– Я на это уже решился. Вы мне не верили?

Этьену было явно не по себе.

– В чужом мире трудно разобраться, чему верить, чему нет. Прости,

Хомат, если я кажусь тебе бесчувственным.

– Не думайте об этом, де-Этьен. Говорят, что жители Суфуми не отдыхают в середине дня, а работают без перерыва до заката солнца. В это тоже трудно поверить. Воистину повсюду есть чудеса. Я не жалею о своем решении, хотя мог бы, если бы пришлось умереть от ножа Ирквит… Да сгниет ее тело в воде! Мне не нужен дом, ведь теперь у меня есть вы и де-Лира, мои друзья и защитники.

– Не беспокойся, Хомат. Когда мы вернемся на станцию, ты получишь свою награду. – Подошедшая Лира надевала чистую майку. – И мне не важно, что говорят на этот счет правила. Мы найдем, как тебе дать что-нибудь такое, от чего ты станешь обеспеченным на всю жизнь.

В истинно майской манере Хомат тут же указал в глубь корабля:

– Та машина, которую вы использовали, чтобы исцелить меня… Можно мне взять такую?

Лира рассмеялась. Она давно уже так не смеялась, подумал Этьен, удивившись, как это кольнуло его сердце.

– Хирургический прибор очень недолговечен, и ты не сможешь его наладить, Хомат. Нет ничего хуже волшебника, когда волшебное искусство покидает его. Не беспокойся, мы найдем тебе что-нибудь подходящее… и длительного пользования.

– Я и не беспокоюсь, – спокойно ответил Хомат. Он осторожно подвигал рукой. – Воистину чудесный прибор.

– Может быть, тебе стоит проверить автопилот, Этьен?

– Все и так в порядке. Мы опять на середине реки, а сканер подаст звуковой сигнал, если впереди появится что-нибудь такое, с чем он не сможет справиться сам. Может, пора действительно подумать о том, как пополнить наши припасы. Ирквит была права, говоря, что у нас осталось мало еды. – Этьен взглянул на Хомата. – Ты абсолютно уверен, что влияние

По-Раби не распространяется вверх по реке дальше Шангрит?

Хомат вздохнул. Этим странным существам приходилось говорить одно и то же несколько раз, прежде чем они тебе поверят.

– Следующее крупное торговое поселение после Шангрит – город

Кеккалонг, де-Этьен. Я там никогда не был, но знаю, что он процветает, независимо от власти какого-либо океанского города-государства. Он лежит примерно в трех тысячах легат к северу от Шангрит.

Лира быстро пересчитала в уме.

– Пятьсот километров. Сколько мы продержимся. Так как это крупный порт, может, нам удастся там постоять пару дней, отдохнуть. Я могу заняться интенсивными исследованиями. Мне, конечно, уже не удастся поработать в Шангрит.

– Очень приятный, крупный порт, – подтвердил Хомат. – Не такой большой, как По-Раби или Лосити, но почти такой же, как Шангрит. За

Кеккалонгом идет неизведанная местность, неизвестная ни мне, ни какому-либо другому торговцу, живущему ныне в По-Раби. Никто еще не путешествовал так далеко вверх по течению Скара от Гроаламасана.

– Значит, ты будешь первым, – сказал Этьен. Он извиняюще обратился к жене: – Двое взобрались на борт, и мне пришлось применить асинапт. Не было времени стрелять так, чтобы только ранить их, Лира.

К удивлению Этьена, жена не ругала его за это. Может быть, нападение

Ирквит поумерило заботу о существах, которых она прибыла сюда изучать?

– Только двое? Это не так плохо. Может, это и не вызовет кровную месть шангритцев.

– Отлично, ведь на обратном пути мы опять можем столкнуться с той же ситуацией.

– Этьен, мы будем думать о возвращении только через несколько месяцев. К тому времени шангритцам наверняка уже надоест караулить нас у реки и они отправят Ирквит домой. По крайней мере, опасность на борту нам не будет угрожать. – Лира взглянула на Хомата, который потирал свое чудесным образом зажившее плечо. – Извини, что я не поверила тебе сразу,

Хомат.

– Нет, нет, не надо извиняться, де-Лира. Я бы вам тоже сразу не поверил. Не верить полезно для здоровья.

Лира всматривалась в темную влажную ночь. Время от времени вдали мерцали огоньки прибрежных домов, точно звезды. Все было тихо и спокойно.

– Я начинаю думать, что ты прав, – чуть слышно пробормотала она.

Кеккалонг оказался именно таким, как творил Хомат. Это была естественная гавань, отделенная от Скара мощным течением. Когда они в нее входили, маленькие рыбачьи лодчонки и лодки для отдыха толпились за кормой их корабля, как мотыльки.

Как это было принято и в больших океанских городах, одна половина местных строений находилась под водой, а другая – над водой. Вдали высилась ожидаемая масса узких башен. Они слегка напоминали здания древних городов Земли. Но эти узкие цилиндры уходили далеко под землю. Некоторые были приспособлены для подачи холодной воды на поверхность, другие отводили горячий воздух из подземных уровней города. Маи наслаждались нестерпимо жарким климатом, но они, как и люди, любили и прохладный ветерок, даже если в их представлении ветерок этот был порывом влажного воздуха с температурой не ниже тридцати градусов.

Жители городка были дружелюбны и делали все возможное, чтобы сдерживать свое любопытство при виде высоких волосатых гостей. Так как

Кеккалонгом управлял не один мойт, а купеческая коалиция, в нем не было такого неодолимого духа конкуренции, который царил среди жителей южных городов.

С потерей Ирквит способность Хомата торговаться выступила на передний план, и он оказался отличной заменой. Как только Хомат превозмог свойственную ему робость, он очень легко научился покупать провизию на рынке.

Они шли через центральную часть рынка, покупая образцы работ местных резчиков по дереву для пополнения коллекции первобытного искусства, когда

Лира обратилась к мужу. Как обычно, он предоставил торговаться ей и

Хомату, больше интересуясь камнями, которые использовались для мощения улицы.

– Что такое? Лира, ты знала, что некоторые из них добыты в пегматитовых дайках?

– Конечно, – ответила она насмешливо, – но я стараюсь об этом забыть.

Иди сюда и послушай.

Она остановилась перед очень старым маем. Стараясь проявлять интерес, которого он не испытывал, Этьен заметил, что морщины на лице мая образуют не линии, а круги.

– Всего в двухстах легатах вверх по Скару, – говорил старик, – находится место, где в него впадает великий Оранг.

– Он говорит, – Лира взяла на себя роль толмача, – что у тсла там недалеко есть большой город, вверх по течению Оранга.

Этьен нерешительно взглянул на нее:

– А как далеко это «недалеко»? – Она сказала ему расстояние в легатах, и он перевел в уме местную меру длины в земную. – Так, где-то восемьсот – девятьсот километров… Это черт знает как «недалеко». По нашим планам мы должны следовать по Скару до его истока, нанося все на карту и делая записи. Никакие отклонения не предусматриваются.

– Но это позволит нам изучить совершенно иную расу, Этьен, совсем другую культуру. Мы должны вступить в контакт с тсла рано или поздно.

– Я считал, что по плану это должно быть «поздно».

– Но ведь это такая чудесная возможность! Мне говорили, что тсла построили мало центров, а этот Турпут является одним из главных.

– Все равно это означает радикальные изменения в наших планах, – продолжил спорить Этьен. – Лира, не было и дня с тех пор, как мы попали в этот мир, чтобы ты не окуналась с головой в работу. Я же все еще жду, когда мы достигнем места, где Баршаягад сужается настолько, что я смогу начать серьезные исследования в своей области.

– Если мы поедем в этот Турпут, у тебя появится такая возможность,

Этьен. Они не могут жить в долине реки… – Лира быстро обменялась со стариком несколькими фразами. – Его описание местоположения Турпута совпадает с тем, что мы узнали об этой экологической нише. Турпут находится по крайней мере на три тысячи метров выше Скара. Очевидно, Оранг не вымыл для себя такой глубокий каньон. Ты сможешь углубиться в свои исследования скорее, если мы посетим Турпут, чем если избежим этого.