— Что с тобой?
Берегиня с трудом открыла глаза. Лицо побелело, на шее вздулись толстые синие вены.
— Не удержу, — прерывисто выдохнула она. — Он слишком силен…
— Кто он? Кто?
— Он, — Рыбка снова закрыла глаза. — Бежать вам надо. Только… некуда…
Сергей оглянулся. Яросвет спешно седлал коней, вскидывал на них седельные сумы. Лика, накинув на Метелицу седло, затягивала подпругу, тревожно оглядываясь на ставший таким ненадежным купол.
— Да помогите же мне! — отчаянно крикнул он, бессильно кусая губы.
— Ничего с ней не будет! — крикнула Лика. — Она тут в безопасности, да и нежить она! Бессмертная! Почти…
— Зальет сейчас все! — вторя ей отозвался Яросвет. — Бежать надо!
— Иди к ним, — хрипло попросила Рыбка. — Со мной все будет в порядке. Я смогу еще немного удержать воду. Но вас на берегу ждут…
Купол опасно прогнулся, едва не касаясь конских голов. Рыбка слабо толкнула Сергея.
— Иди же!
— Быстрее! — подскочившая Лика, дернула Сергея за плечо. — Дубина, она ж здесь только ради нас! Как мы уйдем, она в другое место перенесется! Ты ж сам ей сейчас боль причиняшь!
— Она права, — выдохнула Рыбка, сквозь стиснутые зубы. — А тебе нужно спешить! Может, вы сумеете вырваться!
Лика силой заставила Сергея встать, и подтолкнула к беспокойно переступавшим коням.
— Сколько их? — коротко спросила она берегиню.
— Сотня. И с ними Черный. По всему берегу стоят.
— Можешь открыть выход подальше от Черного?
— Я… постараюсь… — Рыбка слабо махнула рукой, подзывая Лику поближе. Склонившись над ней, девушка разобрала тихие слова: — Спаси его. Ты же можешь…
— Сделаю что смогу, — так же тихо ответила Лика, и, больше не обращая внимания на дрожащую берегиню, бросилась к Метелице. В стороне, медленно раздвигая толщу воды, начал открываться проход.
Прежде чем выехать из-под купола, Сергей бросил последний взгляд на берегиню. Ему показалось, что расслышал тихий шепот: прощай…
Услышав крики, Отрак повернул голову, и вздрогнул: шагах в трехстах от него, озеро заволновалось, вода плеснула на берег, с ног до головы окатывая оказавшихся там воинов. Большая, в два человеческих роста, волна поднялась, и застыла хрустальной аркой. Моментально поняв, что это означает, он дернул повод коня. Борясь с затягивающим тонкие ноги песком, конь двигался так медленно, что каган не выдержал, спрыгнул наземь, бросая повод Тилаку. Выхватывая саблю, Отрак, как мог быстро, побежал вперед. Туда, где из под хрустального купола уже показались черные конские головы.
Гром первым выскочил на берег. И Яросвет вздрогнул от ударившего по ушам улюлюканья, гортанных криков и воплей. Со всех сторон набежали степняки, мигом окружая, не давая шагу ступить. Кто-то хватал поводья вырывая из рук, кто-то тянул за ноги, пытаясь стащить с коня. Размахнувшись шалопугой, Яросвет привстал в стременах, с намерением крушить челюсти, разбивать головы, ломать руки, но что-то упало на плечи, шалопуга застряла на полпути к оскаленной в яростном крике роже.
На лицо упали толстые веревки сплетенные в большие ячеи. Сердце сжалось, едва сообразил что это. Сеть. В следующий миг, сильный рывок выдернул его из седла, прямо на влажный вязкий песок. Степняки налетели, смяли. Шалопугу вывернуло из рук, дернуло, едва не обдирая ладони. Ярсовет еще не успел ничего осознать, как прочные веревки густо опутали тело, не давая даже вздохнуть.
Лика увидела падающего Яросвета, спрыгнула с Метелицы, и с силой ударила саблей плашмя по крутому конскому крупу. Метелица заржал, встал на дыбы, молотя копытами воздух. Твердые железные подковы ударили в лица некстати подвернувшихся степняков, круша тонкие кости, брызнула кровь. Метнувшись вперед, Метелица стоптал еще троих, прежде чем высокий степняк, повис на болтающемся поводе, усмиряя коня.
Ловко разрубив падающую на голову сеть, Лика прыгнула в сторону, наотмашь хлестнула чью-то шею, завертелась волчком, отбивая сыплющиеся со разных сторон удары. Не ожидавшие такой прыти от девушки, степняки отпрянули назад. Лика обернулась, и, прежде чем они снова бросились на нее, успела увидеть Сергея, отбивающегося от окруживших его половцев.
Сергей старался держаться ближе к Лике, но его умело оттесняли, давили, заставляя отходить все дальше и дальше. В голове звенело от истошных криков, в глазах рябило от перекошенных яростью лиц. Происходящее, все больше начинало казаться дурным сном, когда заходящееся сердце дергается в надрыве, и ты просыпаешься и вытираешь струящийся по лицу пот.
Сергей прыгал, уворачивался, рубил, колол, отбивал. Клинок, давно покрывшийся вязкой бордовой жижей, уже не блестел ловя яркие солнечные лучи. Отчаяние захлестывало душу — половцев слишком много, их не одолеть! Но он упрямо вскидывал меч, не желая сдаваться. Даже в своем мире, на тренировках и соревнованиях, избитый и смятый, он упрямо вставал, и никто, ни один человек не мог похвастать тем, что заставил его сдаться, и остаться лежать глотая горькие слезы поражения.
Перед глазами, заливаемыми горячим потом, мелькнула картина из прошлого: пригородная станция, грязные задворки зала ожиданий, и он и Максим. А против них пятнадцать человек местной шпаны с кастетами и обрезками труб. И они выстояли, обратив в бегство всех, кто еще мог стоять на ногах. А переломы, порезы и синяки залатали заботливые врачи…
Он заорал, надрывая связки, чувствуя как с криком, в тело вливаются свежие силы, прыгнул вперед вращая мечом с такой скоростью, что, казалось, сталь сливается с воздухом, растворяясь в нем, и разя врага не сталью, а ветром.
И они попятились, сдали назад, давая передышку, позволившую оказаться рядом с Ликой. И присутствие девушки дало еще сил. Сердце застучало ровно, радостно, охваченное азартом смертельной битвы. Все страхи и сомнения покинули голову, даже мысли испарились бесследно. Вместо них — сияющая пустота, и жажда боя. Боя, в котором не важна победа или проигрыш. Бой ради боя. Не слепая, бездумная ярость, как в случае с Клыком, а ощущение гармонии и порядка, ритма вселенной, бьющегося в каждом живом существе. Ощущение, к которому стремился годы и годы тренировок. То, что в его мире носило загадочное и непонятное название — сатори. Просвещение. Просвещение воина.
Сергей захохотал, и рубанул ближайшего к нему степняка. Меч легко развалил кожаный доспех с густо нашитыми бляшками конских копыт, рассек плоть и кости, словно бесплотный туман, и взвился над головой, готовый к очередному удару. Степняк на миг замер, потом покачнулся, и половина туловища, сползла на песок, забрызгивая стоящих рядом горячей алой кровью.
Легкая сабля Лики уступала тяжелым половецким, но ловкость и проворность, позволяли ей легко уходить от опасных ударов. Степняк ударял раз, а вертящаяся ужом девушка успевала ударить десять, и все с разных углов.
Не останавливаясь ни на секунду, она старалась не выпускать из поля зрения Сергея. Тот рубился мощно, размеренно, поражая ее скупостью и точностью выверенных ударов. В голове не укладывалось, что еще недавно он с трудом удерживал меч, попадаясь на ее обманки. Сейчас он сражался как опытный воин, не один год оттачивающий мастерство. Степняки валились от его ударов как трава под отточенной косой. Прежде, лишь раз Лике доводилось наблюдать подобное: когда ее дядька, могучий витязь, отбивался от напавших на обоз хазар…
Она ткнула саблей как копьем замахнувшегося половца, и на мгновение снова бросила взгляд на Сергея. Это ее и подвело. Взмахнув руками, степняк рухнул навзничь, увлекая за собой застрявший меж роговых бляшек клинок. Скользкая от пота и крови рукоять вывернулась змеей из слабых девичьих пальцев. Она тонко вскрикнула, когда другой степняк, радостно щерясь, вскинул над ее головой тяжелую саблю.
Сергей видел, как Лика упустила саблю, но два степняка наседали, не давая броситься на помощь девушке. Уже не думая о себе, он рубанул правого, и, не обращая внимание на второго, рыбкой прыгнул вперед, понимая, отбить удар не успевает. Бедро пронзила резкая боль, он отстраненно подумал, что второй степняк времени зря не терял, и тут в в левое плечо, и без того ноющее от раны, тяжело ударила блестящая сабля. Вшитый стальной наплечник жалобно скрипнул, но выдержал, однако рука моментально обвисла, и даже не шевельнулась, когда он попытался отмахнуться от следующего удара. Другой степняк изловчился, и развернув клинок, рукоятью достал Сергея в висок. Перед глазами полыхнули цветные круги, и Сергей провалился в черный мрак забытья.
