— Что?

— Я говорю, объясни мне, чем это отличается от велосипеда.

Им овладело желание крикнуть ей: «Если ты такая умная, то иди и попробуй. Посмотрим, как тебе понравится мир, когда ты будешь созерцать его задом наперед, со свернутой шеей!» Он сдержался, подумав о том, что теряет не только доверие мальчика, но и собственное доверие к самому себе. Может быть, он и изменился, но что-то от прежнего ребячливого Ларри еще болталось позади него, словно тень, ставшая к полудню короче, но не исчезнувшая совсем.

— Мопед тяжелее, — сказал он. — Если ты потеряешь равновесие, то ты не сможешь восстановить его так же легко, как на велосипеде. Такой мопед с объемом двигателя 360 см^3 весит триста пятьдесят фунтов. Ты очень быстро научишься контролировать этот лишний вес, но для этого необходимо какое-то время. В обычной машине ты переключаешь скорости рукой, а на газ давишь ногой. Здесь все наоборот, и к этому надо привыкнуть. Вместо одного тормоза здесь два. Если ты забудешь об этом и случайно нажмешь на ручной тормоз, то ты можешь просто перелететь через руль. А потом тебе надо будет привыкнуть к своему пассажиру.

— Джо? А я думала, он поедет с тобой.

— Я бы с радостью его взял, — сказал Ларри. — Но сейчас он вряд ли на это согласится. Тебе так не кажется?

Надин посмотрела на Джо долгим, обеспокоенным взглядом.

— Да, — сказала она, а потом вздохнула. — Он и со мной-то может не поехать, если испугается.

— Я отвечаю за вас двоих, и я не хочу видеть, как вы перевернетесь.

— С тобой так уже было, Ларри? Ты был не один?

— Я был не один, — сказал Ларри. — И я действительно перевернулся. Но к тому времени, как это произошло, леди, которая сопровождала меня, была уже мертва.

— Она попала в аварию на мотоцикле? — На лице у Надин застыло напряженное выражение.

— Нет. То, что произошло, было на семьдесят процентов несчастным случаем и на тридцать процентов самоубийством. То, в чем она нуждалась… дружба, понимание, поддержка, не знаю, что еще… она от меня не получала.

— Ему было не по себе, в висках стучало, горло свело, а к глазам подступили слезы. — Ее звали Рита. Рита Блэкмор. С тобой я хочу вести себя иначе, вот и все. С тобой и с Джо.

— Ларри, почему же ты мне раньше не рассказал?

— Потому что мне больно об этом говорить, — сказал он просто. — Очень больно. — Это было правдой, но не всей правдой. Были еще и сны. Он поймал себя на мысли о том, снятся ли Надин кошмары. Когда он ненадолго проснулся прошлой ночью, она непрерывно ворочалась и что-то бормотала. Но наутро она ничего не сказала. И Джо. Видит ли он плохие сны? Ну, насчет них он точно сказать не может, но вот бесстрашный инспектор Андервуд из Скотленд-Ярда явно боится снов… и если Надин попадет в аварию, они могут возобновиться.

— Тогда мы поедем завтра, — сказала она. — Этим вечером ты научишь меня.

Но сначала выбранные Ларри два небольших мопеда надо было заправить. У магазина была своя колонка, но без электричества она не работала. Он обнаружил еще один фантик на крышке подземного резервуара и понял, что ее не так давно поднимал находчивый Гарольд Лаудер. Независимо от того, был ли он влюблен и любил ли он шоколадную карамель, Гарольд Лаудер, приобретал в глазах Ларри все большее уважение. У Ларри уже сложился свой образ этого человека. Возраст между тридцатью и сорока, высокий, загорелый, худощавый, может быть, и не очень умный в книжном смысле этого слова, но зато чрезвычайно сообразительный. Ларри усмехнулся. Дурацкое занятие представлять себе внешний облик человека, которого никогда не видел. Он никогда не оказывается таким, как ты думаешь. Все на свете знают о диск-жокее весом в три сотни фунтов, у которого голос был тонким, как кончик хлыста.

Пока Надин готовила холодный ужин, Ларри зашел в магазин и обнаружил там большой металлический бак, лом и резиновый шланг.

Я снова нашел тебя, Гарольд! Взгляните-ка на это, сержант Бриггс. Наш парень откачал себе бензина из подземного резервуара. Странно, что он не взял с собой свой шланг.

Может быть, он отрезал себе кусок, а это — остаток, инспектор Андервуд.

Ей-Богу, сержант, вы правы. Я собираюсь представить вас на повышение.

Он взял лом и резиновый шланг и подошел к крышке резервуара.

— Джо, не мог бы ты подойти на минутку и помочь мне?

Мальчик оторвался от сыра и крекеров и недоверчиво посмотрел на Ларри.

— Иди, все в порядке, — спокойно сказала Надин.

Джо подошел, слегка приволакивая ногу.

Ларри просунул лом в щель.

— Налегай на лом, и посмотрим, сможем ли мы ее поднять, — сказал он.

На секунду ему показалось, что мальчик либо не понял его, либо не захотел понять. Но потом Джо ухватился за лом и налег на него. Руки его были тонкими, но на них проступали жилистые мускулы, какие обычно бывают у рабочих из небогатых семей. Крышка немного подалась, но Ларри пока не удавалось ее подцепить.

— Ложись на лом, — сказал он.

Полудикие узкие глаза холодно скользнули по нему, а потом Джо повис на ломе, оторвав ноги от земли и налегая на него всем своим весом.

Крышка поднялась еще чуть-чуть, и Ларри смог ухватиться за нее руками. Пытаясь найти, за что зацепиться, он вдруг подумал, что если мальчик по-прежнему испытывает к нему неприязнь, то у него возник удобный случай ее проявить. Если Джо отпустит рычаг, крышка с грохотом рухнет вниз, и он лишится всех пальцев на руке, кроме больших. Ларри заметил, что и Надин это поняла. Если раньше она внимательно изучала один из мотоциклов, то теперь она смотрела на них, застыв в напряженной позе.

— Нужна помощь? — спросила Надин, и ее спокойный голос звучал чуть-чуть выше, чем обычно.

Капля пота опала Ларри в глаз, и он сморгнул. В воздухе стоял запах бензина.

— Я думаю, мы справимся, — сказал Ларри, глядя ей прямо в глаза.

Через мгновение его пальцы нащупали на обратной стороне крышки небольшую впадину. Он рванул изо всех сил, и крышка перевернулась, с глухим звоном ударившись о гудронированное покрытие. Он услышал вздох Надин и стук упавшего лома. Он вытер испарину и посмотрел на мальчика.

— Хорошая работа, Джо, — сказал он. — Если бы ты не удержал эту штуку, то оставшуюся часть моей жизни мне пришлось бы ловить мух ртом. Спасибо.

Он не ждал никакого ответа, кроме разве что невнятного мычания, но Джо произнес хрипло и с усилением:

— Пжалста.

Ларри быстро взглянул на Надин, которая ответила ему удивленным взглядом, а потом на Джо.

— Джо, ты сказал «пожалуйста»? — спросил он.

Джо энергично кивнул.

— Пжалста.

Надин протянула к нему руки, улыбаясь.

— Это хорошо, Джо. Очень, очень хорошо.

Джо подбежал к ней и позволил себя обнять в течение секунды другой. Потом он снова уставился на мотоциклы.

— Он может говорить, — сказал Ларри.

— Я знала, что он не немой, — ответила Надин. — Но удивительно узнать, что он может поправиться. Я думаю, мы оба были нужны ему. Две половинки. Он… ой, я не знаю.

Он увидел, как она покраснела, и подумал, что знает причину. Он начал просовывать резиновый шланг в дыру в цементе, и ему неожиданно пришло в голову, что его действия можно рассматривать как символичную и довольно-таки грубоватую пантомиму. Он резко поднял глаза. Она быстро отвернулась, но он успел заметить, с каким напряженным вниманием она смотрела на его действия и какой яркий румянец выступил у нее на щеках.

В груди его поднялась волна омерзительного страха, и он закричал:

— Ради Бога, Надин, смотри, куда ты едешь!

Она была целиком поглощена ручным управлением и не видела, что ее «Хонда» со скоростью пять миль в час едет прямо на сосну.

Она подняла голову, и он услышал ее удивленный возглас. Потом она повернула, но слишком резко, и упала на землю. «Хонда» заглохла.

Он побежал к ней с трепыхающимся в горле сердцем.

— С тобой все в порядке, Надин? С тобой все…