, которая стоит передо мной – наша с Соней дочь. Одно дело знать об этом устно, другое – видеть наяву. Она взрослая, ей семь. Чёрные густые волосы, такого же цвета брови и ресницы, кукольное личико и большие бездонные глаза.

Саша смотрит на меня сначала с опаской, а затем с долей интереса. Рассматривает с головы и до ног, точно, как смотрю на неё я. Представляю, что она думает обо мне в своей крошечной головке. Где ты был раньше, здоровенный взрослый папа?

- Привет, - с трудом произношу слова приветствия.

С деловыми партнерами и чиновниками гораздо проще общаться. И темы находятся сразу же, и волнение отсутствует. А с семилетней дочерью сложно. Мысленно перебираешь в голове слова и думаешь о том, как бы не прогадать и понравится ей, потому что она мне уже априори нравится.

В груди нетерпимо жжёт. Возможно, это горечь утраченных лет дает о себе знать, а быть может это от того, что я с трудом представляю, как найти контакт с собственным ребёнком. Я ведь мало что знаю о Саше, почти ничего. Лишь то, что она любит мультфильмы, сказочных фей и рисовать картины. Этого недостаточно для того, чтобы дочь ко мне привыкла и полюбила. Наверное, здесь поможет только время.

- Здравствуйте, - отвечает ангельским голоском, который проникает в самое сердце.

Одно её слово будто удар под дых: нокаутирует и подняться после него слишком сложно. Не так, всё не так должно быть, потому что Саша здоровается со мной словно с посторонним человеком. Не бросается в объятия с криками «папа», не обнимает меня за шею, не целует в небритую щёку... Вполне закономерно и заслуженно, но от этого не легче.

- Я заказал билеты на мультфильм «Тролли-2», - произношу, глядя в глаза малышке. - Не смотрела его?

- Нет, - мотает головой дочь.

- Она не смотрела, но очень сильно хотела, - включается в разговор Соня. – А у меня пока не было возможности её туда отвезти. Поэтому отличная идея, правда, Сашунь?

В этот момент я испытываю огромную благодарность к матери своего ребёнка. Наверное, она не обязана мне помогать. Как и всякая обиженная женщина должна злиться за то, что я бесследно исчез из её жизни восемь лет назад. Но это Соня и она точно не та, кто будет ставить палки в колёса.

- Да, я хотела посмотреть «Троллей», - кивает дочь и слегка улыбается, глядя на мать.

На её щеках появляются мелкие ямочки, точно такие же как были у меня в детстве. Я помню их по старым фотографиям, которые до сих пор хранятся у матери в кладовке. Саша похожа на меня, этого не отнять. Похожа незаслуженно больше, чем на Соню. От матери ей достались лишь красивые небесно-голубые глаза.

С трудом оторвав взгляд от дочери, подхожу к автомобилю и открываю дверцу. Соня приподнимает Сашу в воздух и помогает ей забраться на заднее сиденье, но сама от моей помощи не отказывается. Вкладывает свою ладонь в мою руку и занимает место рядом с дочерью.

В салоне негромко играет музыка. Я выезжаю со двора и слушаю разговор позади себя. Соня спрашивает как прошёл день у Саши, а дочь жалуется ей на то, что бабушка так и не повела её гулять на соседнюю площадку, где гораздо больше горок и качелей, чем в её собственном дворе. В этот момент я отчётливо понимаю, что тоже хочу быть частью всего этого: выслушивать как прошёл день у моего ребёнка, знать, чем она занималась, где была и с кем дружила. Сейчас я третий лишний рядом с ними, но сделаю всё, что в моих силах, чтобы Саша и со мной делились.