Близнец молчал, а я старался не задавать глупых вопросов. Когда мы миновали угол забора и, пройдя ещё сотню шагов, свернули налево, я догадался, что мы обходим периметр стены. Впрочем, чем кроме этого мы вообще могли здесь заниматься?

По ту сторону завода мы наткнулись на горы ржавой рухляди, но Корос миновал их, даже не взглянув. Хотя эта помойка была единственным местом, где можно было спрятаться. Впрочем, от кого здесь прятаться? На кого охотится? Если только убегающий от… чего-то… владелец завода перепрыгнет через четырёхметровую стену и бросится бежать прямо на свалку, которую, скорее всего, просто так и не пересечёшь.

Чёрт возьми, что мы вообще тут делаем?

Но я решил держать язык за зубами до тех пор, пока мы не вернёмся на дорогу. Если у близнеца есть план, то мне остаётся только его придерживаться.

– Эй, ну-ка валите отсюда! – раздался зычный голос, заставивший меня вздрогнуть.

– Мы просто идём мимо, – крикнул в ответ Корос. – У меня собака потерялась!

– Быстро валите отсюда, иначе ваша псина останется без хозяев!

– Уходим, – быстро сказал убийца и метнулся в сторону помойки.

Я бросился следом. А буквально через секунду прогремел выстрел, заставивший меня непроизвольно пригнуться. А выпрямившись, я рванул с такой скоростью с какой никогда не бегал.

Сердце колотилось так, будто я уже пробежал пару километров. Чёртов охранник в нас стрелял! Вот просто так взял и пальнул! Когда мы сражались с Шакром, в меня тоже стреляли. Но там я сидел в пулемётной будке, здесь же мы с Коросом были в чистом поле, абсолютно беззащитные.

В общем, когда в тебя стреляют, ощущения не то чтобы приятные. И с горечью можно констатировать факт – это со мной не в последний раз.

– Мы ему не понравились, – сухо сказал Корос, когда мы обогнули помойку – единственное укрытие, которое у нас имелось. – Лучше той дорогой назад не возвращаться.

– Он в нас стрелял! – рявкнул я, предварительно изрыгнув несколько ругательств.

– Старый Хавви в первый раз никогда не целится.

От того, что Корос знает сторожа я опешил ещё больше, чем от выстрела в нашу сторону.

– Мы работали здесь, когда были мальчишками. Я в убойном цехе, а Дерек в разделочном. – Я не видел злой улыбки на лице убийцы, но она читалась в каждом слове. – Там и научился быстро и качественно резать глотки.

Я тяжело вздохнул.

– Я старался помалкивать всё это время, но теперь всё же спрошу. Скажешь хотя бы ради чего в нас стреляли?

– Конечно. Мы узнали, что на заводе по-прежнему на ночь остаётся восемь охранников.

– Это важно?

– Ещё как. Когда мы с братом работали здесь, охрана отлынивала от работы как могла. На ночь выставлялось восемь человек, но четверо ложились на половину смены спать, а четверо дежурили – двое устраивали обход, а двое сидели на вышках. И сейчас мы с тобой выяснили, что с тех пор ничего не изменилось.

– Понятно. Мы собираемся пробраться на завод ночью?

Судя по тону убийцы, злая улыбка снова появилась на его лице.

– Ты собираешься пробраться на завод ночью, – сказал он и хлопнул меня по плечу. – А может, и днём. Капитан меня в свои планы не посвящала.

Я выругался. К числу посвящённых я тоже не относился. “Ты убьёшь для меня человека?” – “Ради твоих голубых глаз что угодно, дорогая” – “Иди ко мне, мой жеребец”. На этом всё.

– А других вариантов нет?

– Дерек с Орайей сейчас выясняют у завсегдатаев бара, изменились ли у господина Цнеха привычки. Но я в это не верю. Значит, без единственный вариант – снять его во время еженедельной инспекции завода.

Я тяжело вздохнул.

– Ясно. Что теперь?

– Теперь идём в бар, – хмыкнул Корос и хлопнул меня по плечу.

***

Бар ни капли не напоминал тот, в котором мы встретили работорговцев. Низкое здание – даже полуземлянка, как я понял позже – ютилась на самой окраине городских трущоб. Односкатная крыша напоминала мозаику или лоскутное одеяло, материалом для которого служили дерево, листы ржавого железа и драный рубероид. Узкая дверь, к которой вели три нисходящие ступеньки, оказалась крепко закрыта. Коросу пришлось трижды постучаться (в третий раз – ногой) и ждать пару минут, прежде чем открылось маленькое зарешёченное окошко.

– Кто там? – примерно так звучал вопрос человека, чьи глаза появились в окошке. Примерно, потому что эти два слова затесались во фразу, состоящую ориентировочно из десятка-полутора ругательств.

– Свои, – сухо сказал убийца, тыча прямо в наглые зенки ассигнацией в десять кредитов.

Дверь открылась немедленно.

Помещение так провоняло мочой, что запах не мог отбить даже буквально выедающий глаза табачный дым. В баре стояло с десяток небольших грубо сколоченных столиков, да в дальнем углу втиснулась косоватая барная стойка. Большая часть посетителей столпилась у стойки, трое спали прямо на полу. Толпа орала, явно кого-то подбадривая.

Через секунду я понял – кого. Толпа расступилась, и Орайя вышвырнула на середину зала какого-то забулдыгу, очевидно, находящегося в бессознательном состоянии. Тем не менее, когда он упал на пол и замер, девушка подлетела к нему и с оттяжкой врезала по рёбрам. Я совершенно чётко услышал хруст. Не повезло мужику – рожа у него больше напоминала кусок свежей вырезки, а тут ещё и пара сломанных рёбер на сладкое.

И, выходит, Орайя не такая безобидная, какой может показаться на первый взгляд – мужик был раза в полтора больше её.

– Ну? – прорычала она, оглядывая толпу. – Есть ещё желающие предложить мне денег за секс?

Желающих не оказалось.

Орайя уставилась на меня. Её глаза горели ненавистью, по-другому и не скажешь.

– Пошли, – буркнула она.

И подойдя к одному из спящих несильно пнула его в бедро.

– Я щас, – промычал Дерек, вскакивая на четвереньки. Впрочем, больше он ничего сделать не смог, так и остался, пошатываясь, стоять на всех четырёх конечностях. Таким пьяным я ещё его не видел.

Мы с Коросом не сговариваясь подхватили Дерека и потащили вслед за Орайей. Зеленоглазая провела нас за барную стойку, пинком распахнула дверь. За дверью оказалась кухня, и запашок там стоял ничуть не лучше, чем в общем зале. Кивнув толстому мужику в заляпанном жиром, кровью и ещё чёрт знает чём фартуке, девушка провела нас через два ряда столов в самый дальний конец помещения. Там-то и была дверь, в которую она постучала.

– Входите, – раздался голос Капитана.

В комнатке со вторым выходом едва помещался стол и две скамьи. Дерека мы бесцеремонно оставили на полу и уселись напротив шефа.

– Ну как, есть хорошие новости? – спросил я. Хотя, если честно больше мне хотелось поинтересоваться, где она вообще выкопала эту тошниловку.

– Это я хотела спросить у вас, – отозвалась Капитан, подвигая ко мне бутылку пива.

Корос рассказал о том, что нам удалось разведать. Выслушав, Кэп кивнула и уставилась на Орайю.

– Разговаривал в основном он, – сухо сказала зеленоглазая, кивая в сторону пьяного убийцы, – но из того, что я слышала, дела у нашей цели и так из рук вон плохо, и жить ему осталось недолго в любом случае. После того как уважаемый Цнех перебежал дорожку табачникам, он охраняет свою персону куда лучше завода. Больше расскажет только Дерек, но суть я передала.

– Выходит… – начал я и замолчал, припадая к бутылке.

И так ясно, что выходит. А пиво, кстати, здесь не в пример лучше чем в “элитном” заведении.

– Да, ты должен пробраться на завод, – медленно проговорила Капитан, буквально сверля меня взглядом. – Это единственный вариант. Снимешь уважаемого Цнеха во время инспекции. Он высовывается из своего поместья только для проверки работы единственного оставшегося у него источника дохода.

Я залпом допил бутылку и, утерев рот ладонью, деланно бодрым голосом спросил:

– Отлично. Когда выдвигаемся? Когда охранник, стрелявший в нас, уснёт?

– Нет, – покачала головой Капитан. – Ты пойдёшь устраиваться на работу завтра утром.

– На работу? – спросил я.