Кроме той пляжной открытки, Анна прислала им два письма из колледжа и майку с рычащим медведем — в письме она объяснила, что медведь считается талисманом их колледжа.

Патрик расхныкался как маленький, когда оказалось, что майка по размеру подходит не ему, а Лизе. Кончилось тем, что он выпросил майку на время и, конечно, тут же запачкал ее кетчупом. После этого Лиза целый день не разговаривала с братом.

Лиза понимала, что это глупо, но иногда не могла не пофантазировать о том, что Анна однажды приедет и раскроет им большую тайну, и тогда окажется, что Лиза и Патрик — ее сестра и брат, что судьба каким-то образом разлучила их еще в детстве и разбросала по разным семьям.

На этом месте фантазии Лизы становились совсем уже странными и заканчивались тем, что все втроем они отправятся в дальнее путешествие, на поиски странных существ, о которых им часто рассказывала Анна, например гномов и нимфид (прекрасных на вид, но очень злых).

Лиза вздохнула. Анна знала и о том, что делать с прядильщиками. В конце концов, именно она первой рассказала о них Лизе и Патрику. Она первой предупредила их об этих странных существах и объяснила, как от них защититься.

Лиза посмотрела, нет ли во дворе гномов, но никого не увидела. Всего лишь на прошлой неделе Патрик — настоящий Патрик — заметил одного из них, бегущего в заросли кустов.

— Смотри, Лиза! — закричал тогда Патрик, и она успела обернуться вовремя, чтобы увидеть коричневую шкурку, потрескавшуюся и потертую, словно старый кошелек.

Подумав, Лиза решила, что сегодня для гномов слишком жарко. Анна говорила, что они предпочитают места с умеренным или прохладным климатом.

Лиза прижалась лицом к маленькой ели, которая росла возле купальни для птиц, и глубоко вдохнула. Девочка находила, что волшебные вещи легче рассмотреть сквозь еловые веточки. Острые еловые иголки впились в лицо Лизы, а она стояла и внимательно всматривалась в слои зелени. Когда смотришь на мир сквозь еловые ветки, начинаешь видеть только самое существенное — яркую зелень травы, сверкающую на лепестках росу, махнувшего своим хвостиком кролика, крадущуюся по веткам дерева белку — одним словом, те чудеса, которых никто не замечает в повседневной жизни.

И конечно, только глядя сквозь дерево, ты можешь загадать желание, которое непременно сбудется, — этому их тоже научила Анна.

Лиза тихо прошептала в колючие ветки свое желание.

Мы не станем повторять его — каждый знает, что, если произнести желание вслух, оно ни за что не сбудется. Скажем лишь, что загаданное Лизой желание имело прямое отношение к Патрику.

За своей спиной Лиза услышала шаги. Она обернулась и увидела Патрика-Не-Патрика. Он сошел с крыльца и приближался к Лизе.

Лиза глубоко вдохнула, набралась храбрости и выпалила:

— Ты не мой брат.

Не-Патрик посмотрел на нее своими пустыми голубыми глазами и спокойно ответил:

— Брат.

— Нет.

— Да.

— Докажи, — сказала Лиза, сложила на груди руки и стала придумывать вопрос, на который мог бы ответить только настоящий Патрик. Помолчав немного, она произнесла:

— Когда мы в дождливый день играем в прятки, где ты чаще всего прячешься?

— В дыре за книжным шкафом в подвале, — не задумываясь, ответил Патрик. — Там еще всегда пахнет землей и сыростью.

Лиза была разочарована. Ответ оказался правильным, этот Патрик-Не-Патрик оказался умнее, чем она думала, умнее, пожалуй, чем настоящий Патрик. Впрочем, назвать настоящего Патрика умным у Лизы вообще язык бы не повернулся. Подумать только, на прошлой неделе он решил устроить в подвале бассейн и, чтобы наполнить его водой, открыл в доме все краны. Вот глупость-то! Наверное, для этого самозванца нужно придумать вопрос посложнее.

— А что ты должен сделать каждый вечер перед сном? — спросила Лиза, глядя на Не-Патрика прищуренными глазами. Интересно, собьет его такой трудный вопрос с толку или нет?

Но Лже-Патрик ничуть не смутился и сразу же перекрестил себе сердце.

— Ты должен начертить на себе большой крест и громко сказать: «Щетка, щетка, вымети паутину из моей комнаты и моего сна».

Лиза была потрясена. Она была уверена, что ее вопрос окажется не по зубам Лже-Патрику, но он ответил абсолютно правильно и сейчас торжествующе смотрел на сестру. Когда Анна впервые рассказала им о прядильщиках, она же придумала и это заклинание, которое не даст прядильщикам подобраться к Лизе и Патрику, пока они спят. Всем известно, что больше всего на свете прядильщики боятся щетки и того, кто держит ее в своих руках. Заклинание Щетки охраняло их уже не первый год.

Патрик — настоящий Патрик — забыл, наверное, произнести это заклинание вчера, когда ложился спать. Они вечером поссорились — Патрик обвинил Лизу в краже своих любимых носков, синих, с черепахами. Что за бред! Лиза никогда в жизни не надела бы такие дурацкие носки! В ответ сестра назвала Патрика параноиком — он не знал, что означает это слово, и потому убежал в свою спальню и громко хлопнул за собой дверью.

Он был расстроен и, возможно, из-за этого забыл произнести заклинание. А расстроила его Лиза, значит, в том, что случилось с Патриком, виновата она сама. По крайней мере, отчасти.

А без заклинания на Патрика напали прядильщики. Они спустились с потолка на своих блестящих паутинах, запустили шелковистые мягкие нити ему в ухо, и на них медленно вынули душу Патрика — так рыбак вытаскивает на своей нейлоновой леске из реки попавшую на крючок рыбу. А на место похищенной души прядильщики положили свои яйца. Саму же душу Патрика они утащили Вниз, в свое подземное логово, крепко связали ее серебряными нитями и спрятали в самый дальний и темный уголок.

На следующее утро вместо Патрика проснулась бездушная оболочка, умевшая двигаться и говорить так, как двигался и говорил настоящий Патрик.

Но пройдет время, и бездушная оболочка рассыплется, превратится в пыль, а из нее на свет вылупятся тысячи новых прядильщиков. Обезумевшие от горя родители будут думать, что их ребенка похитили, будут умолять с экранов телевизоров вернуть им его, полиция станет искать похитителей, но никого, конечно, не найдет — ведь обвинять в преступлении следовало бы прядильщиков, а кто из взрослых до этого додумается?

У Лизы от волнения перехватило дыхание.

— Вот видишь? — радостно заявил Лже-Патрик. — Я ответил на все вопросы. Я твой брат.

И тут в голову Лизы пришла великолепная мысль.

— Подойди ближе, — сказала она и заставила себя стоять спокойно, хотя и ненавидела эту приближающуюся к ней картонную куклу, выдававшую себя за ее брата.

Когда Лже-Патрик подошел вплотную, Лиза внезапно бросилась щекотать его. Настоящий Патрик сразу начал бы визжать, отпихиваться и кричать: «Не надо!» Лиза любила слышать, как хохочет Патрик, когда его щекочут.

Но этот Патрик даже не шелохнулся, стоял как столб и тупо смотрел на Лизу.

— Что ты делаешь? — только и спросил он.

Лиза отскочила назад. У нее появилось такое же ощущение, какое она испытала несколько лет назад, когда слишком высоко раскачалась на качелях на заднем дворе и мир вдруг перевернулся вверх ногами. Торжество пополам со страхом. Теперь Лиза убедилась: этот Патрик был ненастоящим. Это значит, что душа настоящего Патрика лежит, обвязанная серебряными паутинами, где-то глубоко под землей, а здесь, во дворе, стоит только его оболочка, внутри которой уже созревают жуткие насекомые.

Лиза выпрямилась во весь свой рост — сто тридцать сантиметров — и гордо заявила:

— Я не боюсь.

На самом деле она обращалась не к Лже-Патрику, а к сидящим внутри него тварям и, разумеется, боялась. Очень боялась. Честно говоря, так сильно она не боялась еще никогда за всю свою жизнь.

— Я найду своего настоящего брата и верну его, — добавила Лиза.

Затем она повернулась и побежала к дому, не желая, чтобы Лже-Патрик и сидящие внутри него чудовища увидели, что она дрожит от страха.

Весь вечер Лиза старалась вспомнить, что рассказывала ей Анна о прядильщиках. Она даже собиралась спросить у матери номер телефона Анны, но в последний момент раздумала это делать. Вдруг Анна занята чем-то очень Важным и рассердится, если Лиза позвонит ей? А еще хуже, если она вообще не вспомнит, кто такая Лиза.