Савва уже не видел, какими взглядами провожали Оли остальные мужчины. Голодными, жадными, злыми, растерянными, виноватыми и полными болезненной решимости. Эмоции сменяли друг друга, как стеклышки в калейдоскопе, выстраивались в причудливые фигуры, пытаясь затмить все доводы разума. Устоявшееся мнение, вбитое в подкорку мозга, даже не годами, и не веками, а целыми тысячелетиями и древний инстинкт, тот, что заставляет душу предавать тело и разум, тот, что готов все сделать ради единственной, даже уничтожить все живое, столкнулись в кровопролитной борьбе, где ставка — жизнь целого мира.

Оли подошла к Рилиониэлю прикованному к камню и приблизилась к его лицу, вглядываясь в его подернутые дымкой, от сильнейшего желания глаза. Эльф дернулся к ней на встречу, желая схватить, притянуть, подмять и вторгнуться в тело своей единственной, услышать стон, почувствовать сладкую обволакивающую влажность любимой. Целовать, оставлять свои следы везде, где можно дотянуться. Но магические путы не давали ему этого сделать. И принцу приходилось лишь рваться и рычать от бессилия. И только лишь осторожное прикосновение к щеке маленькой ладошки смогло успокоить рвущегося мужчину, а сладкий нежный поцелуй, с привкусом соленых слез, заставило его откинуться на плиту и расслабить израненные от магических пут руки.

Савва наблюдал как его любимая со всей нежностью целует другого мужчину и понимал, что совершенно не чувствует ревности, словно это было само собой разумеющееся. Ни душевной боли, не обиды, лишь желание присоединиться.

Ему на песчинку даже стало интересно, как к этому относятся остальные, и когда Оли отошла от старшего брата и направилась к младшему, Архимаг невольно начал бросать взгляды на остальных. И увидел в их глазах те же чувства, что и испытывал сам.

Савва мысленно усмехнулся. Когда смерть стала так близка, все они прекратили вести себя как сумасшедшие собственники, ведь поняли, что возможно сейчас видят свою суженную последние мгновения. И низменные и эгоистичные эмоции отошли на задний план.

Жаль, что все они так поздно поняли это…. жаль…

А потом, Савва услышал зловещее рычание громом прогремевшее по пещере, с такой силой, что сверху посыпались камни. Архимаг не сразу понял, что произошло, и мгновенно повернулся в сторону Оли.

Вот она стояла возле второго брата — Ли и нежно целовала его в губы, но ее там уже не было, где она?! Глаза Саввы заметались по пещере, и словно время в этот момент остановилось для него.

Оли стояла возле принца дроу — Лизара. Но Савва не сразу понял, почему руки мальчишки свободны, а в них он держит клинок хаоса направленный на их птичку. Но Оли… она стоит слишком близко… А в глазах Лизара дикий ужас постепенно переходящий в боль — боль потери.

И маленькая самочка ирлинга с грустной улыбкой на лице делает шаг назад, а на ее груди расползается кровавое пятно.

А затем воздух словно взрывается, реальность рушится, темная дымка рассеивается, и Савва чувствует, как магические путы на его предплечьях и лодыжках ослабевают.

Тело вампира падает, словно кукловод мгновенно обрезал все ниточки у своей марионетки, а посреди круглого постамента появляется черная тень, сквозь которую проглядывает другой мир, другая реальность. И слышится дикий рев злобы и отчаянья темного бога и ответный злорадный женский смех в ответ:

— Жадный ублюдок! Хотел получить все?! И предать нас!? Но девчонка оказалась умнее всех! Или глупее?!

А дальше чужая реальность схлопывается и никто уже не видит дальнейший бой титанов. Лишь только темная бездна будет еще долго содрогаться от последствий чудовищной ссоры повелителей и горя отца потерявшего единственное дитя.

А маленькая фигурка медленно оседает, закрывая глаза, уходя за грань.

Лизар подхватывает Оли на руки, закрывает глаза и пытается читать магическое заклинание жизни. Но все понимают о бессмысленности данного действа. Клинок хаоса убивает наверняка, самое опасное и смертоносное оружие, как и Темный Артефакт Желаний принесенное из бездны. Оли спасла жизнь Лизару, дав ему в руки Клинок Хаоса, предпочтя умереть самой.

Савва стоит словно оглушенный, как и все остальные мужчины. Они не видят, что твориться вокруг них, они не знают, что была смертельная битва между мертвыми гномами, что привел с собой вампир и жрицами дроу. Они не видят, что любимая жрица Ллос — Иллисиатри лежит в собственной лужи крови, безжизненно смотря в темный потолок пещеры, как и все ее дочери. А так же все остальные жрицы и их верные слуги гнолы и сподвижники дворфы — все десять первых домов, они сражались до последней капли крови, остальные предпочли ретироваться, понимая, что им не выжить, они были слишком слабы по отношению к темным воинам — хаодам самого Сэбиса сына бога Азрана вселившихся в мертвых гномов. Битва продолжалась все это время, за темной завесой отгораживающей пьедестал для обелиска и семь каменных плит, стоящих вокруг него. Но им было все равно, им было наплевать…

Я шла в кромешной темноте, и пустоте. Не было слышно ни одного звука, даже шелеста моих крыльев или моего дыхания. Ничего…. абсолютная пустота и тишина…. Что вокруг меня, что внутри меня.

Лишь только цель дойти до грани и переступить ее раз и навсегда. Забыть обо всем, что было, не думать, не знать…. Там где-то на той стороне в чертогах Цирбиса, меня ждет забвение. Я это знаю, я выбрала это осознано. Это был только мой выбор и больше ни чей.

С самого детства родители рассказывали нам о страшной войне произошедшей две тысячи лет назад. До сих пор жители мира Азран еще не оправились от нее. До сих пор еще до конца не отстроились города, разрушенные во время катаклизмов. До сих пор все замирают от ужаса, когда слышат страшное слово — «Темный Артефакт Желаний». В детстве меня пугали им перед сном. Мама говорила, что если я не буду спать, то злой черный камень, поглотит мою душу. Ирония судьбы… Злом оказалась я сама. И я понимаю, что все это не сказки, что все это реальность.

И как бы не было мне больно от предательства любимых и родных, я не имею права их судить, они все правы…. и я не имею права повернуть назад. Я должна дойти до черты, я должна…. У меня нет выбора… Ведь та вспышка воспоминания о том, что я не могла отказать в желании моему оборотню была решающим доказательством. Когда-то давно, я думала, что у артефакта есть воля, он сам решал чьи желания исполнять, а чьи нет, но это не так, у него нет воли, он должен исполнять любые желания, того, кто просто прикоснется к нему и от всего сердца пожелает. Абсолютно любые…. Значит у меня нет выбора, просто нет и не было никогда… И я должна уйти…

Я шла и шла, целую бесконечность. Но усталости не чувствовала. Здесь в «Межмирье» невозможно почувствовать усталости. Здесь даже времени, как такового не существует, как и расстояния. Здесь просто темнота, переход из одного мира в другой. Даже души умерших здесь не встретятся никогда. Ведь у каждого свой путь.

Но у меня он был слишком долгим. Мне казалось, что я шла несколько дней. Но я все же дошла.

Та самая грань, просто полоса света, стена отделяющая «Межмирье» от чертогов богов. Я не стала останавливаться и думать, я уже давно все обдумала и решила. Не было смысла чего-то ждать, и я шагнула….

Но вместо того, чтобы пройти, по инерции ударилась о глухую стену всем телом, но боли не почувствовала, просто отошла в сторону, нахмурившись.

— У тебя не получится войти, — прозвучал чей-то голос у меня в голове.

Я оглянулась, но никого не увидела.

— Кто здесь?

Но ответа так и не последовало.

Я повертелась на месте какое-то время, и опять попыталась войти, но эффект был тот же самый — я уперлась в стену яркого света.

— У тебя не получится войти, — опять услышала я голос в моей голове.

— Кто ты? И почему я не могу войти?

И опять в ответ была тишина, а вокруг темнота, не считая яркой стены света.

— Что ж, не войду здесь, значит войду в другом месте, — проговорила я вслух, скорее, для себя, чем для того, кто говорил в моей голове.