Шарлотта взяла камзол и побежала к себе, готовая взорваться. Как он мог быть таким жестоким? она упала на кровать и зарыдала.

«Знаешь, он себя так ведет, потому что боится за тебя».

Шарлотта перевернулась в кровати и подавила крик.

— Эрик?

Призрак Эрика вскинул бровь.

«Ты словно удивлена».

она отодвинулась к изголовью, нервы были спутанными проводами, что искрились сами по себе.

— Ч-что ты тут делаешь?

«Ты была растеряна. Обижена. Я подумал, что друг тебе не помешает».

— Н-но ты мертв.

«А ты — нет, — Эрик обогнул столбик кровати и плюхнулся на перину. — Что в этом такого? или мне стоит просить прощения?».

Его глаза блестели и дразнили ее, Шарлотта отвела взгляд.

— За что тебя простить?

«Хочешь историю всей моей жизни или только последних месяцев?».

Шарлотта вытерла лицо ладонью и повернулась к нему.

— Честно говоря, я хочу вырваться из этого места. Я скучаю по дому. По семье.

«Как и я».

Ком появился в горле Шарлотты. Она кивнула.

— Уверена в этом. Если это утешит, Трог ужасно по тебе скучает. Но ты, наверное, знаешь об этом. Его гложет вина, как меня.

«А тебя из-за чего?» — он приподнял голову, подставив руку.

Еще слеза покатилась по ее щеке.

— Я тебя не спасла, Эрик. Я должна быть всесильной богиней Нуми с разными силами, но я не смогла спасти тебя. Даже не попробовала.

«Дыхание дракона, Шарлотта, — он взмыл, скрестил ноги и отклонился. Ты тогда еще не знала, что была Нуми. И даже так — мою грудь пробил коготь, смазанный ядом. Ты ничего не могла сделать. Даже Великий творец не смог меня спасти. Порой нужно мириться с тем, что не все ты можешь изменить».

— Порой это сложно.

Он улыбнулся. Шарлотта почти видела зелень его глаз.

«Да», — сказал он.

Шарлотта села ровнее, опустила плечи и теребила нить на простыни.

— Я соврала тебе Эрик. Когда сказала, что полюбила тебя.

«Но ты любишь. Может, не так, как того неисправимого паладина, моего кузена, но любишь».

Он подмигнул, ее сердце разваливалось.

— Мне так жаль, Эрик, — она вытерла слезы со щеки. — Бог знает, я хотела, чтобы все было иначе. Ты не должен был умереть, — она взяла платок со столика и высморкалась.

«Возможно. А, может, и нет. Кто знает? Да, я скучаю по телу, но там, где я, и куда я иду, оно не нужно».

— Ты счастлив?

Он обдумал ее слова и кивнул.

«Да. Там нет драконов, печали. Там мой друг Сестиан, и он такой, каким я помню его до появления Эйнара. Сегодня я встретился с прадедом и прабабушкой. Там так много любви и понимания. И на рассвете я начну другое приключение. Моя душа сделает новый виток, мое существование изменится, — он подплыл к ней ближе. — Я прожил хорошую жизнь, Шарлотта. А проживу дальше еще лучше. Не плачь из-за меня. Я в порядке».

— Ты пришел сказать мне это?

«Я хотел увидеть тебя в последний раз, сказать тебе, что я люблю тебя, хоть и без предложения жениться. Впрочем, будь я жив, Дэвиду пришлось бы подвинуться. Нет, в благородном смысле. Ты была невероятной еще до того, как узнала, кто ты. Ты была буйной, красивой и умной. Ты забрала часть моего сердца, а я с радостью позволил. И я ощутил дикое состояние, когда влюблен. Ты дала это мне, и я пронесу этот дар с собой сквозь вечность, — он коснулся ее руки, рябь энергии помогла ей дышать. — Не давай никому лишить тебя этого. Пообещай мне».

Лилось больше слез, она кивнула.

— Обещаю.

«Хорошо. Если не сдержишь обещание, я вернусь и буду преследовать тебя до конца времен».

Она рассмеялась сквозь слезы.

Он слез с кровати.

«Это прощание, Шарлотта. Будь счастлива, — он повернулся, но замер и оглянулся. — О, кстати, Инжир и брауни будут сражаться за Хирз, большое спасибо».

Она потрясенно смотрела на него.

— Как тебе это удалось?

«Брауни не любят призраков. Особенно нет, что приходят в их мелкие норки».

Он подмигнул и пропал.

Ее окутало невероятное спокойствие. Шарлотта улыбнулась и посмотрела на потолок.

— Спасибо, Бог, — она сжалась на кровати, притянула одеяла к груди и мирно уснула без кошмаров и сожалений.

Все повернули головы, когда Шарлотта прошла в сад в белом бархатном платье с подходящей накидкой. Черный мех на капюшоне окружал ее лицо, он же был на манжетах и по краю, черные переливающиеся нити украшали белую ткань, на солнце становясь почти прозрачными перьями ворона.

Славандрия подошла к ней, схватила за руку и отвела в сторону.

— Что ты делаешь? — прошептала она. — Зачем нарядилась как снежная королева из Каландры? Это похороны.

— Да, — ответила Шарлотта. — Это похороны Эрика, и я знаю, как и все тут, что он не хотел бы, чтобы мы рыдали и выглядели так, будто смерть добралась и до нас. Я хочу отпраздновать, что он жил, а не то, что он умер, — она пошла прочь, оставив Славандрию в онемении, и нашла священника. — Прошу меня простить, святой отец. Можете начинать.

Она взглянула на красивый гроб из лазурита, розового кварца и золота. Сверху был вручную вырезан герб Гиллена — бык на задних ногах и орел, расправивший крылья для полета, на его голове. Татуировка Дэвида. Рядом была прямоугольная яма в земле. Тут останется Эрик. Ее сердце пело, зная, что душа уже ушла в место лучше этого.

Холодный ветер ударил по саду. Шарлотта плотнее укуталась в накидку и скользнула за рыцарей в угол, где уже стояло надгробие из розового мрамора. Она прочла надпись, хотелось узнать, с кем Эрик проведет вечность.

Гвиндолин Бреннус

Любимая жена

Любящая мать

Спасительница заблудшей души

На камне было только это.

Дэвид отошел от королевы и встал рядом с Шарлоттой.

— Это жена Трога, — прошептал он. — Мама Эрика.

— О, — сломлено выдохнула она. Шарлотта взглянула на Трога, а он смотрел на нее, щурясь. Его губы были поджаты в тонкую линию, и она знала без слов, что разочаровала его.

Шарлотта взглянула на всех собравшихся — Мистерия и Гильдор, Славандрия и Мангус, Трог, Фарнсворс, Крон и Говран. Все были в черном. Никаких кружев, золотых пуговиц, просто черный. Даже Дэвид был в черных кожаных штанах и камзоле, сочетаясь с ними, а она напоминала павлина, привлекала взгляды. Как она могла быть такой глупой? Черное платье из дамаска было на ее стуле напротив белого. Она должна была надеть его.

«О, конечно, Трог на меня так смотрел, — подумала она. — Я подвела его. Я всех подвела».

Она прижала ладонь к носу, чтобы подавить слезы. Она должна извиниться перед ним. Перед ними.

Дэвид взял ее за руку.

— Все хорошо, — прошептал он. — Ты — Нуми. Можно и выделиться, да?

Она улыбнулась, хоть слезы не отступали, но она радовалась, что он с ней.

Они стояли в тишине, а священник произносил свою речь. В конце каждый говорил что-то об Эрике и опускал красную розу на длинном стебле с подноса на крышку гроба. Все, кроме Трога.

— Идем, — Дэвид повел Шарлотту от сцены, придерживая за локоть. — Пора приготовиться к завтраку с гостями, пока они не ушли.

— Иди, — сказала Шарлотта, — я тебя догоню, — она взглянула на одинокого Трога у гроба Эрика. — Мне нужно кое-что сделать.

Она подошла к рыцарю, двигаясь робко и медленно. Она встала рядом с ним, ждала, что он что-то скажет. Когда он сказал, все внутри нее разбежалось.

— Чего ты хочешь, Шарлотта?

— Извиниться за неуместный наряд, — она сделала паузу, готовясь к самому сложному извинению. — И за то, что не попыталась спасти Эрика, когда вы молили меня, — покатилась слеза, ее голос задрожал. — Стоило попробовать, но я этого не сделала. Мне очень жаль.

Трог скрипнул зубами, не сводя взгляда с гроба Эрика.

— Извинения приняты, — его тон был сухим и неубедительным.

Ее сердце разбивалось. Как заставить его понять и поверить ей? Что еще она могла сделать?

— Ты хотела что-то еще? — спросил Трог.

Шарлотта склонила голову.