— Знаешь, почему Стражу верят все и знают, что он никогда не убьет невиновного?

— Нет.

— Не думал, что сейчас настолько необразованные вампиры. Или просто ты один такой уникальный и непроходимый тупица? — усмехнулся Олег и посмотрел на Ивана. — Страж чувствует и знает все, о чем думает и что переживает вампир, стоящий перед ним на коленях в ожидании своей участи. И когда Страж выносит свой приговор, уже ничто и никто не спасет этого вампира. Все его чувства, страхи, боль Страж чувствует, как свои. И еще долго после смерти вампира, когда ветер разносит его пепел, Страж переживает его боль в своем сердце. Помощник-вампир слышит не только чувства своих соплеменников, но и боль и раскаяние самого судьи. Они ложатся на его сердце грубыми, никогда не заживающими шрамами; с каждым вынесенным приговором, эта боль накапливается в сердце вампира, и приходит время, когда вампир больше не может с этим совладать, и тогда он либо сходит с ума, либо Страж убивает его, своей рукой даря освобождение. Теперь понятно, что тебя ждет? — спросил Олег, но Ивана удивила боль, промелькнувшая в глазах учителя.

— Понятно. Но как-то… не совсем все ясно.

— Что ж, все равно тебе решать, что делать дальше. Можешь остаться тут и через три дня… или иди к Лизи и она, возможно, спасет тебя.

— Как?

— Когда она смирится со своей силой и примет ее, она будет знать, что делать.

— А если нет? Если она не смириться, что тогда с ней будет? — с тревогой спросил Иван.

— Ты переживаешь за нее или за себя? — хитро прищурившись, спросил Олег. — От судьбы не уйдешь. Ей не избежать своей участи и мне… жаль ее. — Мужчина развернулся и направился к выходу.

— Подождите, — остановил его Иван. — Кто Вы?

— Неважно. Прими решение, вампир. Да, и еще, запомни, что после каждого следующего приступа, тебя будет мучить такая жажда, которой ты не испытывал даже в первые годы после обращения. Постарайся не нарушить еще один закон. А то это окончательно расстроит Ксандра.

И Олег быстро, не оглядываясь, вышел из старого ларька, а Иван все еще сидел на грязном полу, и смотрел в темноту осенней ночи. Он знал, каким будет его решение и ни секунды не сомневался в этом. Что ж, его жизнь делает очередной виток. Может быть, он будет последним. Иван закрыл глаза и откинул голову, уперевшись в стену. Ему хотелось выть, и он прикусил губу, сдерживая собственный крик.

Тем временем Олег уходил все дальше и дальше от торгового ларька, где на полу остался сидеть молодой вампир со своими грустными и тревожными мыслями. Олега грызли сомнения, и противоречия разрывали его душу. Может быть, стоило открыть этому вампиру всю правду? Но он шел, не оглядываясь и не слушая голоса сердца, а в голове как всегда был холодный расчет и полная уверенность в правильности принятых решений.

Вслед Олегу с интересом смотрели холодные голубые глаза.

— И кто же ты такой, учитель физкультуры? — Раздался тихий шепот на немецком языке. — Какую тайну ты скрываешь? — мужчина усмехнулся, и его тонкие усики забавно изогнулись.

Глава10.

Лизи быстро шла по слабо освещенной улице, направляясь к своему дому. Она так замерзла, что ее зубы выбивали нервную барабанную дробь. Пока она бегала за Иваном, потом дралась с дружками Влада, долго петляла между домов и гаражей, холод так явно не ощущался, хотя она и была в одной тонкой футболке — адреналин еще вовсю шумел в ее крови, а эмоции просто зашкаливали. Но этим вечером она хорошо прочувствовала, что осень все же пришла, даже если днем еще совсем по-летнему пригревало солнце. Сейчас холодный ветер резкими порывами обдувал ее тело, заставляя табуны мурашек бегать по ее голым рукам.

Когда Лизи заметила Ивана, они с Риткой, расслабленные и довольные только вышли из кафе, в которое забрели сразу после уроков. Они даже не стали переодевать после физкультуры, стремясь как можно быстрее покинуть школу. Они пили чай с пирожными и весело переговаривались, пытаясь наверстать те несколько лет, которые вовсе не общались. Выйдя из кафе и уже направляясь домой, Лизи увидела Ивана. Тот медленно шел вдоль дороги, еле переставляя ноги и не обращая ни на кого внимания. Он бесспорно о чем-то думал, и выражение его лица выдавало, что его мысли были явно не веселыми. Лизи до безумия хотелось поговорить с ним, она просто сгорала от нетерпения расспросить его о том, что случилось в спортзале. Поэтому, не задумываясь, девушка быстро сунула сумку и пиджак ничего не подозревающей ни о чем Ритке и побежала за Иваном, крикнув на ходу, что за вещами заскочит вечером. Лизи нагнала парня как раз возле старых гаражей, не сразу заприметив Влада с дружками. А когда заметила, то испугалась, даже не представляя, что эти уроды сделали бы с Иваном., если бы не она. Хотя….

Девушка нахмурилась. Что-то с этим парнем явно было не так. Она еще могла понять его искусственно изуродованный внешний вид, нежелание общаться с другими одноклассниками и привлекать внимание к своей персоне — она и сама неплохо пользовалась подобными нехитрыми приемами, и в этом они были даже похожи. Она так же, как и он, выстроила между собой и остальными непробиваемую стену отчуждения и равнодушия. Она тоже одевалась, не заботясь о своем внешнем виде, иногда, забыв с утра расчесаться, просто связывала волосы в лохматый хвост. Да, она занималась единоборствами, увлекалась разными видами спорта, но никогда не афишировала это. Даже на уроках физкультуры, она никогда не делала больше, чем было необходимо на хорошую оценку, хотя могла побить не один школьный рекорд. Насколько она знала, Иван редко посещал уроки физкультуры — то ли здоровье не позволяло, то ли прогуливал. Теперь она узнала, что он не только отлично танцует, но и дерется ничуть не хуже ее, если не лучше. Его движения были точные и хорошо просчитанные, хотя вместе с тем плавные и грациозные, они-то и выдавали его квалификацию.

Все это Лизи могла еще понять, но вот только не то, что произошло несколько минут назад в темной подворотне. Ненормальное поведение Ивана ее не просто ошарашило — она испугалась до полусмерти. Это был страх, от которого пропадает дар речи, и все тело будто немеет. С Лизи такое было впервые. Эти красные глаза на перепачканном кровью и грязью бледном лице, зловещая улыбка на пухлых губах…, но больше всего ее поразили клыки. Она точно их видела! Она могла поклясться — это были именно острые клыки, как у собаки, а не обычные человеческие зубы. Неужели, все это ей могло просто-напросто привидеться в тусклом свете ночного фонаря на фоне большой потери крови и бешеного адреналина? Но ведь он же облизывал ее руку! Даже какой там облизывал!? Он присосался к ее ране как самый настоящий вампир! Лизи резко становилась прямо посреди дороги. Какой-то мужчина тихо выругался, когда чуть не налетел на нее, но она даже не заметила его.

Девушка стояла посреди тротуара и никак не могла успокоиться. Ее сердце колотилось в груди, как бешенное. Вампир! Правильно, он вел себя и выглядел, как самый настоящий киношный вампир. Лизи помотала головой, отгоняя страшные мысли и предположения.

— Нет, не может быть! По-моему, у меня крыша поехала, — тихо прошептала она и вздрогнула от собственного хриплого голоса. — Кажись, я схожу с ума.

Она подошла ближе к фонарному столбу и встала так, чтобы тусклый свет хоть как-то осветил ей руку. Порез был не таким страшным, как ей показалось в самом начале. Сейчас он напоминал не слишком глубокую рану, да и та уже почти затянулась, оставляя, как напоминание о себе воспаленный шрам. Лизи приподняла брови от удивления. Нет, у нее и раньше все царапины и синяки сходили за день-два, тогда как ее уличные друзья светились разнообразием красок еще в течение недели, но чтобы порез затянулся всего за несколько часов, такого она не припоминала. Хотя каких часов? Ведь не прошло и часа! Лизи прищурилась и поднесла руку ближе к глазам, стараясь получше рассмотреть свою рану. Странно все это.