Гедимин уже не слушал его — он рассматривал прожигатель, прикреплённый к флипперу. Все контейнеры висели там, где излучение не могло зацепить их даже случайно, — видимо, Кенен всё-таки запоминал, что ему говорят, хоть и кривился на «лекции по ядерной физике».
— Куда? Через вакуум на Землю? — спросил Гедимин о траектории двойного прыжка. — А там знают?
Кенен поморщился.
— Джед, я же не дебил. Я не собираюсь выходить в эпицентр ядерного взрыва. Всё продумано, все готовы… Будь другом, дай мне вон те ящики. А теперь подержи…
Он закрепил последнюю пару контейнеров и облегчённо вздохнул.
— По сто шестьдесят килограмм на борту… Сколько это критических масс?
Гедимин недовольно сощурился.
— Не взорвётся. Мог бы — давно бы взорвался.
Кенен хихикнул.
— Не дёргайся так, Джед. Обычная шутка. А теперь отойди, я стартую.
Гедимин быстро шагнул назад, прикрываясь защитным полем. Флиппер подпрыгнул на «подушке», выплёвывая реактивную струю. Поле сдуло мгновенно. Гедимин, прикрывая лицевой щиток, запоздало распластался на полу. Когда он поднялся, поминая про себя размножение «макак», ни Кенена, ни ирренция, ни светового кольца в темноте уже не было.
«Вернётся — огребёт,» — думал Гедимин, досадливо щурясь, пока выбирался из туннеля и маскировал вход. «Вечно какие-то секреты, недоговорки… Что там, на Земле, такого, что мне нельзя видеть?!»
08 февраля 25 года. Луна, кратер Пири, город Кларк
Гедимин не собирался вставать раньше полудня — лёг он в два часа ночи, поместив в синтезирующий реактор последний из урановых стержней — но скрежет, скрип и шум шагов в коридоре становились всё громче и назойливее, и сармат нехотя открыл глаза и приподнялся на локте. В отсеке было темно, но снаружи, в коридоре, горел свет, и грохотала гусеничная тележка, до потолка нагруженная матрасами.
— Здесь кто-то есть? — один из ремонтников с повязкой дежурного на рукаве заглянул в «комнату» Гедимина и удивлённо взглянул на сонного сармата. — Вставай, нам нужен твой матрас. Эй, там, тут ещё одеяла и подушки!
У дверного проёма остановилась вторая тележка, заваленная матрасами только на два метра. Дежурный, не дожидаясь, когда Гедимин встанет, деловито сдёрнул с пустого ложа Иджеса оба одеяла, подобрал подушку и вынес в коридор. Едва он ушёл, в дверь всунулся второй сармат и уволок матрас Иджеса. Гедимин, озадаченно мигнув, поднялся на ноги, и вовремя — его матрас уже утаскивали в коридор.
— Чем вы тут заняты? — спросил сармат, недовольно щурясь. Тележка уже проехала мимо, и дежурные собирали вещи в соседних отсеках. Гора матрасов росла с каждой секундой и вскоре упёрлась в потолок. Возникла заминка, но из-за поворота вышел сармат с пустой тележкой, и вещи стали складывать на неё.
— Дезинфекция, теск, — отозвался один из дежурных, ловко складывая одеяла и сбрасывая их в огромный мешок. — Всё повезут на дезинфекцию.
Гедимин изумлённо мигнул.
— Её же проводили, — сказал он, принюхиваясь к запаху дезинфектантов. В коридоре снова содрали фриловые панели, и вонь химикатов стала вдвое гуще. Робот-уборщик с двумя жёлтыми баллонами на «спине» подполз к дверному проёму и остановился, наткнувшись на ступню Гедимина.
— Уйди, не мешай, — недовольно покосился на ремонтника дежурный-уборщик, распределяющий роботов по отсекам. — Все вопросы к командиру!
Гедимин, протиснувшись мимо громоздких тележек, выбрался с жилой палубы в основной коридор. Дезинфектантами там воняло так же сильно, но роботы уже уползли — только один висел у вентиляционных отверстий, запустив туда щупы. Капитанская рубка была открыта нараспашку, так же, как и главный шлюз; мониторы со стен исчезли, стенные ниши были вскрыты и пустовали, снятый с переборки стапель, завёрнутый в прозрачный скирлин, стоял в шлюзовой камере. Не успел Гедимин оглядеться, как мимо прогрохотала тележка с матрасами. Дежурный разгрузил её посреди коридора, махнул рукой кому-то за шлюзом и быстро пошёл назад, подгоняя механизм перед собой.
— Маккензи, ты где? — Гедимин растерянно огляделся по сторонам, но увидел только четверых сарматов, выходящих из шлюзовой камеры. Они принялись запаковывать матрасы в прозрачный скирлин и выносить на улицу.
— Джед? — донеслось из-за приоткрытой двери информатория. — Ядро Сатурна! Ты что, недавно проснулся?
— Ну да, — ответил Гедимин, огибая гору матрасов и прикрывая за собой дверь. Кенен был в информатории; кроме него, там не было ничего, — и терминал, и кресла исчезли.
— А. Ну, я так и знал, — Маккензи едва заметно поморщился. — Для кого была вчерашняя рассылка? Продублированная голосом перед самым отбоем?
— Маккензи, я лёг в два ночи, — отозвался Гедимин, покосившись на передатчик — ни один светодиод не горел, похоже, рассылка не дошла. — И всё время был под экранами. Что ты успел сделать с базой?!
— А. Экраны. Не подумал, — пробормотал Кенен. Его взгляд странно расплывался, будто он смотрел сквозь Гедимина и видел что-то своё. Сармат озадаченно хмыкнул.
— У нас всё ещё проблемы с карантинной службой, — вздохнул Кенен, щёлкнув пальцем по крышке передатчика. — Успокоить их малой кровью не вышло. Якобы наша дезинфекция не даёт полной гарантии, и они вынуждены сами… В общем, Джед, мы временно переезжаем. Тут будут химикаты, ультрафиолет… пара хостелов на востоке согласилась нас принять. Одни расходы, Джед, одни бессмысленные расходы…
Он тяжело вздохнул. По коридору проехала очередная тележка, из шлюзовой камеры донеслось недовольное ворчание, — новая партия матрасов прибыла раньше, чем рабочие разобрались со старой. Гедимин прислушался к гулу механизмов — хотя снаружи шумело шоссе, заглушая слабые звуки, он был уверен, что турбины молчат.
— Все уезжают? Вся база? — недоверчиво уточнил он. — И операторы АЭС?
Кенен поморщился.
— Вот это-то меня и смущает. Айзек всё застопорил ещё позавчера, оно должно было подостыть… Там ничего сложного — аккумуляторы да система насосов. Повисит недельку на автоматике…
Гедимин молча взял его за плечо и прижал к переборке.
— Где Айзек?
— На востоке, я же сказал, — недовольно сощурился Кенен. — Отпусти, ключицу сломаешь! Связь там работает плохо. Уже полчаса не могу на них выйти. Что тебе от него понадобилось?
— Нельзя бросать АЭС на неделю, — буркнул Гедимин, нехотя разжимая пальцы. — Айзек это сделал? Как ты его заставил?!
Он вспомнил о других реакторах и снова прижал Кенена к переборке — в этот раз за другое плечо. Тот вполголоса выругался.
— Где Амос?
— Мы его замуровали, — отозвался Кенен. — Да отпусти ты меня! Джед, тебе пора лечить нервы, пока не слетел вслед за Лиском. Вот вернусь — тут же свяжусь с Питом, пусть подберёт лекарства!.. Амос следит за твоей установкой. Мы его закрыли, отсек заэкранирован. По идее, найти его не должны. Он обещал присматривать вполглаза за реактором Айзека…
Гедимин с тяжёлым вздохом разжал пальцы. Кенен шарахнулся в сторону, потирая плечо и морщась.
— Я останусь здесь, — буркнул Гедимин. — Амос один не справится.
Кенен на пару секунд задумался, хлопнул Гедимина по протянутой к его плечу руке и широко улыбнулся.
— Твоя взяла, Джед. Бедные мои кости!.. Хочешь — оставайся. Только найди, где спать. Все матрасы уехали на дезинфекцию.
— Уйду в туннель, — пожал плечами Гедимин. — Посплю там. Если что-то надо, выходи на связь в четыре… каждые четыре часа — я буду выходить к «кочегарке».
— Секунду, внесу в ежедневник, — Кенен потыкал пальцем в экран передатчика и улыбнулся ещё шире. — Каждые четыре часа Джед на связи… Мы вернёмся пятнадцатого. Смотри ничего не взорви в моё отсутствие!
Гедимин фыркнул.
— Иджес ещё на базе?
— Уехал, — ответил Кенен, покосившись на передатчик. — Отправился с первой партией на заселение. Собирался разбудить тебя, но я испугался за его здоровье.
Передатчик загудел. Кенен взглянул на вспыхнувший экран и двинулся к выходу.
