Ноги в кандалах

© Getty Image.com / s / Fotobank.ua

Дэн, весь пыльный и усталый, вернулся в свою комнату. Он осторожно открыл дверь, чтобы не разбудить Феликса, сделал шаг вперед и оцепенел.

«Это не моя комната». Дэн непонимающе оглядывался по сторонам. Помещение напоминало тюремную камеру с полом и стенами из грубого серого камня. Посреди комнаты стоял операционный стол, накрытый тонкой белой простыней. В углу непонятно зачем был устроен канализационный сток. Дэн мог только догадываться, зачем он нужен. Маленькое высокое окошко на дальней стене было забрано металлической решеткой. Но самыми ужасными в этой комнате были наручники, прикрепленные к стене слева. Сначала Дэн подумал, что они ржавые, но, присмотревшись, понял, что темно-красные пятна слишком влажные для ржавчины.

«Почему мне знакома эта комната?»

В комнате Пятна крови

© DepositРhotos.com / Funkenschlag

Дэн быстро закрыл дверь и обхватил себя руками — его бил озноб. Он попытался рационально объяснить, что же сейчас произошло. Неужели он по ошибке открыл не ту дверь? Это бы все объяснило. Он ужасно устал, свернул не в тот поворот и оказался у чужой двери. Комната страхов, которой не пользовались десятки лет.

«Да, точно».

Он проверил номер комнаты. 3808.

Но это его номер.

«Что происходит?»

Протерев глаза трясущимися руками, Дэн снова открыл дверь. Теперь это была его комната: два стола, два стула и две кровати, на одной из которых спал Феликс.

Дэн вошел и закрыл дверь. Прислонившись к ней, он попытался успокоить дыхание, но закашлялся от пыли, застрявшей у него в носу и горле. У него произошло помутнение рассудка, вот и все. Сильное помутнение, но сейчас все снова нормально.

Естественно, Дэн не мог уснуть. Ворочаясь, он пытался выбросить из головы фотографии, но им на смену приходили странные галлюцинации, которые он видел ранее. Прерывистый храп Феликса беспокоил еще сильнее. В половине третьего он уже и не пытался уснуть, взял со стола ноутбук и лег с ним в кровать. Может, он сумеет больше узнать о Бруклине, найти объяснение тем жутким фотографиям.

Он напечатал в поисковике слова «история Бруклина», и появился целый список разных городков под названием Бруклин. Дэн добавил к запросу «Нью-Гемпшир», и на экране высветилась краткая и непоследовательная история медучреждения, которую Дэн уже знал: тут содержались психически больные люди, как мужчины, так и женщины, а после закрытия здание было выкуплено колледжем. Он решил воспользоваться поиском картинок. Тотчас же показалась страница с результатами поиска, на которой было множество старых фотографий Бруклина. В черно-белых тонах здание выглядело еще более зловещим.

Продолжая сужать параметры поиска, Дэн напечатал: «Бруклин и история и психбольница». Наконец появилась многообещающая на вид ссылка. Учитывая ярко-фиолетовый фон и обилие анимации на странице, это был, мягко говоря, любительский сайт. Несмотря на это, его внимание привлек заголовок: «Бруклин — лечение сумасшедших или создание их?»

«Тянет на сенсацию», — подумал Дэн. Дальше оказалось еще интереснее. Страница была длинной, и текст на ней напоминал некую параноидальную теорию заговора. Сэл Уэзерс, исследователь, человек, имеющий много интересов, и — о боже! — охотник за привидениями, скрупулезно и по крупицам собрал в один длинный текстовый блок новости о Бруклине из местных и национальных газет. Статистика, показывающая, сколько пациентов содержалось в психбольнице во времена ее расцвета, рассказы о переводе пациентов в другие больницы после ее закрытия в 1972 году… Дэну неоднократно попадались упоминания о том, как сложно Бруклину было удержать на своем посту главврачей. Текучка была больше, чем в «Макдоналдсе».

Наконец, пробравшись примерно сквозь три четверти витиеватых описаний Сэла, Дэн кое-что нашел. Скорее всего, это была строка из рекламной листовки, но он прочитал ее несколько раз: «Только в 1960 году Бруклин нашел человека, который заново определил и в корне изменил его курс».

И как же его звали? И каким был новый курс? Но в статье об этом не говорилось.

— Это называется «центральный персонаж», Сэл, надо учиться, — вслух произнес Дэн. Затем вспомнил о соседе по комнате. К счастью, Феликс все еще крепко спал.

Дэн просмотрел страницу до конца. Было очевидно, что Сэл страдал синдромом дефицита внимания. Зачем заострять внимание на мелочах наподобие текучки персонала, если можно обсудить серийных убийц?

Дэн замер. Пациентом здесь был серийный убийца, в этом здании. Где они его держали? Какое лечение он получал? И куда он исчез?

Дэн закрыл свой ноутбук и снова лег в постель. Уже засыпая, он вспомнил фотографию сопротивляющегося пациента и подумал: «А не был ли это Дэннис Хеймлин?» Возможно, родители были правы, переживая из-за того, что он едет сюда. Одно дело — запятнанное прошлое, но серийный убийца? Фотографии, иллюстрирующие процедуры? Ну что ж, он не будет рассказывать об этих находках Полу и Сэнди, это точно.

— Без обид, Дэн, но ты ужасно выглядишь. Ты плохо спал?

Голос Эбби звучал так, словно шел со дна бассейна. Понимая, что начал задремывать, Дэн поднял голову ровно настолько, чтобы запихнуть в рот немного хлопьев. Интересно, ореол туманного света вокруг ее головы, который выглядел так натурально, возник из-за лучей утреннего солнца, пробивающихся сквозь застекленную крышу, или из-за того, что он почти не спал?

Дэн решил не рассказывать Эбби о том, что нашел в Сети, ведь это могло показаться слишком странным — он мог показаться слишком странным. Они только недавно познакомились, и он не хотел все испортить в первые же двадцать четыре часа.

— Феликс храпит. Словно проглотил лягушку. Или льва.

— Все так плохо?

— Ага, а потом он встал ни свет ни заря, чтобы пойти на тренировку. Представь! Короче, не думаю, что мне удастся высыпаться этим летом.

— Может, ты просто сильно устал после небольшого потрясения прошлой ночью? — Она не стала ходить вокруг да около. Ему это нравилось.

— Думаю, наша прогулка оказалась довольно напряженной, — согласился он.

Девушка явно была очарована той фотографией. Они чуть не поссорились из-за нее. Дэн нахмурился; сейчас он даже не мог вспомнить, почему был так категоричен, настаивая на том, чтобы она оставила фото там.

Из-за внезапного приступа острой боли в голове у него начало дергаться веко.

— Черт побери! Не так я хотел себя чувствовать в первый день занятий.

Эбби подвинула к нему через стол чашку кофе.

— Попробуй. Он такой крепкий, что зарядит реактивный самолет.

Он повернул чашку другой стороной (она оставила маленькое розовое пятнышко помады на ободке), отпил, почувствовал на языке нечто среднее между керосином и кленовым сиропом и поспешил проглотить прежде, чем этот сладкий ил не вышел наружу.