— …пока к ним никто не подходит, — продолжает Росс, но замечает, что друг почти его не слушает.

Винсент приехал в дом сразу же, как только стало известно о втором случае задержания перевозимого компанией груза.

— Они опечатаны, и наши парни постоянно находятся поблизости. Пока ФБР не суётся дальше дверей.

Чарли схватился бы за голову, но это сейчас не уместно, да и вряд ли Винс поймёт подобный жест. Как Саттон привык полагаться на силу друга в вопросах защиты их общих интересов, так и Винсент привык видеть всегда собранного друга, у которого найдётся план на любой случай.

Плана у Чарли нет. Не в данный момент. Проблемы встали перед ним как стены, и он не имеет в руках ни топора, ни даже молотка, чтобы создать себе проход через них и найти выход. Ни одной мысли.

Саттон поднимается из-за стола и проходит к шкафу, где за стеклянными стенками стоит фоторамка. Это та крошечная часть сентиментальности мужчины, которую он позволяет себе продемонстрировать. Хранить их общий снимок с патроном. Раньше он давал Чарли сил и мужества идти дальше. И сейчас даёт, но Саттон впервые не ощущает себя способным всё преодолеть.

— Завод урезал сборку автомобилей вдвое, как ты и просил, — Винсент пытается привлечь друга.

— Остатки реализовали? — не глядя на Росса, спрашивает Саттон.

— Сегодня отправили последнюю партию. Пятнадцать автомобилей для нового таксопарка, — отчитывает Винсент.

‍Чарли кивает. Они начинали с такси, сначала один небольшой таксопарк, затем их количество увеличилось втрое, после перешли и на большие машины. Саттон сам нанимал первых водителей для перевозок грузов по стране. И ему не хочется терять своё детище. Хоть что-то должно оставаться неизменным.

— Кстати, трое из юридического отдела уволились, — между делом вспоминает Росс. — Переманили в юридическую фирму.

— Крысы бегут с корабля? — усмехается Чарли. — Ну и пускай, наш корабль станет только легче и пойдёт ровнее.

Саттон разворачивается, и Винсент теряет всю свою напускную расслабленность и усаживается в кресле прямо. Ему знаком взгляд, которым друг смотрит. От этого взгляда всем находящимся на пути стоит спасаться. Саттон может утверждать, что именно Росс в их команде выступает в качестве силы. Но Винс в курсе, если понадобится, Чарли и сам в легкую расправится со своими недоброжелателями. Крови не будет, но и живых не останется.

— У тебя есть план?

Винсент заранее догадывается об ответе, и Саттон его не подводит, улыбаясь широко и устрашающе.

— Нам нужно устроить вечеринку.

Когда Паркер слышит, как к дому подъезжает автомобиль, она сначала с интересом выглядывает из окна, а затем отскакивает от него, опасаясь, что выбравшийся из машины мужчина мог её заметить. Ей кажется, Винсент способен на всё, даже видеть и слышать сквозь стены.

Нэнси собирается отсидеться в своей комнате, пока Росс не покинет дом, но автомобиль всё продолжает стоять на подъездной дорожке, а время ужина неумолимо приближается. Ей очень не хочется спускаться вниз и встречаться с ним, но если не спустится, то станет только хуже. Девушка тянется к шее, словно до сих пор ощущает стальную хватку мужчины. Нельзя давать ему шанса.

Проходя мимо кабинета… Пробегая мимо кабинета, Паркер спешит на кухню, сожалея, что там нет дверей. Но если не удаётся к чему-то прижаться и перевести дух, то можно и просто опереться о стол и попытаться восстановить дыхание, а то от испуга перестала дышать.

Девушка вздрагивает от того, как хлопает дверь на задний двор и смахивает со лба невидимые капли пота, увидев близнецов.

— Чуешь? — толкает Нил брата в бок.

— Что? — принюхивается Пол.

— Ничего, — налезает на лицо парня раздосадованное выражение. — Я думал, скончаюсь от аппетитного запаха, а теперь умирать только от голода.

Это то, против чего Саттон не возражает. Нэнси всегда готовит побольше и сперва кормит близнецов, а уже потом накрывает стол для Чарли. Хозяин дома как-то заметил, что никогда не поздно найти хороших друзей ни в пять лет не в пятьдесят пять. Значит, Паркер могла перестать переживать, что Саттону не понравится её общение с его подчинёнными. Уорнеры всё так же остаются теми, кто пугает меньше всех. Что, конечно, не выдерживает никакой критики, учитывая причину знакомства и их окружение.

— Я сейчас, — немного рассеяно откликается девушка и, не отдавая себе отчёт, начинает стругать сливочное масло на разделочной доске.

Близнецы наблюдают за этой дикой сценой несколько секунд, переглядываются, кивают друг другу, будто единый организм пришёл к какому-то выводу, и ловко забирают у Нэнси нож, отодвигая доску в сторону.

— Что-то произошло?

Начать жаловаться на Винсента всё равно, что жаловаться на самого Чарли. Паркер успела разобраться: в дружбе этих двоих нет буквы «Я», за редким исключением, конечно. Очень редким. И другие воспринимают их точно так же.

Уорнеры успели поведать девушке о том, как Росс и Саттон начинали бизнес вместе, и это сплотило их, сделало настоящей семьёй, где никто не держится только за себя. И подвергать критике Винсента не стоит. Ведь Чарли или те же близнецы воспримут всё в штыки и просто не примут то, что Росс обошёлся с ней жестоко и почти по-животному. Это пугает её.

— Всё хорошо, — улыбается Паркер, и прячет руки за спиной, сцепляя их в замок, убирая от глаз посторонних все признаки своей нервозности.

Уорнеры снова переглядываются, и эта их синхронность и слаженность приносит раздрай в душу девушки. Она ощущает подкатывающую злость. Её бесит, как эти парни чувствуют друг друга и понимают. Эта низкая и не подходящая сейчас эмоция, направленная скорее не на самих близнецов, а на Нэнси и её мысли о брате.

Будь они с Карлом такими же сплочёнными, как эти двое, очутилась бы она в этом месте? Позволил бы он ей рисковать собой ради самого мизерного процента, что всё и правда завершится благополучно?

— Какие люди.

Певучий голос Росса врезается в Паркер, как экскаватор. И все мысли о брате и об их чувствах испаряются, так и не позволив до конца разобраться в них и прийти к выводу, который, несомненно, изменит жизнь Паркер.

— Признайся, птичка, — пристраивается Винсент подле Нэнси. — Ты ведь меня ждала?

Она не ждала, не скучала и не думала о нём, поэтому пытается оттеснить мужчину в сторону, но он прилип хуже жвачки к подмётке ботинка.

— Чарли, — поднимает Росс голову, и девушка бросает взгляд на дверь, отчего — то чувствуя смущение и стыд, ведь Винсент всё так же прижимается к ней. — Я нашёл того, кто будет обслуживать нашу вечеринку, — он возвращает своё внимание Паркер. — Я подберу для тебя славный костюм горничной, птичка. В кружевном фартучке ты наверняка будешь смотреться бесподобно.

Нэнси глядит на Саттона и их глаза встречаются: её испуганные и его изучающие, ждущие чего-то, какого-то знака. И она подаёт его, одними опущенными уголками губ и тем, как начинают блестеть глаза от подступающих слёз.

Чарли лучше всех известно, каким бывает его друг и как влияет на людей. Обычно такое поведение сходит Винсенту с рук и другие не против. Но в том-то и дело, что Паркер не попадает ни под какие их привычные стандарты. Они из разных миров и, оказывается, мужчина единственный, кто может защитить эту иномирянку.

Саттон усмехается, пару раз качнув головой. Ему не следовало увлекаться фантастикой с героями из других миров.

— Винс.

— Понял, — хватает одного слова, и Росс даёт девушке пространство. — Но насчёт вечеринки я не шутил. Подумай над этим. Ничто так не радует этих стариканов, как вид молодого тела.

Паркер не желает придавать значения словам мужчины и лишь с благодарностью смотрит на хозяина дома. В очередной раз. В очередной раз он помог ей. И пусть ему это ничего не стоило, другие и за меньшее просят плату.