Катарина как раз сворачивала с Хана-хайуэй на узкую проселочную дорогу в поместье, когда услышала над головой характерное «уап-уап-уап», производимое винтом вертолета. Хотя звук раздавался пугающе близко, самой машины она не видела. Машинально остановив форд, она высунулась в окно, чтобы взглянуть в небо, козырьком руки прикрывая глаза от блеска утреннего солнца. Вертолет появился низко над кронами деревьев, подпрыгивая и зависая – прозрачная, непрочная стрекоза. Когда он проплыл над самой головой Катарины, ей показалось, что Стивен Джеймсон и Такео Йошихара смотрят вниз из своей плексигласовой скорлупки, и она повернулась проводить их взглядом, предполагая, что вертолет сделает круг и пойдет влево, к аэропорту в Кахулуи.

Ничего подобного. Он развернулся направо и исчез за прикрытием скал, вздымающихся почти на двести футов прямо посреди джунглей.

Только когда замолк шум пропеллера, Катарина завела мотор и двинулась по узкой дороге. Как обычно, при ее приближении ворота раздвинулись, и практически не потребовалось снизить скорость, чтобы миновать их. Впрочем, сегодня у нее мурашки пошли по коже, когда она почувствовала на себе внимательный глаз камеры, и, проезжая по поместью, пришлось сдерживаться, чтобы не вертеть головой в поисках других камер.

У исследовательского центра ее удивила непривычная пустота на автостоянке. Катарина покачала головой, увидев обилие свободных мест, и у нее мелькнула идея. Этот проблеск немного разогнал мрачное состояние, в котором она находилась всю долгую бессонную ночь, когда лежа ломала голову, как бы попасть в подземную лабораторию северного крыла. Ночью так ничего и не придумалось. Зато теперь кое-что брезжит.

Сначала вертолет, теперь – опустевшая стоянка.

Определенно, что-то здесь происходит.

Позабыв свое намерение отправиться на раскопки в ущелье, Катарина оставила джип на стоянке, вошла в центральный холл, снова заставив себя не рыскать глазами на камеры, и направилась было к дверям, ведущим в офис Роба Силвера, но на полпути замерла, словно только что передумала. Развернулась и подошла к столу охранника, и когда тот поднял на звук шагов голову, точно зарегистрировала мелькнувшее в его глазах удивление. Может, ей не придется вытягивать из него информацию; если повезет, сам выболтает, что здесь творится. И верно, так оно и случилось:

– А я думал, все на совещании в Хане.

– Я поеду после обеда, – гладко сымпровизировала она.

Но зачем? Почему чувствовала, что не обойтись без лжи?

Ну ясно же, почему – паранойя, настигшая ее, когда вчера ночью она наблюдала за разгрузкой фургона, одолевавшая, когда ехала домой и затылком чуяла чужие глаза, снова подползла и обернулась кольцами вокруг тела, как боа-констриктор.

Но при этом стремительно обретала очертания идея, мелькнувшая при виде пустой парковки.

– А доктор Джеймсон уже уехал? – спросила она самым своим безмятежным тоном.

Охранник кивнул.

– Улетел. Вертушкой, вместе с мистером Йошихарой. Пару минут назад.

– Черт, – пробормотала Катарина, состроив обиженную гримаску.

– Прошу прощенья? – переспросил охранник.

Катарина вздохнула.

– Мой сын думает, что уронил здесь вчера ключи из кармана. Я хотела спросить доктора Джеймсона, может, он их нашел. – И она открыла рот, словно собиралась что-то сказать, но потом, передумав, закрыла. Помедлила, а потом закинула еще удочку: – И только представьте себе, он говорит, что это я виновата. Ох, дети, дети. – Катарина повернулась, якобы для того, чтобы уйти, будто и не надеялась, что охранник может предложить помощь, и сделала уже шаг в направлении северною крыла, почти что чуя при этом, как охранник обнюхивает наживку, опасаясь, не припрятан ли там крючок.

– Может, мне впустить вас на минутку, доктор Сандквист? – предложил он.

Катарина повернулась к нему, словно не веря своим ушам.

– Что вы, я не могу этого допустить, – сказала она, рискуя всем, чтобы загнать крючок глубже. – В его отсутствие...

– Да что такого? – пожал плечами охранник. – У меня у самого шестнадцатилетний оболтус. Мне ли не знать, какие трюки они выкидывают. Если ключи там, мы найдем их за пару минут.

И он повел Катарину в северное крыло. Остановился в коридоре, отыскивая в связке нужный ключ, а Катарина тем временем бросила взгляд на лифт в конце коридора. Над кнопкой вызова имелась неприметная серая пластинка, вверху которой дразняще горел красный огонек.

– Где начнем? – спросил охранник.

Катарина беспомощно пожала плечами.

– В смотровой, наверно? Мне кажется, легче всего было уронить их, раздеваясь, как вы считаете? Давайте я посмотрю в кресле в офисе Стивена, где Майкл сидел после осмотра, а вы проверите смотровую? Это самое обычное кольцо с полудюжиной ключей на нем.

Они вошли в офис, Катарина притворилась, что ищет на кресле, а охранник направился в смотровую. Оставшись одна, она кинулась к столу, молясь, чтобы ящик оказался не заперт.

Ей повезло. На самом верху, не прикрытая хотя бы листком бумаги, лежала серая пластиковая карта. Схватив ее, Катарина тихо задвинула ящик стола и направилась в смотровую:

– Нет, в кресле их нет.

– Здесь – тоже. – Он кивнул на шкаф с выдвижными ящиками. – Давайте, вы посмотрите в этих, а я – в тех? А в письменном столе у него вы искали?

– Если кто и будет искать у него в столе, то уж скорей вы, чем я. Я ведь здесь новичок, помните? Только-только сподобилась получить пропуск в лифт. Негоже мне рыться в чужих столах.

Несколько минут спустя они, дружески болтая, вышли из офиса Джеймсона.

Пропуск в лифт лежал у Катарины в кармане.

А ключи Майкла, полагала она, – в его кармане. Насколько ей было известно, он не терял их ни разу в жизни.

Она переждала с полчаса, прежде чем направиться в северное крыло, и, минуя своего нового друга-Охранника, бросила ему:

– Что ж, я – в соляные копи, – и подмигнула.

Все ее самообладание понадобилось, чтобы, идя по коридору, не оглянуться на камеру, которая, как она полагала, сейчас была настроена на нее. Вынимая из кармана пропуск и поднося его к серой сенсорной пластине, Катарина надеялась, что на экране не видно, как трясется ее рука.

Огонек сменился на зеленый. Через секунду двери лифта расползлись в стороны. Она вошла внутрь, нажала нижнюю кнопку, потом попробовала засечь, сколько времени займет спуск. Лифт шел гладко, движения даже не ощущалось; когда двери распахнулись, она могла быть как пятнадцатью, так и пятьюдесятью футами ниже.

Или сотней.

В коридоре никого не было. Катарина уверенно зашагала вперед, хоть и не имела точного представления, что именно ищет.

Ну, во-первых, конечно, то, что доставили ночью. Она представила себе план подвального этажа, как он выглядел на экране монитора, и постаралась припомнить, в какой комнате был распакован гробоподобный ящик.

Она почти уверена: третья дверь направо.

Дойдя до нее, Катарина помедлила, борясь с нестерпимым желанием оглянуться на камеру, установленную над лифтом, и повернула дверную ручку. К ее глубокому облегчению, дверь открылась.

Она узнала комнату сразу, едва вошла: безупречно чистая, с полом из белой плитки, с белым эмалированным прозекторским столом в центре, с большой лабораторной стойкой у стены. Другую стену занимали три металлических шкафа с большими выдвижными ящиками.

Именно такие показывают в телесериалах, когда действие происходит в морге.

Набравшись духу, Катарина пересекла комнату и подошла к шкафам.

Нет, это ошибка. Это должна быть ошибка! Это не может быть морг.

В мыслях был хаос. Что, если кто-нибудь войдет?

Что, если за ней наблюдает охранник?

Что, если комната под сигнализацией?

Пошла прочь, прошептал ей внутренний голос. Прочь отсюда, немедленно вверх и не лезь в чужие дела. Тебя наняли, чтобы разобралась со скелетом. Тем скелетом, который Роб нашел в двух милях отсюда. Все остальное тебя не касается.