— И не мешает тебе лишний шум в наушниках? — спросил Хольгер. — Я, наоборот, всё у себя отключил. Сидим в тишине, слышим только свои приказы.
— У меня мало приказов. А в остальное время всё равно делать нечего, — ответил Гедимин. — Изучаю поведение реакторов. А для этого нужно знать условия. Вот те же нейтронные всплески… Ты за ними следишь?
Это было второе возвращение Гедимина и Хольгера на «Мару» — не такое триумфальное, как в первый раз, но всё же сарматы, проходящие по коридорам и встреченные в столовой, поздравляли космофлотчиков с успешным рейдом. Флот Исгельта Марци высадился в Аргентине, захватив огромный промышленный комплекс «Вирма»; в свободных доках сейчас стояло шесть трофейных аргентинских барков, и техники в спешке переделывали их в примитивные боевые спрингеры. Ходили слухи, что две базы на Марсе достроены, укреплены и готовы к отражению любых атак, и что с Титана уже везут сотни цистерн с жидким метаном.
— Пойду с тобой на корабль, — решил Хольгер, когда с едой было покончено. — Помогу с сигма-сканерами.
Они прошли мимо дока с трофейным барком. Корабль был вскрыт, воздух и гептил из него выкачали и теперь прорезали в бортах люки под вылет москитного флота. Гедимин на ходу заглянул в огромные грузовые отсеки — все захваченные барки были рудовозами, на них остались бортовые погрузчики и контейнеры для рудного концентрата. Техники перекидывали в трюмы трубы кислородного снабжения, и Гедимин удивлённо на это смотрел, пока Хольгер не дёрнул его за руку.
— Ну что там? Обычный барк-рудовоз.
— Зачем проводить кислород в грузовые трюмы? — озадаченно спросил Гедимин. — Рудному концентрату дышать не нужно…
От внезапной мысли его передёрнуло.
— Ты ничего не слышал о пленных? — понизив голос, спросил он у Хольгера. Тот пожал плечами.
— Я вообще не уверен, что мы берём пленных. Зачем Маркусу люди?.. Ну вот, твой корабль. Часовые нас пропустят?
Через несколько минут двое сарматов уже шли по ремонтным коридорам, и Гедимин высматривал кабель нужного цвета. Он хотел было сделать врезку прямо здесь, но, подумав немного, остановился и достал передатчик.
— Atzateru! Сайджин, Йенью, вы на месте?
— Я здесь, — отозвался Йенью; он спал невообразимо много для сармата — вот и сейчас его голос звучал так, будто он только что открыл глаза и ещё не до конца проснулся. — А ты чего не на базе?
— Я к тебе зайду. Никогда не был в отсеке управления, — отозвался Гедимин. — Со мной Хольгер.
— Хольгер? А ты освоился на корабле. Уже водишь гостей… — из отдалённого отсека донёсся зевок. — Я посплю, ладно?
Часовые у отсека управления были предупреждены, и в тесную рубку «лучевого крыла» сарматов пропустили беспрепятственно. Йенью растянулся во весь рост на матрасе, брошенном под пульты, и Гедимин осторожно перенёс его руку из-под кресла, чтобы случайно её не отдавить. Хольгер, быстро осмотрев рубку, показал пальцем нужный кусок обшивки, и несколько минут сарматы переговаривались только жестами. Гедимин вставил врезку, заделал образовавшиеся отверстия и приладил обшивку на место. Дыма было немного, вентиляция погнала его вертикально вверх, — даже сам реакторщик ничего не учуял, и тем более запах гари не разбудил спящего пилота.
«Готово,» — жестом показал он Хольгеру. Тот одобрительно кивнул. Последующие несколько минут они настраивали передатчик. Гедимин, открыв сигма-карту на одном из мониторов, рассматривал облицовку туннеля, смёрзшуюся пыль и метановый лёд за ней и борта двух соседних крейсеров. Сквозь крейсера сканер не видел — мешал слой ипрона в обшивке.
У реакторного отсека часовых не было, и Гедимин недовольно сощурился — не то чтобы он хотел лишний раз отвечать на дурацкие вопросы, но диверсанты, проникни они на «Мару», к реактору пролезли бы беспрепятственно.
— Скажу Стивену, чтобы поставил тут охранника, — сказал он, перебирая кабели под потолком и выламывая врезки. — Смотри сюда. Вот кто сюда насовал ерунды?
Хольгер хмыкнул.
— Да, вашему капитану очень не нравятся реакторщики. Подозреваю, он хотел вовсе без них обойтись… Ты вообще справляешься без сменщика? Мне было бы тяжеловато.
Гедимин пожал плечами.
— Работа несложная. Большую часть времени реактору ничего не нужно. Если бы к нему не лезли с Прожигами, я бы о нём вспоминал дважды в сутки.
Он развернул сигма-карту, выведя её на голограмму, и чёрно-серебристый сгусток повис над пультом управления. Сканирующие лучи проходили сквозь стену общего коридора и просвечивали полбазы. Гедимин посмотрел на перемещающиеся тени — сканер видел сарматов, идущих по своим делам внутри базы, и стены за ними, и других сарматов в соседнем коридоре — и едва заметно усмехнулся.
— Ну вот, другое дело. Буду знать, что мы делаем. Вывести бы ещё сюда карту Стивена…
23 июля 33 года. Солнечная система — галактика Вендана
Красная точка на голографической карте погасла, а за ней и вся карта исчезла, «втянувшись» в наручный передатчик. Крейсер вышел из безопасной чужой галактики над Уральскими горами, и первым, что увидел Гедимин, отведя взгляд от мониторов, были чёткие белые силуэты на сигма-карте. Из стратосферы, прикрытый маскирующим полем, в сопровождении электромагнитного шквала, поднимался «Юрий». «Феникс», едва успевший метнуть пару булыжников в защитные купола далеко внизу, быстро разворачивался, чтобы не оказаться к его главному калибру боком.
«Прыгнет или нет?» — отстранённо думал Гедимин, глядя на мониторы. В этот раз реактор успокоился за считанные секунды — можно было бы и нырнуть в Вендану, оставив северянский крейсер ловить маскирующие помехи. «Не прыгнет. Разворачивает гравитрон…»
— Tzaatsaja! — гаркнуло в наушниках. — Tzagundu!
«Все гравитроны к бою,» — Гедимин занёс руку над кодом сброса управляющих стержней. «Сейчас начнёт трясти…»
«Феникс» выстрелил на полсекунды раньше. Корабль встряхнуло от носа до кормы. Гедимин видел, как на сигма-карте вспыхивают и тут же тают полупрозрачные белесые полотнища — защитные поля вокруг кораблей. Град камней, разогнанных гравитронами до огромной скорости, сносил экраны, не давая времени на восстановление. Генераторы защитных полей работали непрерывно, но крейсер то и дело содрогался, подпустив очередной осколок слишком близко к броне.
— Tzajesh! — крикнул Стивен. По сигма-карте прокатилась серебристая волна. «Ракета. Рано пустили. Погасла на щитах…» — недовольно сощурился Гедимин. «Ещё одна… Куда?!»
Ракета промчалась мимо «Юрия» и нырнула в атмосферу. Северянский крейсер, накрытый многослойным защитным полем, разворачивался под обстрелом, будто не замечая булыжников. Ещё одна ракета взорвалась на щитах, снеся их, но растратив на это большую часть излучения. «Что они дела…» — успел подумать Гедимин, прежде чем грохнулся на палубу вместе с креслом. Мониторы зажглись красным, аварийная сирена испустила оглушительный вопль, на секунду замолчала — и завыла.
— Tzajesh! — закричал Стивен. — Tzatatzqajasu!
Гедимин извернулся, разрывая ремни, встал с обломков кресла и кинулся к мониторам. Секунду спустя он был в активной зоне и, повиснув на управляющей дуге, вручную отключал её. Удар встряхнул левую часть отсека; реактор горел белым огнём, и даже сброс всех стержней не смог его «остудить».
— Atzateru! — с третьего раза сигнал дошёл до Гедимина сквозь гул крови в ушах. Сармат выдернул мерцающий твэл из сборки и прикрепил к спине, закрывая реактор от пульсирующего излучения.
— Ya’fauw! — отозвался он. — Реактор повреждён!
— Has-sulesh, — выдохнул Стивен. — Гравиудар… Чини!
В наушниках раздались команды, обращённые к пилотам и канонирам. Гедимин, потянувшийся было к нестабильному твэлу, изумлённо мигнул. «Что, и расстреливать не будет?»
Корабль трясло так, что сармату пришлось воткнуть в палубу когти, и порой они скрежетали, проделывая короткие борозды. Реактор, набитый до отказа ипроном и обвешанный защитными полями, несколько мучительных секунд пульсировал, сменяя зелёное свечение белым — и позеленел окончательно. Гедимин облегчённо вздохнул, всунул в краевую сборку твэл, вынутый из центральной, — успешный Прожиг был сейчас нужнее, чем выработка энергии, — и вывалился из шлюза обратно к щиту управления. Бросив нестабильные твэлы на пол и прикрыв их матовым защитным полем, он встал к мониторам. Правый реактор встряску выдержал, хоть и заплевал всю активную зону нейтронами, — температура слегка повысилась, но до пульсации не дошло. «Держись…» — Гедимин глубоко вдохнул и задержал дыхание, унимая дрожь в руках. Раскалённые волокна вдоль висков, казалось, уже прожгли кожу и впились в череп. «Из надкритики вышли. Теперь Прожиг…»
