– Но нам не нужны носильщики на реке.

– Мии-Ан несколько раз говорил мне, что есть такое место в верхнем течении реки, где мы вынуждены будем оставить свой корабль.

– Мы не можем оставить его. Ты прекрасно знаешь это.

– Я знаю, да, но Мии-Ан настаивал на том что в одном месте, отстоящем на пару тысяч легатов вверх по реке, без носильщиков нам придется повернуть назад.

– Это правда. – Они обернулись и увидели стоявшего позади них Хомата.

– Я слушал и узнал о многих вещах, де-Этьен. Тсла говорили об этом после того, как вы ушли.

Этьен посмотрел на жену с большим интересом:

– А почему они говорят такие вещи?

– Мии-Ан, – ответила Лира, – рассказывал о месте далеко вверх по

Скару… Он называет это драматической сменой личности. Это как будто тсла так стремятся одушевлять силы природы. И он очень точно описал это место.

Оно называется Топапасирут.

Совершенно неожиданно Хомат крайне резко отреагировал на это слово.

Его глаза расширились, словно он увидел полдюжины признаков, указывавших на присутствие опасных духов.

– Это как бы, – сказала Лира мужу, – очистительное место всех вод.

– Звучит очень угрожающе.

– Согласна. Но Мии-Ан настаивает на том, что невозможно пройти через это место на лодке или корабле, и поэтому дает нам носильщиков.

– Еще один водопад? Спутниковые фотографии не показывают каких-либо больших водопадов в северных районах Баршаягада. Хотя, признаться, эти фотографии далеки от совершенства.

– Нет, не водопад, что-то еще.

– Пять тсла. Как ты смотришь на это, Хомат?

– Мне не нравится присутствие такого большого количества чужаков на нашем корабле, де-Этьен. Но, похоже, мы должны терпимо относиться к этому, чтобы получить знания.

Подумав, Этьен Редоул наконец решился:

– Скажи этому, которого называют Мии-Ан, что мы принимаем его благородное предложение, но что все носильщики попадают в твое подчинение.

Казалось, что май вырос на несколько сантиметров.

– Они не пойдут на это, – возразила Лира.

– Не пойдут? А я уверен, что твои высокие, могучие тсла могут принимать приказы от жалкого мая. И не говори, что они будут возражать.

– Тилл – важная персона и уважаемый ученый.

– Я же сказал, что четверо носильщиков будут находиться в подчинении у Хомата, а не Тилла. И тебе придется объяснить Мии-Ану, что Хомат был с нами долгое время и что он умеет обращаться с нашим судном, и что он наша правая рука – или левая, в зависимости от того, какой они придают больше значения.

– Никакой. Они физически, так же как и умственно, амбидекстры, и у них одинаково развиты правая и левая руки.

– Да, очень много народу будет на корабле. А вот что касается размещения их всех в кабине с нами… Я понимаю необходимость этого, но уверена ли ты, что мы можем доверять им?

– Я полностью доверяю Тиллу, Этьен. А что касается носильщиков, то они станут относиться к своей работе как к путешествию ради получения

«заслуг». Поэтому будут стараться, чтобы экспедиция прошла успешно.

– Тогда скажи, чтобы они поторапливались, Хомат. Нам предстоит долгий путь.

– К реке, де-Этьен, и к настоящей погоде! Я потороплю их с удовольствием.

По сравнению с долгим подъемом с берега Скара спуск был также приятен, как дневная прогулка по садам Новой Ривьеры. В дополнение ко всему груз был распределен между вдвое большим количеством носильщиков.

Тсла несли свою поклажу, но все-таки на некотором расстоянии от своих партнеров маев.

Тсла дружески перешучивались между собой, и их очевидно хорошее настроение подтверждало предположение Лиры, что все они добровольцы. Когда

Тилл оказывался рядом с ними, они относились к нему как к старшему, но без всяких поклонов и других особых знаков внимания, принятых у маев.

Носильщики признавали его превосходство в умственном и духовном отношении.

Он же, в свою очередь, не пользовался своим положением, чтобы вести себя как господин среди подчиненных. Однако среди носильщиков все же прослеживалась некая иерархия, как если бы каждый знал свое место без того, чтобы напоминать ему об этом. В самом низу этой иерархии был необычно крупный парень, очень сильный, но тугодум по имени Йулур. Он мало разговаривал и часто становился объектом мягкого, дружеского подтрунивания со стороны своих товарищей, на что отвечал добродушной улыбкой. Скоро и

Этьену стало ясно, насколько далек этот парень. Этьен перешел из головы колонны в конец, к Тиллу, чтобы расспросить о Йулуре.

– Йулур? – Этьен ожидал, что Тилл улыбнется при упоминании об этом парне, но тот выглядел озабоченным. – Он сирота. Его родителей убил какой-то плотоядный зверь, описать которого он нам не смог. Ужас, который он пережил, остановил его умственное развитие. – Тилл сделал жест, которого Этьен не понял. – Йулура воспитала семья Мии-Ана, но это не помогло ему тут. – Тилл дотронулся до своей головы. – Однако у парня хорошая душа, доброе сердце и очень сильная спина. Он получит много заслуг в этом путешествии, может быть, достаточно для того, чтобы принять его в жизнь после жизни.

– Это не моя специальность, это больше по части моей жены, но я не думал, что тсла верят в жизнь после жизни.

– Не все из нас. Не знаю даже, верит ли в это Йулур, поэтому я стараюсь верить за него. Похоже, он доволен жизнью, как бы жестоко она ни обходилась с ним. Я знаю, что многие завидуют его непоколебимой удовлетворенности жизнью. В этой экспедиции на меня возложена огромная ответственность за него, помимо вас двоих, разумеется. – В этих смотревших с теплотой карих глазах не было ни тени вероломства, хитрости, обмана. -

Если Йулур отстанет от нас, он никогда не найдет дорогу обратно.

Действительно, хотя он живет там всю жизнь, он не сможет найти обратной дороги в Турпут. У него не хватит ума даже просто идти по дороге.

Тилл подождал, не будет ли еще вопросов, а потом вернулся к своим товарищам.

Все, что Лира рассказывала Этьену о тсла, подтверждалось. Это был добрый, вежливый народ. Тогда почему он все время пытается найти причины для того, чтобы не любить их? Он знает ответ. Не то чтобы Лира обожала всех тсла, этот народ ей почти безразличен. Но в чем же проблема? А вот в чем. Есть один тсла, с которым она проводит все свое время, к нему она обращается с каждым новым вопросом. Это Тилл. Тут нет ничего странного.

Тилл – тоже млекопитающий. Не первый раз Лира обожает какой-либо объект изучения. Ну и ну, я уже стал ревновать к инопланетному аборигену, сказал себе Этьен. Вздрогнув от осознания подобного, он сосредоточился на дороге.

Лира заметила странное выражение его глаз.

– Этьен? Ты нормально себя чувствуешь?

– Да, да, все в порядке. – Он моргнул, поправил поклажу. Лира посмотрела ему вслед, удивленно тряхнула головой и поспешила за ним.

Тсла спокойно шли в отдалении. Тилл находился рядом с Йулуром. Он тронул носильщика за плечо:

– Йулур?

– Да, Ученый?

– Ты не знаешь, что за знак возникает при пересечении Оо и другой линии?

Носильщик даже бровью не повел, даже не попытался сообразить.

– Я не знаю, Ученый.

– Ничего, все в порядке, Йулур, это не важно. Расскажи мне лучше, что ты думаешь о наших новых друзьях.

Йулур посмотрел через головы своих товарищей на двух землян.

– Они очень симпатичные, Ученый. Хотя на них мало меха. И когда они говорят между собой, то это звучит очень странно, не похоже ни на наш язык, ни на язык маев. Но они симпатичные.

– Да, это так. Спасибо за твое мнение, Йулур.

Носильщик пошел дальше со своей ношей, а Тилл присоединился к объектам своего интереса.

– Ваше любопытство побудило меня поговорить с Йулуром, Этьен. Я задал ему очень простой вопрос, но он не смог мне ответить. Вопрос оказался за пределами его умственных способностей. И в то же время меня поразило, что он, может быть, счастливее всех нас, поскольку свободен от интеллекта.