Зеленокожий инженер взревел. Последний из его телохранителей издох, разорванный на куски сразу семью болтами. Воины из отделения Торра немедленно прицелились в вожака и двинулись к нему, стреляя на ходу. Силовой щит великана сверкал от взрывов, пока не отключился с громким хлопком. Церберин устремился на орка, замахиваясь мечом. Зарычав, враг попытался пронзить его жужжащими насадками на манипуляторах сервосбруи. Первый капитан отбил одну из них плоскостью клинка и отсек другую. Из разрубленных гидравлических приводов хлынула черная маслянистая жидкость.

Ксенос попробовал направить на противника пистолет. Как и многие его исполинские сородичи, вожак расплачивался за силу неповоротливостью, поэтому Церберин успел провести резкий удар сверху вниз. Лапа зеленокожего отделилась от тела. Завывая от ярости, орк кинулся на капитана, и враги вместе повалились на палубу. Болт-пистолет выпал из хватки космодесантника. Цепной меч, бесполезный в такой борьбе, он выпустил сам и вцепился в чудовище обеими руками. Все поле обзора смотровых линз закрыла слюнявая пасть монстра, пытавшегося откусить неприятелю лицо.

Пальцы Церберина скользили по зеленой восковой коже. Тварь меж тем сжала ему горло, и воин почувствовал, как колоссальное давление сминает шею под гибким герметичным воротом. Нашарив боевой нож, Кулак Образцовый вытащил клинок. Пока он заносил оружие, чужак махнул обрубком лапы и оттолкнул руку капитана, после чего сомкнул на его предплечье желтовато-серые клыки.

Напрягая мышцы до точки разрыва, Церберин выгнулся дугой, немного сдвинул вожака и сумел вонзить острие ножа ему в зрачок. Рев орка-механика не умолкал еще секунду. Космодесантник успел увидеть в его морде лик собственной смерти, но затем второй глаз врага потускнел, и гигант обмяк.

Кулаки Образцовые стащили тушу с командира. Сержант Торр протянул ему руку:

— Ну как, брат-капитан, выпустил злость?

— Следи за тоном, брат, — посоветовал Церберин, однако не отказался от помощи.

— Похоже, ты еще не насытился битвой, — заметил Торр. — Но мы здесь закончили, пора уходить.

— Спасибо, что дали мне сразить зверя в одиночку, — сказал офицер.

— Да, достойный противник, — отозвался Соломон. — Что прикажешь, первый капитан?

— Разрушить двигатель. Бронебойками, мелтой — всем, что осталось.

Открыв телеметрию других отделений роты на борту звездолета, Церберин пролистал строчки с рунами пяти подразделений. Большинство светилось зеленым, пара отливала янтарем. Потери невелики.

— Капитан корабля убит. Всем отделениям отходить к точке эвакуации, — распорядился он. — Сообщите командиру Маркариану, что мы возвращаемся на «Данталион».

Церберин вбежал в ангар орочьего космолета — обширную металлическую пещеру с полом из кое-как сваренных вместе стальных листов. От пустоты его закрывало гудящее поле целостности желтого цвета. Возле «Громовых ястребов» под названиями «Эгида Альказара» и «Гордость Ориакса» расположились два отделения космодесантников. Воины точно и уверенно выпускали очереди в коридоры, ведущие к отсеку. Штурмкатера стояли кормой к вольным просторам космоса, опустив передние и задние аппарели. Установленные на бортах у носа тяжелые болтеры подергивались, выискивая чужаков, которые отважились бы атаковать в зоне обстрела.

Ксеносы нерегулярно палили с галереи, окружающей ангар, но их было немного, а те, кто высовывался, быстро гибли от взрывов гранат и ракет. Двери отсека также загромождали груды зеленых трупов.

Когда в помещение ворвался Церберин, сопровождаемый отделениями Торра и Нубия, воины на мгновение прицелились в командира, после чего отвели оружие и начали искать другие мишени.

— Одразар, мы стартуем, как только вернутся остальные. Немедленно готовься к отбытию! — велел капитан своему пилоту.

Стоило ему отдать приказ, как «Громовые ястребы» ожили и заурчали турбинами в предвкушении полета. Палуба завибрировала в ритме пробудившихся двигателей.

В нашлемном воксе Церберина затрещали рапорты подчиненных. Отделение Эскобана доложило об уничтожении генераторов щита, бойцы Родриана — о том, что в реакторе запущена цепная реакция. Ожидая товарищей, офицер и сопровождавшие его воины примкнули к арьергарду диверсионной группы и тоже открыли огонь по неприятелям.

Первыми появились воины Эскобана: двое братьев тащили под руки раненого сержанта, четверо их соратников попарно прикрывали отход. Они стреляли, отступали, занимали укрытие, стреляли, отступали, занимали следующее укрытие и снова стреляли. Выделив руну их отделения на дисплее забрала, Церберин увидел, что цвет символа смещается от зеленого к янтарному. Значок расширился, вытеснив информацию о других подразделениях абордажного отряда, и на экране возникли данные о каждом из боевых братьев в отдельности. Выжили семеро из девятерых.

Последним прибыло отделение Родриана. Его руна горела красным: из восьмерых воинов уцелели только четверо, и все они получили ранения.

— В транспорты! — рявкнул капитан.

Девятнадцать бойцов, уже находящихся рядом с ним, вскинули оружие. Братья из вновь прибывших отделений пробежали мимо них. Сержант Эскобан неуклюже взобрался по аппарели, оставляя за собой след из быстро сворачивающейся крови.

Следом пришли орки. Уже десятки, а не сотни: ряды врага поредели, однако он не стал менее опасным. Многие ксеносы, не такие крупные, как вожак, принадлежали к тому же подвиду техников, другие же твари носили каркасные разгрузки, увешанные множеством немыслимых пушек. Зеленокожие потоком хлынули на палубу, размахивая диковинным энергетическим оружием, которое немедленно пустили в ход. Блеснула рубиновая вспышка, и жгучий луч света почти рассек брата Иркена напополам. Очередная смерть; только в этой битве рота лишилась двенадцати воинов.

— Убить их всех! — взревел Церберин.

Он мог бы не напрягать легкие — Кулаки Образцовые уже отвечали неприятелю, всаживая в орочий экипаж разрывные болты. Противопехотные турели «Громовых ястребов» также открыли огонь, и ангар расчертило столько трассирующих снарядов, что капитан, стоявший у подножия передней аппарели «Эгиды Альказара», едва видел «Гордость Ориакса». Очереди поразили такое множество ксеносов, что над полом повисла дымка из микроскопических ошметков их плоти, а стены приобрели темнокрасный цвет.

— Отделение Торра, на борт! — скомандовал Церберин.

Соломон повел своих бойцов внутрь «Гордости Ориакса». Пока двое из них прикрывали собратьев, остальные, грохоча сабатонами, обогнули штурмкатер и поднялись по носовой рампе. Рядом с закрывающимся люком в корпус машины врезались плохо сфокусированные лучи лазеров и маленькие шипящие ракеты. Одна детонировала внутри. Последовал всполох, засвистела струя огнетушащего состава. Затем дверь-аппарель захлопнулась, работающие в режиме отрыва турбины извергли потоки бело-голубого пламени и подняли «Громовой ястреб» над палубой. Перемещаясь тупой кормой вперед, десантный корабль с электрическим треском прошел сквозь примитивное поле целостности в пустоту, где развернулся, запустил все двигатели и ринулся прочь от флагмана зеленокожих.

Орки немного отступили — теперь они метко палили по космодесантникам из дверных проходов и с галереи. Энергоразряд лазпушки впился в крышу «Эгиды Альказара», и оттуда хлынул дождь расплавленного керамита, а из самого транспорта донесся вой тревожной сирены. Еще один из Кулаков Образцовых рухнул с глубокой дымящейся дырой в лице. Остальные, стоически выдерживая ураган пуль и микроракет, спокойно вели ответный огонь.

— Уходим! — распорядился первый капитан.

Его бойцы, разбив строй, затопали вверх по передней рампе. Последним на борт взошел сам Церберин — он продолжал стрелять по чужакам, пока аппарель не перекрыла ему обзор. Воины расселись по местам и закрепили фиксаторы. Протиснувшись мимо них, офицер прошел в кормовой отсек, откуда поднялся в кабину. Одразар и второй пилот сидели в перемежающемся блеске дульных вспышек: за остеклением по-прежнему громыхали тяжелые болтеры, которые разносили на куски орков, дерзнувших сунуться в ангар.