В отсек, сердито оглядываясь через плечо на Кенена, придерживающего его за шиворот, вошёл Харольд Уотерс.

— Hasulwa! — выдохнул Иджес, поднимаясь на ноги. Харольд сузил глаза.

— И что?!

Кенен, выпустив его плечо, проворно подобрал оброненные Гедимином листки и, свернув, сунул в карман. Ремонтник запоздало вспомнил, что такие вещи в самом деле нельзя держать на виду. «За синтез ирренция полагается расстрел,» — напомнил он себе, но сейчас, когда зелёный свет стоял перед глазами, об опасности думать не хотелось. «А то за ураниумские опыты мне полагалась медаль. Не расстреляли же…»

— Ты чего пришёл? — спросил он, прислоняясь спиной к стене. Харольд, молча разглядывавший его шрамы, вздрогнул и испуганно мигнул.

— Да, спроси его, — оживился Кенен, снова берясь за воротник пришельца. — Нарушил границы частного владения, вломился на базу…

Харольд фыркнул.

— Откуда у теска владения?! Гедимин, я к тебе пришёл. Пусть он отвяжется!

— Он тут командир, — напомнил сармат. — Ладно, Кенен, отпусти его. Посидит тут несколько минут и уйдёт… Ну чего тебе? У меня нет еды.

— Я не голодный, — буркнул Харольд, присаживаясь на пол. — Тески на космодроме сказали, что ты ранен. А Ярик говорит, что раненым полезен свекольный сок. Чтобы кровь быстрее восстановилась. Вот, я принёс.

Кенен за его спиной приглушённо хрюкнул, Иджес вполголоса помянул спаривание «макак», Гедимин посмотрел на захватанную бутылку и пожал плечами.

— Я не ранен. Немного облучился. Спасибо, что хотел помочь, но мне и так нормально.

— Облучился?! — Харольд сузил глаза. — Маккензи! Нельзя было нормально сказать?! Я бы принёс то, что поможет. Люди говорят…

— Sulwa! — Кенен, брезгливо морщась, отобрал у него бутылку. — Джед выздоровеет без твоей помощи. И без твоей болтовни о разговорах мартышек. Джед, он ещё флиппер хотел сюда притащить! Здоровенный грязный флиппер.

— Враньё! — Харольд сердито сверкнул глазами на Кенена. — Он совершенно чистый. Я же обещал показать, на чём выйду на регату.

Гедимин жестом попросил у Иджеса куртку и поднялся на ноги, застёгиваясь на ходу. Слабость, накрывшая его после работы с чертежами, вновь отступила.

— Идём, — сказал он, не обращая внимания на возгласы Кенена. — Мне интересно.

…В отсек он вернулся через час, с головой, гудящей от потока информации. Пока он разглядывал флиппер и копался в моторе, Харольд не замолкал ни на секунду. С трудом выделив из словесного шквала то, что имело смысл, Гедимин пообещал прийти на регату, если сарматов туда пустят, и, отмахнувшись от бутылки со свекольным соком, ушёл на корабль. Он ждал нового приступа слабости, но чувствовал себя неплохо, будто подзарядился напрямую от флипперного аккумулятора. «Значит, синтезный материал — обеднённый уран,» — подумал он, доставая из-под матраса чистый листок. «Плутоний был бы лучше. А ещё лучше — нептуний, но… с ним много сложностей. Это я провернуть не возьмусь. А вот генераторный плутоний… Надо сказать Кенену — пусть поищет. Он справится.»

26 мая 29 года. Луна, кратер Пири, город Кларк

— Дже-ед, — Кенен, тяжело вздохнув, аккуратно сложил листок с расчётами и протянул его сармату. — Я уже не рад, что тебя доставал. Ты, конечно, гений физики, но слово «плутоний» тебе лучше бы забыть. Знаешь, о чём думает средняя макака при этом слове?

Гедимин покачал головой.

— О бомбе, разумеется! — фыркнул Кенен. — Не знаю, как у вас на Энцеладе, но у нас плутоний — это бомба, и ничего более. А местные копы — очень средние макаки. Я не успею закрыть рот, как нас обоих скрутят. А там — обвинение в ядерном терроризме и показательный расстрел. Чарли просто помешан на безопасности космодрома! А ты тут про плутоний…

Гедимин пожал плечами.

— Ну, сиди без ирренция. Мне-то он не нужен.

Кенен ухмыльнулся во все зубы.

— Так не нужен, что ты влез в него по локоть? А, верно, — ты свою дозу уже получил. А насколько её хватит? Хочу предупредить Бринна — когда ему ждать тебя в медотсеке?

Гедимин фыркнул.

— Это не я соорудил тут синтезатор, — напомнил он. — Хочешь, построю плутониевый реактор? Я вспомнил чертежи Константина. Установка, в общем, несложная…

Кенен вздохнул.

— Подожди пока, Джед, — попросил он. — Хотя бы десять дней. Чертежи никому не показывай. Ничего, кроме них, не делай. Ты как тогда осторожным не был, так и сейчас не стал. И главное — с сулисом не болтай. Он — макака. Сдаст тебя при первой возможности.

«Дался ему этот сулис!» — думал Гедимин, досадливо щурясь. Из лазарета его перевели в жилой отсек, Иджес вернулся к работе, оставив на корабле Кенена, да и тот Гедимину был не очень нужен — но, видимо, боялся пропустить важный чертёж. Ремонтник сам скучал по работе, но командир был непреклонен — «рано» — и собирался держать Гедимина на базе до самой Регаты. «А ведь с него станется и туда меня не выпустить,» — подумал он. «И Седна с ним. Сам потом будет чинить замки, я не стану.»

01 июня 29 года. Луна, кратер Пири, город Кларк

В этот день все проснулись рано — в четыре утра, как во времена работы на «Гекате». Когда Гедимин подошёл к капитанской рубке, из открытого люка уже доносился гимн Кларка — Иджес включил трансляцию и настроил звук. Гедимин, заглянув в рубку, увидел на огромном мониторе проспект Восходящего Солнца. Узнать улицу было непросто — на неё уложили трубу, скатанную из защитного поля, загородив все здания непрозрачным барьером.

— Сюда засунут спрингеры? — сармат недоверчиво хмыкнул.

— Нет, они полетят вдоль южной границы, — ответил Иджес, изучающий распечатанную программу мероприятия. — Вот, смотри, тут список кораблей.

Гедимин, скользнув равнодушным взглядом по странице, увидел упоминание «Солти» — австралийского крейсера, заявленного как флагман регаты, и снова хмыкнул.

— А вот врежет он конусом по космодрому…

Кенен, незаметно подошедший к Гедимину, хихикнул.

— И будет нам много-много работы, Джед. Забудь о спрингерах, нам их не покажут. Потом посмотришь, в записи. А сейчас смотри сюда. Я достал десять разрешений…

Иджес, выронив программу, в два прыжка оказался рядом с ним.

— Я записывался, — мрачно сказал он. — Месяц назад.

— Держи, — Кенен протянул ему заламинированный лист с изображением крейсера — чего-то среднего между «Юрием», «Солти» и «Кондором» — обвешанного светло-жёлтыми полотнищами. Гедимин прочитал на листке имя Иджеса, а на том, что был под ним, — самого Кенена.

— И тебе, Джед, — сказал Маккензи, вручая ему другой листок. — Иджес, расскажи ему правила, пока я собираю остальных. К семи нам надо быть на месте.

В полседьмого глайдер с сарматами притормозил на одной из улиц, параллельных проспекту, и, высадив их, тут же умчался — места для стоянки не было даже близко. На обочине клубилась толпа, стягиваясь к пешеходным переулкам. Гедимин, высмотрев относительно свободный проход, двинулся было туда, но был схвачен сразу с трёх сторон, — к группе сарматов уже приближались трое экзоскелетчиков.

«Им определённо нечем заняться,» — думал, сердито щурясь, Гедимин, пробираясь вслед за «копом» по людному переулку. Экзоскелетчик будто нарочно выбирал самую толкучку, и сармат всё время боялся кого-то зашибить или ненароком расплющить о стену. Ему было не по себе среди стольких малорослых существ, которые даже не нашли себе скафандра.

— Здесь, — сказал патрульный, ткнув пальцем в ближайший участок защитного поля. — Купол сверху, никуда не отходить.

Не успел жёлтый экзоскелет втиснуться в идущую навстречу толпу, как к сарматам подъехал на миниглайде разносчик в ярко-оранжевом комбинезоне.

— Пончики от «Робби», мистер теск! Холодный лимонад? Хотдог? Мороженое? — он хлопнул по одной из сумок, принайтованных к его миниглайду. Гедимин качнул головой и прислонился спиной к защитному полю, оглядываясь по сторонам. «Сколько тут мартышек,» — думал он, даже не пытаясь уже пересчитывать пробегающих мимо, — перед глазами всё стояла эа-форма, поднимающаяся волной посреди сарматской столовой и выбрасывающая слизистые «щупальца». «Никогда не видел столько в одном месте. Как им тут, без скафандров и оружия? Мне вот не по себе.»