Пока он вертел головой, пересчитывая охранников и пытаясь найти на их броне хоть какие-то знаки отличия, его подвели к столу. Рядом лежал толстый матрас, и, сидя на нём, Гедимин мог спокойно положить на стол локти, — мебель была сделана по человеческой мерке и даже окрашена под натуральное дерево. Сармат едва заметно усмехнулся — так странно это выглядело.

— Гедимин Кет, — один из экзоскелетчиков развернулся к нему. У него был «Рузвельт» и, видимо, пилотом был не он.

— Я — капитан Торрегроса. Я задам вам несколько вопросов, но пока — садитесь и ешьте.

Гедимин посмотрел на стол. На краю стояли вскрытые контейнеры с водой и Би-плазмой — судя по маркировке, трофейные, из сарматских запасов. Он сел на матрас, поджав ноги, и попробовал припасы. В них подмешали немного глюкозы, вода была подсолена, — больше ничего необычного сармат не заметил.

Он ел медленно, ожидая, пока тело согреется после камеры, и кожа из синей снова станет светло-серой. Его не торопили. Торрегроса стоял у стола, положив «руку» на столешницу, охранники — вокруг, следя скорее за капитаном, чем за пленником.

— Вы — повстанцы или федералы? — спросил Гедимин, когда еды в контейнерах не осталось, а отличительные знаки на экзоскелетах так и не удалось найти. Единственным значком был полузатёртый орёл с распахнутыми крыльями на груди у Торрегросы — и ещё один на стене, там, где под обшивку был убран встроенный телекомп.

Капитан усмехнулся.

— Интересные различия. Люди обычно спрашивают: «Где я?» Ваш товарищ спросил, где вы…

Он, выведя на монитор своё лицо, внимательно посмотрел на Гедимина. Тот угрюмо сощурился. «Значит, Хольгер тут уже был. От него ничего не узнали. Поэтому привели меня.»

Охранник по беззвучному приказу убрал пустые контейнеры.

— Вы спрашивали, чего нам от вас нужно, — снова заговорил Торрегроса, вдоволь насмотревшись на сытого сармата. — Несколько ответов на несложные вопросы. Вы — Гедимин Кет?

— Да, — ответил сармат. «Пока действительно несложно,» — подумал он и невольно усмехнулся.

— Вы жили до войны в Ураниум-Сити? Вы заочно обучались в Лос-Аламосе на инженера-ядерщика? Вы работали на строительстве АЭС «Полярная Звезда» в Ураниум-Сити? Вы непосредственно общались с Фюльбером Мартинесом?

Гедимин удивлённо мигнул — последний вопрос был неожиданным. Ещё неожиданнее было сдавленное шипение за спиной — кого-то из охранников задел не то один из вопросов, не то утвердительный ответ, но что могло его взволновать, сармат не понял.

— Вы участвовали в так называемом проекте «Феникс»? — спросил Торрегроса. — Вы сконструировали двигатель для атомного флота, разработали методики управления и создали технологию Прожига?

Сармат снова мигнул. «Стивен,» — подумал он, недобро щурясь. «Или кто-то вроде него. А ещё называл меня предателем…»

— Да, — ответил он, глядя на человека в упор. — А вы — не создали?

Торрегроса слабо усмехнулся.

— Видите? Мы знаем о вас довольно много. Так же, как и о ваших товарищах. Но наш информатор, к сожалению, не был ни учёным, ни инженером…

— И вы его убили, — закончил за него Гедимин, вспомнив дымящуюся рану на спине Стивена. «А ведь было столько возможностей от него отделаться…» — сармат с трудом подавил тяжёлый вздох. «Сказал бы мне кто…»

— Только не говорите, что вы были друзьями, — отозвался Торрегроса. — К тому же военное преступление — бомбардировка Иерусалима… Вы, кажется, тоже в этом замешаны? На что вы рассчитывали, вернувшись на Землю в конце войны? Не на удачу же — вы ведь учёный…

Гедимин сердито сощурился — укол достиг цели. Страха не было, хоть ему и напомнили о неизбежном расстреле, — только досада на собственную глупость. «Ты столько дури наворотил, атомщик,» — подумал он с невесёлой усмешкой. «Как ты с таким уровнем интеллекта умудрился построить реактор?!»

— Впрочем, на этот вопрос можете не отвечать, — сказал Торрегроса. — Мы — не трибунал Земного Союза. Нам вы — все вы, Ядерный блок — интересны живыми. Надеюсь, тут наши интересы совпадают. Хольгер Арктус… Константин Цкау… В отличие от Стивена Марци, с ними вы были очень близки. Жаль, что они отказались с нами сотрудничать.

Он замолчал. Гедимин сузил глаза, но не издал ни звука, хотя его сердце на несколько секунд перестало биться. «Интересны, а не «были интересны»,» — повторил он про себя. «Они живы. Держи мозги в руках, атомщик. У «макак» много уловок.»

— Ну что ж, вступление, кажется, затянулось, — Торрегроса сделал пару шагов вдоль стола, потом развернулся и прошёл обратно. — Перейду к делу. Мы хотим знать, как устроен ваш двигатель, как им управлять и как выполнить Прожиг. Вы хотите жить и, по возможности, есть и спать вовремя и в удобном помещении… и снова встретить ваших товарищей, не так ли? Кое-что из этого вы получите сразу же, как только дадите устраивающий меня ответ. Вы готовы с нами сотрудничать?

Гедимин покосился на правое предплечье. Рубцы за два месяца из багровых стали белесыми, но виднелись на руке отчётливо. «Конар. Интересно, почему с ним они не сотрудничают? Он — человек. Его не пришлось бы пытать.»

— Мы нашли его, если вам это интересно, — сказал Торрегроса, и Гедимин вздрогнул — ещё одна игла попала в цель. — К сожалению, урановые рудники повредили его мозг. Он рассказал много интересного, но ещё больше — не рассказал.

— Ты и его пытал? — спросил Гедимин, угрюмо щурясь.

— Герберт Конар — уважаемый учёный… и очень умный человек, — отозвался капитан. — Он сам связался с соответствующими службами и добровольно поделился информацией. Он, кстати, высокого мнения о вас. Ну так что? Мы можем на вас рассчитывать?

Гедимин кивнул.

Несколько секунд Торрегроса молчал; его глаза удивлённо расширились. По углам комнаты пополз растерянный шёпот, тут же прерванный резким жестом капитана.

— Мне бы хотелось услышать развёрнутый ответ, — сказал Торрегроса, подходя на шаг ближе. — Вы согласны сотрудничать с нами и рассказать нам о реакторе атомного флота?

— Да, — сказал Гедимин, глядя ему в глаза. — Теперь понятно?

— Более чем, — Торрегроса с трудом погасил торжествующую улыбку. За спиной Гедимина послышался разочарованный вздох и звук плевка. Торрегроса снова вскинул «руку».

— Извините, сэр. Больше никогда, сэр, — нестройно пробормотали Диего Юпанки, Вудс и кто-то из их напарников.

— Начнём с устройства реактора, — Торрегроса щёлкнул переключателем настенного телекомпа, но экран не открылся, только мигнул зелёным светодиодом. — Надеюсь, вы хорошо его помните?

— Что именно тебе нужно? — хмуро спросил Гедимин.

— Всё, — ответил капитан. — До мельчайших подробностей.

— Дай мне три листа бумаги и ручку, — попросил сармат.

— Зачем? — настороженно спросил Торрегроса, приподнимая «руку».

— Сделаю чертёж, — отозвался Гедимин. — Ну? Долго мне ждать?

Минуту спустя бумага лежала перед ним на столе. Охранник положил на листки ручку, сделанную под сарматскую ладонь, и тут же отошёл. Гедимин придирчиво проверил её, отодвинул два листа, развернул третий вокруг оси и задумчиво сощурился. «Что им нарисовать? «Звёздный Кондор», третью модификацию? Или хватит с них второй?»

Он на секунду прикрыл глаза, мысленно разворачивая схему из трёх измерений в два и заменяя ключевые обозначения. «Звёздный Кондор», распространённейший довоенный реактор, был изучен им вдоль и поперёк задолго до «Гекаты», на его основе Гедимин проектировал энергоустановки атмосферной станции для Сатурна… Вспомнив её, он едва заметно усмехнулся и начал чертить.

Через час он пронумеровал листы и отодвинул их к другому краю стола. Торрегроса, впервые за прошедшие шестьдесят минут сдвинувшись с места, протянул за ними руку. Гедимин ждал вопросов, но капитан, мельком просмотрев чертежи, осторожно убрал их в плоский футляр.

— Здесь всё? — спросил он. Гедимин кивнул.

— Спасибо за помощь, — Торрегроса широко улыбнулся и дал знак охранникам. — Сегодня вы хорошо поработали, Гедимин. Можете отдохнуть. Завтра вы расскажете нам об управлении этим устройством.