— Ну конечно. — Нахмурившись, он добавил: — А у тебя?

Вряд ли у него было большое желание слушать про это, но мне не хотелось, чтобы между нами оставалась хоть какая-то недоговоренность.

— Это так нелепо… я имею в виду, Алекс и я, мы…

Я хотела отодвинуться от Кейла, но он остановил меня:

— Это твое прошлое. А я — твое будущее. Ведь у тебя больше нет Алекса?

— Нет. Я знаю, что мне нужно. Я просто хотела, чтобы ты знал, что мы… В общем, я принимаю таблетки, потому что я… В общем, я не могу…

О боже! Я чувствовала себя идиоткой.

Кейл, похоже, ничего этого не заметил. Он улыбнулся и притянул меня к себе. Когда он меня поцеловал, все остальное растворилось в его поцелуе. Наша одежда валялась на полу. Я уселась на Кейла верхом и, склонившись к нему, стала смотреть ему в лицо.

— Нет! — запротестовала я, когда он закрыл глаза. — Смотри на меня, прошу тебя.

Его льдисто-голубые глаза вспыхнули; он протянул ладони к моему лицу и привлек меня к себе.

— Пожалуйста, — просил он. — Я хочу…

— Хорошо, — прошептала я глухо. — Давай!

Я не успела сообразить, что к чему, а Кейл уже оказался надо мной. Пряди черных волос закрывали его лицо; я протянула руки и откинула их — я хотела видеть его лицо, мне нужно было видеть его лицо. Наши взгляды встретились. В других обстоятельствах, с кем-нибудь другим этот пристальный взгляд заставил бы меня почувствовать неловкость — несмотря на всю мою неколебимую уверенность в себе. С Кейлом все было иначе. Он не просто смотрел на меня, он — видел. Видел более ясно, чем кто бы то ни было. Это было как наркотик, и мне нужно было еще и еще. Мне всегда было нужно больше, и это меня всегда пугало.

— Это невозможно, — шептал он, — я не заслужил…

— Но это возможно, и ты неправ, — настаивала я. Слезы навернулись мне на глаза, и неистовым поцелуем я заставила его замолчать. Каждая клеточка моего тела, казалось, готова была взорваться. Исчезло все — «Деназен», мой папашка. Остались только я и Кейл.

Он начал двигаться, и чувство, воспламенившись, в мгновение разгорелось так жарко, что, казалось, сейчас оно задушит меня. Я сжимала плечи Кейла, изгибаясь всем телом в безуспешной попытке прижаться к нему еще плотнее.

— О боже! — протяжно застонал он, и в этом хриплом стоне слышны были и боль, и восторг, и ужас, и счастье. — Ты просто создана для меня!

На краткое мгновение время остановилось, а потом вновь ринулось вперед. Мир взорвался. И воцарился покой.

27

Весь следующий день мы не выходили из комнаты. Кейл тащился от телека, особенно от рекламы. В «Деназене» он смотрел кое-что, но совсем немного. Ему трудно было поверить, что существует такое количество разных продуктов с совершенно одинаковыми свойствами. Например семь разных видов содовой. Три вида чистящего средства для ванной. Он никак не мог понять, зачем людям иметь много продуктов одного вида.

Перед завтраком, обедом и ужином возле нашей двери таинственным образом появлялся столик на колесиках, доверху нагруженный едой. Каждый раз Кейл находил на нем что-то незнакомое, и это его безмерно восхищало. За ужином его фаворитом стало арбузное желе.

А еще у него была я. Мной он никак не мог насытиться, потому что я не могла насытиться им.

После ужина мы, тесно прижавшись друг к другу, лежали на его кровати. Кейл играл прядью моих волос, накручивая ее на пальцы и вновь распуская, в то время как его другая рука легко скользила по моей руке вверх и вниз.

— Такого ведь у тебя никогда не было, правда? — спросил он. — Это что-то особенное, верно?

Повернувшись, я внимательно посмотрела на него:

— Верно, особенное…

Телек, отличная еда, неторопливые ласки и горячие поцелуи, и прикосновения, прикосновения, прикосновения… Кейл поражался тому, какая гладкая у меня кожа. Он всерьез настаивал, что все это он видит во сне, потому что в жизни не может быть так хорошо. На время и я забыла, что мы стоим на пороге событий значительных, способных изменить нашу жизнь. Событий, чреватых опасностью.

Я не слушала — хотя бы теперь — ворчливый голосок, что, не умолкая, звучал из глубин моего сознания. Этому голоску аккомпанировали тревожные колокольчики; колокольчикам вторили яркие неоновые огни. Я старалась закрыть на них глаза, заткнуть уши, но, как сказано в пословице, куда денешься от слона в маленькой гостиной?

Джинджер сказала, что поможет Кейлу научиться контролировать свою силу. Но она нас обманула. Ее обещание свести меня с Жнецом оказалось ложью. Во всяком случае, если не полной ложью, то хитростью. Из эгоистических побуждений я не напомнила Джинджер о другом обещании — помочь Кейлу. В самом отдаленном, самом темном уголке моей души жило желание оставить его таким, каким он был сейчас. В точности таким. Мне нужны были цепи. Ведь если Кейл не изменится, эти цепи навсегда прикуют его ко мне. А я заслужила немного счастья. Слишком много лягушек я перецеловала, пока нашла своего принца.

Но в конце концов разум взял свое. Я должна пойти к Джинджер, пока есть такая возможность, и попросить ее за Кейла. Он заслуживал того, чтобы ему была предоставлена свобода выбора. Если в конце концов он выберет не меня, я должна буду это пережить. Я любила его и не собиралась лишать его возможности жить собственной жизнью только потому, что хотела владеть им безраздельно. Ведь именно так поступил по отношению к Кейлу «Деназен». И мой папашка.

Утром следующего дня мы отправились на поиски костюмов, которые должны были нам понадобиться вечером: у меня на карточке еще оставались кое-какие деньги. Только один магазин маскарадных костюмов работал круглый год, но мне не хотелось у них ничего покупать. Они ломили цены сверх меры, а выбор был хуже некуда. Горничные-француженки, гориллы, ковбойские шляпы — ничего оригинального. Но мне не занимать фантазии и способностей к импровизации. На прошлый Хэллоуин у меня была убойная идея, но я свалилась тогда с жестокой простудой, а потому идея так и не была воплощена. Зато теперь настал ее час!

Подкинув Курду идею с костюмированной рейверской тусовкой, я преследовала две цели. Во-первых, нам с Кейлом легче будет остаться неузнанными и свободно двигаться в толпе: братва из «Деназена», которой Мерси сообщила место и время рейва, будет искать нас, но черта с два они нас засекут в наших костюмах! Была и вторая, менее очевидная причина. Вряд ли Мерси или папашка успеют узнать о том, что мы придумали, и подготовиться. Правда, народ в «Деназене» тертый, но уж больно мало у них времени! Так вот: мы скроемся за нашими масками и под нашими костюмами, а они будут торчать среди нас, как прыщи на голой заднице!

Ножницы, пачка бумаги, плюс деньги, что лежали у меня в кармане, — вот все, что нам было нужно. Поскольку было лето, соорудить мне костюм было делом плевым. Я быстро смоталась в торговый центр, пробежалась по магазинчикам и — готово! С Кейлом было сложнее. Когда он увидел, чего я накупила, он занервничал — тем, чем мы располагали, трудно было прикрыть его кожу. Но для него я приготовила нечто другое. Почти все, что ему было нужно: черные джинсы и рубашку, черные очки и ботинки. Проблемой была только косуха.

— Слушай, я хочу… — начал было Кейл, когда мы неслись через весь город, чтобы успеть в магазин за курткой.

— Если не на бегу, то я готова, — отозвалась я, не дав ему договорить.

Кейл, остановившись, удивленно вскинул брови.

— Шутка, — рассмеялась я. — Давай, что там у тебя?

Мы вновь помчались, и Кейл продолжил:

— Я хочу тебя спросить: а что будет потом?

— Потом?

— После этой вечеринки. Что будет?

— Что ты имеешь в виду?

— Что будет со мной?

— С тобой? Да ничего не будет. Ты свободен. Куда хочешь, поедешь, и будешь делать то, что захочешь.

— Поеду?

— Ну, конечно! Хочешь в путешествие?

Его глаза вспыхнули.

— Перед тобой — целый мир, Кейл! Вещи, которые ты даже представить себе не можешь. Чудесные места, интересные люди…