– Ты тоже Ланш ле Шер.

– Да, это был мой родной дед. У него родилось два сына и несколько дочерей. Девушки по нашим законам могут наследовать род только тогда, когда в нем не осталось мужчин. Поскольку мужчины были, дочерей вождя выдали замуж в другие роды с потерей права на наше родовое имя и бремя власти над остатком народа. Когда дед умер, вождем стал его старший сын Умар. Именно тогда к нам с войском пришел король Малх и потребовал платы за то, что его отец нарушил договор и не стал нас истреблять, позволив жить в горах, где не было людских поселений. Плата была не баранами и не золотом, а нашими детьми. Мы должны были отдавать ему каждого десятого мальчика в возрасте трех лет. Мой отец был против, но его брат согласился. Выхода у нашего народа не было. Дело было зимой, и уйти через перевалы к соседям мы не могли. Да и не ждало нас у них ничего хорошего. Мой отец разругался с вождем и отселился от остальных, построив себе что-то вроде небольшого замка. Через пару лет родилась я. А еще через шестнадцать лет пришли воины короля, и нас всех убили. Дядя знал, что нас хотят вырезать, но не стал помогать. Более того, его шуры пропустили воинов короля и показали им короткую дорогу к нашему дому. Отец и мои братья яростно сражались, чтобы женщины  смогли уйти и унести детей. Но нам на перехват заранее послали воинов, которые обошли дом и встретили нас арбалетными болтами. Среди них были маги, которые не давали нам двигаться быстро. В меня попало пять арбалетных болтов, и я потеряла сознание. Когда сознание вернулось, я увидела, как солдаты ходят от тела к телу, отрубая им головы. Они радовались отсутствию потерь и громко смеялись. И этот Саш был среди них. Они не спешили, и я много смогла услышать и немного прийти в себя, поэтому, когда надо мной склонился солдат, схватил за волосы и отвел руку для удара, я ударила его в сердце захваченным из дома ножом и бросилась бежать. Конечно, они бы меня догнали или просто добили из арбалетов, но поблизости был обрыв, с которого вниз срывалась небольшая речка. Внизу она наполняла водой что-то вроде озерка, откуда уже стекала в ущелье. На мое счастье, утром прошел сильный дождь, воды было много, и она не успевала протекать между камнями, заполнив собой все озерко, поэтому я не разбилась о камни, а только сломала себе руку. Прячась под водой, я выбралась из озера в реку, но там было сильное течение, а я очень ослабела, поэтому вода сбила меня с ног и понесла в ущелье. Там меня несколько раз сильно приложило об камни, но каким-то чудом я все-таки выбралась живой. Дальше уже ничего важного нет. Я немного оклемалась и пошла прочь от гор. Шла много дней, в основном ночами, питалась всякой дрянью. Как не сдохла – не знаю, но в конце концов попала к Анишу. Я слышала твои слова о том, что Малх может действовать под контролем. Забудь об этом. Он действует сознательно, а вот его войско из наших ребят, скорее всего, будет под контролем магов.

– А шуры в горах не могут стать нашими союзниками?

– Пока у них вождем Умар, они будут верны Малху.

– Но ведь ты тоже имеешь право стать вождем?

– Только после смерти дяди. Сын у него есть, но он еще слишком мал.

– Значит, твой дядя должен умереть!

– Рина! – раздался у нее в голове голос Страшилы.

От неожиданности Ира даже сбилась с шага: она сама время от времени надоедала своему чешуйчатому другу, но он обратился к ней из своего мира в первый раз.

– Немедленно начинайте греть песок! Весь песок должен быть таким горячим, чтобы ты с трудом могла держать в нем руку.

– Страшила, миленький! Неужели достал?

– Я, если чего-нибудь обещаю, то стараюсь выполнять, – довольно сказал ящер. – Что стоишь столбом? Яйцо и так остыло, а у тебя еще песок не готов. Шевелитесь. Когда все будет готово – позовешь. Я хоть там помещусь?

– Поместишься, комната большая.

Ира развила бурную деятельность. Кухня располагалась на первом этаже дворца, а комната с песком – на втором, поэтому мобилизованные со всех других работ слуги, как муравьи, таскали взад-вперед песок, который набирали из кучи, насыпанной в одной из комнат, грели в больших жаровнях на двух печах и несли обратно, высыпая уже горячий песок на каменный пол рядом с холодным. Песка было много, и работа растянулась на пару часов к большому неудовольствию поваров, которых все это время к печам не допускали. Когда все было готово, Ира позвала Страшилу. Ящер появился посередине комнаты и довольно огляделся.

– Все хорошо сделала, – сказал он, снимая с шеи две большие связанные между собой сумки. – Комната большая, песка много.

– Ты что, два яйца приволок?

– Нет, во втором мешке чешуя. Я по пути зашел в мертвый город и набрал. Только чешуя мелкая, а лапы у меня большие, – Страшила для наглядности поднял одну из лап, – поэтому я чешую нагреб со всяким мусором, потом сама разберешь. Развязывай завязки вот на этом мешке. Хорошо, теперь я сам перенесу яйцо. Оно для тебя тяжелое, а магию применять нельзя.

Он подхватил черное немного продолговатое яйцо размером с крупный арбуз и перенес в песок, закопав так, что осталась видна только верхушка.

– Ты должна каждый день сюда приходить и хоть недолго сидеть, – сказал он Ирине. – Можешь погладить и поговорить – будет сильнее любить. Песок грейте раз в день. Если остынет за ночь, ничего страшного. А сейчас открой разум, буду учить. Сестра дала шесть заклинаний из тех, что тебе неизвестны. По амулетам для связи ничего человеческого нет, но есть заклинание хортов. Можешь попробовать его. Если работают два, может быть, будет работать и третье.

– Страшила, а почему чешуя в мешке отливается красным? – спросила Ира, уже развязавшая второй мешок. – А это что за коробочка?

– Она у нас со временем краснеет, – пояснил ящер. – У стариков совсем красная. Но амулеты должны получиться из любой. А коробочка... Некоторые из нас не только знания тащат в гнездо, но и всякую дребедень. Я такое не одобряю. Ты будешь учиться или нет? Потом пороешься, когда я уйду.

Быстро передав заклинания и убедившись, что Ира все запомнила правильно, Страшила исчез, а она вывалила содержимое мешка на пол и принялась разбирать. В одну сторону Ира отложила почти пять сотен чешуек, а в другую – несколько найденных вещей. Был и просто мусор, который вместе с песком пришлось убирать самой: слуг она сюда без необходимости пускать не хотела. Решив разобраться с вещами позже, девушка забралась на горячий песок к яйцу и принялась гладить матово отсвечивающую скорлупу и шептать что-то ласковое. Когда через подошвы сапог начало припекать пятки, она покинула комнату, захватив с собой несколько чешуек, и направилась к себе с целью опробовать новое заклинание хортов. По пути ее перехватил Сардис.

– Миледи, прибыл еще один мастер.

– Очень хорошо! – обрадовалась девушка. – Как на него реагирует амулет?

– Амулет на него никак не реагирует, – ответил маг. – Но ничего хорошего в его прибытии я не вижу. Этот старый хрен хочет бросить вам вызов!

– Ну наконец-то нашелся хоть один желающий! – сказала Ира. – А то я уже начала думать, что замысел нашего короля провалился. Сколько же ему лет?

– Сказал, что скоро будет полторы сотни. На вид еще крепкий, но уже весь седой.

– Он свой вызов как-то мотивировал?

– Мне он ничего говорить не стал, сказал, что хочет поговорить с вами.

– Ладно, пойдем поговорим. Да не волнуйтесь вы так, Сардис, мне этот мастер на один зуб.

– Я бы на вашем месте был с ним поосторожней, – посоветовал маг. – Он довольно силен и опытен, таких не стоит недооценивать.

– Я ваш совет учту. Как его звать?

– Мастер Лаш Хардин из Ливены. Титул он не назвал. Или не имеет, или, что скорее всего, просто не придает ему значения.

– Из Ливены? Неужели там еще уцелели мастера? Вы его хоть обедом накормили?

– Он отказался. Сказал, что прежде всего – дело.

– Это хорошо, что он такой деловой: нам деловые нужны. Что у нас по остальным мастерам?