«Как они вообще с нами встретились?» — Гедимин вспомнил, как сложно в Вендане найти даже планету-гигант, не говоря уже о сарматском крейсере, и недоверчиво покачал головой.

— Стой! — в наушниках что-то пискнуло — Сайджин переключил коммутатор. — Они говорят с капитаном…

— Не услышишь, — буркнул Гедимин, досадливо щурясь. — Там врезка в его рубке. Туда не попадёшь.

— Да тихо ты! — фыркнул на него окончательно разбуженный Йенью. — Они летят к нам!

Два наиболее повреждённых барка осторожно сближались с «Фениксом», готовящимся к стыковке. По внутренней связи разносились отрывистые команды.

— Мы берём их на борт, — сказал Сайджин, снова пискнув коммутатором. — И буксируем их корабли на «Мару». Это беженцы. Эвакуация с Марса.

Стыковка прошла мягко — легчайший толчок почувствовали только реакторы. Гедимин, наблюдая за рассеивающимся нейтронным выбросом, слышал, как медотсек поднимают по тревоге, и как созывают незанятых сарматов на помощь медикам. Он сам думал, не пойти ли к месту стыковки (в медицине он не разбирался, но заняться ремонтом барка мог бы), но тут вокруг выхода замигали красные светодиоды, а из коммутатора донёсся грохот — в реакторный отсек ломились, и очень настойчиво.

— Atzateru! — раздался в наушниках голос Стивена. — Герметизировать реакторы и открыть отсек! Немедленно!

— Зачем? — растерянно спросил Гедимин.

— Заткнись и выполняй! — ответил Стивен. Следом донеслось что-то о спаривании с «макаками».

Минуту спустя в отсек ввалились двое в тяжёлых экзоскелетах. За ними шёл сармат в комбинезоне медика. Следом заглянул первый помощник Стивена.

— Это наиболее защищённый отсек, — сказал он. — Самое безопасное место на корабле. Если нужны медики…

— Нет, — отозвался врач, и Гедимин мигнул, услышав голос Домициана. — На борту много раненых. Пусть займутся ими.

Экзоскелетчики, расстелив матрас Гедимина посреди отсека, уложили на него что-то громоздкое и, судя по их движениям, очень хрупкое, и быстро вышли. Сармат услышал тихий стон.

— Секунду, адмирал Оркус, — отозвался Домициан, опускаясь на пол рядом с матрасом. Он взял раненого за руку, заменил опустевшую ампулу в дозаторе и склонился над сарматом, поправляя странного вида фиксатор на шее.

— Секунду, — повторил он, перехватывая трубку дренажа, торчащую из-под нижних рёбер, и закрепляя на ней пустой прозрачный контейнер. По полу растёкся маслянистый чёрный сгусток.

— Есть что подложить под плечи? — спросил Домициан, не оборачиваясь.

— Нет, — признал Гедимин, быстро оглядевшись по сторонам. — Я могу приподнять его и держать. Позови солдат, пусть принесут что нужно.

Домициан вскинул голову и удивлённо мигнул.

— Ты?.. Космос — тесное место. Я приподниму его, ты держи. Несколько минут, дольше не потребуется.

Гедимин сел, осторожно обхватил раненого за плечи и положил его голову себе на колено. В наступившей тишине было слышно тяжёлое хриплое дыхание. Вниз от фиксатора на шее и торчащей из него трубки расплывались чёрные пятна. Домициан не обращал на них внимания — он смотрел раненому в лицо и вытирал кровь, выступающую на губах при каждом выдохе.

— Оркус? — что-то полузабытое шевельнулось в мозгу Гедимина. — Губернатор Канадских территорий?

Домициан угрюмо кивнул.

Веки Оркуса дрогнули. Сармат с трудом открыл помутневшие глаза и шевельнул губами. Кровь потекла сильнее.

— Здесь Гедимин Кет, физик-ядерщик, — ответил Домициан на беззвучный вопрос. — Вы на крейсере «Феникс», в полной безопасности. Скоро мы доставим вас на базу.

Оркус зашевелился. Казалось, он хочет запрокинуть голову, чтобы увидеть, что за спиной, и Гедимин опустил ногу и подставил ладонь под его затылок. Взгляд бывшего губернатора на мгновение прояснился. Несколько секунд он смотрел Гедимину в глаза, потом слабо усмехнулся и приподнял руку в приветственном жесте. Ещё секунду спустя она упала на матрас, и всё тело, странно обмякнув, поползло вниз. Гедимин подхватил его за плечи, но Домициан, прижав на мгновение пальцы к шее Оркуса, махнул рукой.

— Всё. Прости, что испачкали твой матрас.

Гедимин растерянно мигнул. Оркус уже не дышал; неподвижные глаза быстро мутнели, подёргиваясь странной плёнкой. Домициан отстегнул дозаторы, пересчитал ампулы и снова посмотрел на Гедимина.

— Поможешь его вынести?

Он связался со Стивеном, выходя из реакторного отсека, и на палубе сбора их уже ждали. Все — и экипаж «Феникса», и беглецы с Марса — десант, пилоты, рабочие — смотрели на Гедимина и неподвижное тело на его руках.

— Адмирал Оркус погиб, отражая атаку Земного Союза на Нергал, — сказал Стивен, склонив голову, пока Гедимин и Домициан укладывали тело внутрь пустой «торпеды». — Жаль, что ему не удалось отстоять ни Нергал, ни Марс.

В реакторном отсеке пахло кровью. Даже после того, как Гедимин оттёр все пятна с матраса и вымыл пол дезинфектантом, резкий запах химикатов не смог перебить металлический кровяной «дух». Сармат запустил вентиляцию на полную мощность и сел к щиту управления, глядя на мониторы, но не видя ни одной цифры.

— Atzateru! — вспомнил о нём Стивен — как показалось Гедимину, через пару минут, но на самом деле прошло четверть часа. — Возвращаемся на базу. «Феникс» идёт в жёсткой стыковке с двумя барками. За нами следует марсианская эскадра. Портал должен принять их всех. Выполнение возможно?

— Сделаю, — отозвался Гедимин. — По счёту «тридцать».

— Atzeshsaja! — загремело в наушниках. — Tzatatzqajasuterdekadenuna!

…Гедимин смял в кулаке пустой контейнер из-под воды, швырнул его, не глядя, в мусорный бак и перелистнул страницы ежедневника. Линии чертежей расплывались перед глазами. Он открыл последнюю схему, несколько секунд тупо смотрел на неё и, стиснув зубы, снова захлопнул книжицу. Голографическая карта на соседней стене мигала, медленно, но неотвратимо меняя цвет — Марс из тёмно-красного становился голубым.

01 марта 32 года. Феба, кратер Ясона, база атомного космофлота «Мара»

— Да, Марс мы потеряли, — тяжело вздохнул Линкен, глядя на посиневшую карту. — Агарта и Нергал разбиты в пыль. Макакам от них пользы не будет, но и нас туда пустят нескоро.

Он был без шлема с той секунды, как прошёл шлюзовую камеру; его рука словно прикипела к шраму на затылке, и он морщился, будто дышать было больно. Гедимин, глядя на него, незаметно потёр левый бок и сам снял шлем. Холодный воздух «Мары» немного остудил кровь, и невидимые обручи на груди слегка ослабили хватку.

Линкен почти уже успокоился. Когда он вернулся из первого февральского рейда, его глаза были чёрными, а лицо так перекосилось, что он едва мог разговаривать. Сейчас шрам из-под глаза снова переполз на нижнюю часть щеки, — второй февральский рейд не вернул сарматам Марс, и с этим пришлось смириться даже Линкену. Гедимин снова молча сидел рядом с ним — слова подбирались с трудом, а подобранное он, немного подумав, решал оставить при себе.

— Как там твои реакторы? — спросил Линкен, отвернувшись от карты. Гедимин мигнул.

— Заменил ещё один твэл. Амос боится, что ирренция не хватит на плановую смену. Выработка очень низкая.

— Что? — Линкен взял его за плечо; его взгляд неожиданно прояснился. — Низкая выработка? Из-за чего?

— Плутоний кончился, — недовольно сощурился Гедимин. — Вместо него идёт необогащённый уран. Выработка сразу упала втрое.

— Понятно, — протянул Линкен, проведя пальцем по шраму. — Ну да, я помню. Мы тогда накопали ирренция на Ириене и за счёт этого наклепали столько реакторов. А теперь никакого Ириена… Атомщик! Если бы ты шёл на Ириен, какие координаты задал бы?

Гедимин мигнул.

— Его невозможно точно найти, ты же знаешь.

— Скажи примерно, — не отставал Линкен. — Ириен — непростая планета. Она излучает в этих ваших хитрых спектрах… Дай мне координаты. Может, не с первого раза, но я к ней пробьюсь.

— Там мианийцы, — напомнил Гедимин, открывая передатчик. Написать нужный код было несложно — сармат сам десятки раз это проделывал, но так и не решился открыть портал и в него шагнуть.