Хотя система Горянинова не свободна от многих натяжек и метафизических домыслов, на которых мы не будем останавливаться, но для науки 30-х годов прошлого века она была во всяком случае прогрессивной попыткой талантливого русского ученого осмыслить окружающий мир.

Интересно, что Горянинов, как и Пандер, допускал в процессе эволюции живой природы изменяющее влияние условий существования, или факторов окружающей среды. Например, в своем курсе ботаники он пишет: «Первоначальный вид растений может изменяться от чрезмерной тучности почвы, излишней влажности или сухости, недостатка света, также от культуры, особенного свойства года, климата и других влияний». Дальше автор указывает, что такие видоизменения «бывают нередко наследственными», и приводит в качестве примера ряд культурных растений.

Изложив в своем философском трактате «Первые черты системы природы» основной взгляд на природу как на развивающееся целое, Горянинов не отступал от этой идеи в течение всей своей последующей научно-литературной деятельности. Спустя девять лет он переработал свое первое сочинение и в 1843 г. издал его вторично под другим названием, которое по-русски можно перевести: «Четырехчленная система всей природы». Эта последовательность во взглядах нашего ученого тем более замечательна, что высшее ученое учреждение того времени, каким была Академия наук, встретило философский трактат Горянинова неодобрительно и осудило его как попытку беспочвенного умствования в естествознании. Однако среди современников Горянинова нашелся научный работник, который уяснил идеологическое значение сочинения Горянинова. Это был врач-писатель Кондратий Иванович Грум-Гржимайло, предок известного географа-путешественника Г. Е. Грум-Гржимайло. Он издавал много лет подряд медицинский журнал «Друг здравия», сыгравший в свое время большую просветительную роль. В этом журнале Грум-Гржимайло поместил очень сочувственный отзыв о трактате Горянинова, из которого видно, что рецензент ясно понял великое научное значение идеи Горянинова: «Это — смелый, гениально-аналитический взгляд на земную природу», — так охарактеризовал Грум-Гржимайло основную мысль Горянинова. Однако голос рецензента остался одиноким, и трактат русского ученого был совершенно забыт и получил должную оценку лишь в наше время, через сто с лишком лет после его появления.

Скептическое отношение к взглядам Горянинова, которое он встретил со стороны Академии наук, не заставило его, однако, отказаться от своих мнений, и он продолжал проводить их и в последующих своих сочинениях, именно в своих учебниках минералогии, зоологии и ботаники.

В учебнике минералогии, вышедшем в 1835 г., Горянинов проводил мысль, что минеральный мир также по-своему живет, между различными царствами природы нет резких переходов и вся природа от камня до человека представляет единое развивающееся целое. При этом он указывал на кристаллы, которые якобы обладают некоторыми свойствами, сходными со свойствами живых тел, например, способностью роста.

В 1837 г. Горянинов напечатал объемистый (около 800 страниц) учебник зоологии. В этой книге также проводится, хотя и в очень осторожной форме, мысль о родственно-кровной связи животных между собою, причем изложение начинается со «срединного царства» — животно-растений, и материал дается в восходящем порядке — от инфузорий до млекопитающих. К сожалению, Горянинов, не будучи по специальности зоологом, слишком положился на немецкого зоолога Окена и ученика последнего, Каруса, заимствовав их натурфилософские схемы, в которых оказалось много надуманного и искусственного. Этим воспользовался реакционный писатель того времени Сенковский, редактор весьма распространенного журнала «Библиотека для чтения». Он жестоко «разделал» книгу Горянинова в своем журнале, заявив под конец, что ее «надо бросить в огонь и для чести русских наук забыть о ней как можно скорее». Таким образом, все ценное, что было в сочинении Горянинова, было высмеяно и опорочено. Отрицательный, хотя и сдержанный отзыв дала и Академия наук. Один только Грум- Гржимайло поддерживал оскорбленного автора, но это было для него лишь малой каплей утешения.

В 1841 г. вышел в свет третий учебник Горянинова для высших учебных заведений: «Основания ботаники». В этой книге идея эволюции также получила ясное отражение. Автор подробно указал на значение естественного метода в построении системы растений, причем назвал этот метод основной целью изучения ботаники. Предложенная им оригинальная система растительного царства носит определенно филогенетический характер, так как построена на родственных отношениях отдельных групп и дает картину развития растительного мира от низших к высшим. Профессор Б. М. Козо-Полянский справедливо считает Горянинова на основании его системы растений «пионером эволюционной ботаники».

К сожалению, и этот труд Горянинова не встретил признания у современников. Влиятельный журнал того времени «Отечественные записки» поместил о книге Горянинова скептический отзыв, причем совершенно не удостоил вниманием оригинальную систему Горянинова.

Таким образом, Горянинов как ученый оказался непризнанным в своем отечестве. Эти неудачи произвели на него очень тяжелое впечатление, и под конец жизни он впал в такое угнетенное душевное состояние, что ничего не хотел больше издавать под своим именем.

Главной чертой Горянинова была любовь к науке, соединенная с широким обобщающим мышлением, большими разносторонними познаниями и выдающимся трудолюбием. Будучи человеком очень мягкого и даже робкого характера, он не имел никакого желания вступать в полемику для отстаивания своих научных воззрений, хотя никогда не отказывался от них.

В последний период своей жизни наш ученый находил большое утешение в специальных ботанических занятиях, обрабатывая группу сцитаминиевых — однодольных растений, представители которых не встречаются у нас в диком состоянии и разводятся только в садах с декоративными целями. Изучая эту группу растений, Горянинов пересмотрел не только все русские гербарии, но ездил за границу, где знакомился со сцитаминиевыми по гербариям Лондона, Парижа и Лейпцига. Результатом этих занятий была монография на латинском языке (1847), доступная только ученому кругу специалистов, над которой наш автор трудился более десяти лет.

Заслуживает упоминания еще одно большое сочинение Горянинова: «Грибы, плесени и пылевики» (126 стр.), напечатанное в 1848 г. Эта забытая работа представляет собою первый на русском языке научный трактат о грибах, с подробными сведениями о них, и содержит систематический обзор грибов с весьма любопытными русскими названиями, которые были впоследствии заменены иностранными. Так, например, Mucor назывался тленник, Penicillium — кистевик, Pilobolus — верхомёт, и т. д.

Что касается до служебной деятельности Горянинова, то он всю жизнь работал в качестве профессора Медико-хирургической академии в Петербурге. В 1851 г. он вышел в отставку и жил на покое, продолжая заниматься своими любимыми растениями.

О личной жизни Горянинова известно весьма мало. Он был бездетен и вел тихую замкнутую жизнь ученого-труженика. Умер 67 лет от роду 21 октября 1865 г.

Научная деятельность Горянинова может служить примером того, как идеи, значительно опередившие свое время, очень часто игнорируются и осуждаются современниками, а затем забываются и получают признание лишь у позднейших поколений.

Биографические сведения. Деятельность Дядьковского в Медико-хирургической академии. Влияние его на студентов. Диссертация Дядьковского о действии лекарств на человеческое тело. Философский материализм Дядьковского. Элементы эволюционизма в сочинениях Дядьковского. Дядьковский как сторонник «рациональной медицины». Патриотизм Дядьковского. Изгнание его из Московского университета в 1836 г. Болезнь и смерть Дядьковского.

Ломоносовскую материалистическую традицию в науке продолжил в начале XIX в. крупный московский врач-терапевт, профессор Московской Медико-хирургической академии и Московского университета Иустин Евдокимович Дядьковский (1784–1841). Он происходил от бедных родителей духовного звания. В 1809 г. после окончания семинарии ему удалось попасть в Московскую Медико-хирургическую академию, которую он блестяще окончил и был оставлен при академии для подготовки к профессорскому званию. Большой энтузиаст науки, Дядьковский, кроме медицины, интересовался естествознанием, занимался ботаникой и зоологией, собирал коллекции и т. д. Обладая замечательной памятью, он изучил в совершенстве шесть языков, причем на латинском языке писал и говорил вполне свободно. В академии Дядьковский преподавал сперва ботанику и фармакологию, а затем перешел на общую патологию и терапию. Вел также частную терапию и клинику. Лекции его отличались глубиной содержания и прекрасным живым изложением.