Деревянный сарай, под потолком которого висела одинокая керосинка. В скудном свете огонька пленники провели почти весь день. Минуты тянулись в ожидании, превращаясь в часы. Когда на улице почти стемнело, амбарный замок двери заскрипел, дверь открылась и в проёме появился Тигран.

— На выход!

Одетый в чёрную кожанку, старые джинсы и кроссовки Тигран вывел пленников из сарая и в сопровождении ещё четверых пиратов повёл в глубь бандитского лагеря. Небольшие землянки с соломенными крышами образовывали узкие улочки, по которым то и дело сновали другие бандиты в грубо пошитых чёрных кожанках, сшитых, видимо, тут же из свиных шкур. Миновав пару улочек, пираты привели беженцев на довольно просторную круглую площадку и выстроили их в одну шеренгу, после чего к ним подошёл коренастый пузатый тип с кустистой рыжей бородкой в кожаном плаще и небольшой фуражке. Он ходил вдоль беженцев, покуривая папиросу и пристальным взглядом осматривая каждого беженца.

— Перевозчика и его юнгу отправь в мастерские, — сказал пузан Тиграну. — Вот этих троих, — он указал на Яра, Кота и Филина. — Отправляй на заготовку. Этих, — рыжебородый указал на Балу и Соболя. — Давай на ринг.

Взглянув на троих щуплых беженцев, пузан жестом указал, что их в расход, а затем покинул площадку. Раздав поручения своим прихвостням, Тигран и ещё один бандюга повели Балу и Соболя в неизвестном направлении, Бонапарта и Угря повели в сторону причалу, а Яра, Кота и Филина повели в сторону леса.

Через пару минут трое товарищей уже вовсю рубили и таскали брёвна под пристальным присмотром пиратов. На небольшой полянке, усеянной пеньками, находилось около пятнадцати пленников, которые рубили и таскали брёвна разных размеров. Не трудно было догадаться, что короткие служили для обогрева жилищ, а длинные — для строительства этих самых жилищ. Обливаясь потом трое напарников таскали довольно тяжёлые брёвна до самого вечера, пока их не отвели обратно в лагерь.

Яр ожидал, что их вернут в сарай, но, вопреки ожиданиям, пленников посадили в небольшие двухуровневые клетки, в каждой из которых находилось по трое пленников. Кот и Филин оказались в клетке с каким-то стариком, а Яр попал в соседнюю клетку, в которую чуть позже привели ещё двух пленников.

— Новенький? — спросил у бродяги сосед по клетке. Сорокалетний мужик с ссадиной на левой скуле и недельной щетиной в изорванной тельняшке, джинсах и резиновых сапогах, окрашенных в лесной камуфляж.

— Сегодня прибыл. — ответил бродяга.

— А я уже неделю здесь чалюсь. — пояснил пленник. — Карпов, бывший капитан "Волнореза".

— Яр, — бродяга пожал протянутую руку. — "Волнореза"? Бонапарт упоминал, что ваш катер на причале.

— Боня тоже здесь? — удивился речник. — Неужто и Угорь тут?

— Да, они нас в Цимлу перевозили, когда нас пираты повязали.

— Да уж, и ведь некому рассказать теперь об этих гоп-стопщиках.

После непродолжительного знакомства с капитаном "Волнореза", район клетей поглотила тишина, нарушаемая лишь треском костра, вокруг которого сгрудились трое пиратов. Один из них был коротко обрит, но на лице росла густая борода. Одет он был в кожаную безрукавку, брюки цвета хаки и ботинки с высокими берцами. На правом бедре у него висела кобура с картечным пистолетом, а на голенище виднелся охотничий нож. Двое других были примерно одного возраста, около двадцати лет, на тих так же были кожанки, брюки и ботинки. Один вооружился самодельным арбалетом, а второй самопальным пистолетом. Они сидели на деревянным ящиках, что-то обсуждая между собой, но они говорили слишком тихо, чтобы услышать хоть что-то.

Почти все пленники в клетях уже спали, но Яру сон в глаза никак не шёл. Он всё пытался найти способ открыть клетки, но никак не мог придумать его. Был вариант разозлить главаря охранников — лысого бородача в кожанке, — затем в драке украсть ключи, висевшие на поясе, а потом дело техники, но пираты врядли тали бы играть честно и вместо одного пирата Яру пришлось бы биться с тремя.

После не долгих размышлений, бродяга услышал, как совсем недалеко шумит публика, которая решила посмотреть на бои без правил.

***

Квадратная площадка, в углах которой были воткнуты деревянные колья, между которыми были натянуты старые канаты. Импровизированный ринг был примерно шесть на шесть метров. За канатами столпились жители пиратского лагеря, среди которых были и мужчины, и женщины, и даже дети и старики. Противниками Соболя и Балу стали двое накаченных кавказцев. Они явно не первый раз выходили на ринг и, судя по всему не раз не проиграли.

Рыжебородый пузан, сортировавший пленников, вышел в центр ринга. Он затушил свою папиросу и притоптал её ногой, после чего поднёс к губан самодельный рупор:

— Друзья, не буду говорить долгих речей, — сухим голосом начал пузан. — Против наших чемпионов, пленников, которые смогли добраться до верха, выступают новопорабощённые беженцы из Волгодонска. Чтож, если вы готовы в очередной раз убедиться, что Тимур и Руслан — чемпионы нашего посёлка, то мы начинаем.

Толпа тут же взревела, а пузан смылся с ринга. Оказывается противники такие же пленники, как и двое напарников. Соболь тут же придумал план побега из под гнёта морских мародёров.

Удар гонга и противники пошли друг к другу на встречу. Миг и Балу уже сцепился с одним из противников, оставив второго для командира. Уйдя от удара, командир тут же взял руку на болевой и поставил противника на колени.

— Я знаю, как отсюда сбежать, — командир шептал противнику на ухо. — Могу помочь.

Углядев еле заметный кивок соперника, Соболь для вида уложил противника на лопатки и быстро стал рассказывать план.

Балу тем временем пытался кинуть прогибом второго борца, но, увидев знак командира, отпустил соперника. Кавказцы отошли в свою часть ринга и, немного посовещавшись, еле заметно кивнули двум беженцам. Соболь коротко пояснил суть плана Балу.

Противники переглянулись и ринулись друг на друга, но вместо ожесточённого противоборства публику ожидал сюрприз — четверо громил рывком покинули ринг и напали на, не успевших опомниться сторожил. Отобрав оружие, все четверо принялись разгонять толпу, нейтрализуя тех пиратов, что смели огрызаться выстрелами. Почти вся публика сразу же покинули "трибуны". Трое громил во главе с Соболем побежали по узким улочкам к тому месту, где находились клети с пленниками.

Немного поплутав между землянками, они наконец подошли к "тюремному кварталу" и напали на троих надзирателей, которые озирались по сторонам с оружием наизготовку.

— Ну-ка, мордой в пол!!!

***

Сидя в клетке, бродяга прислушивался к воплям толпы на ринге, которой, видимо располагался в паре улочек отсюда. Пару минут толпа ликовала, затем гомон стих, а через мгновение послышались возмущённые крики и выстрелы. Надсмотрщики тут же повставали со своих мест, похватав оружие и стали озираться по сторонам, ожидая нападения.

— Ну-ка, мордой в пол!!! — голос командира заставил встрепенуться.

Трое охранников замешкались, чем воспользовались двое громил, пришедших вместе с Соболем. Они смели двух молодчиков, но бородач в кожаной безрукавке успел уйти с линии атаки. Он тут же выстрелил из "мушкетона" в сторону командира, но тот успел пригнуться. Перезарядить свой картечный пистолет кавказец не успел — Балу сразил охранника апперкотом, после чего, взяв ключи, стал открывать клетки.

Освободив напарников, Балу ринулся за Соболем, который уже направлялся к причалу. По пути они встретили Бонапарта и раненого Угря. Перевозчик поздоровался со своим однополчанином — капитаном "Волнореза", но когда над головой просвистел арбалетный болт, они решили отложить разговоры и припустили в сторону причала.

Дознаватели были весьма рады, когда заметили свои вещи в катере и, тут же похватав оружие, они стали отстреливаться от пиратов, недовольных сбежавшими пленниками. Отвязав канаты, перевозчик стал выводить катер из бухты, за ним "Маргаритой" из бухты стал выходить "Волнорез", пассажирами которого стали двое кавказцев, которые помогли пленникам сбежать, и ещё несколько пленников, ещё два катера были угнаны остальными пленниками. Пираты огрызались выстрелами из ружей и арбалетов. Изредка картечь и пули высекали искры, попадая по корпусу, а вот арбалетные болты недолетали до лодок.