Его противник быстро отскочил назад, когда йенди поднял пустую руку (он уже успел выбросить бесполезный камень), и подобрал лежавший у его ног кинжал. Оказалось, что друзья так и не отступили с того места, где на них напали бандиты Гарланда.

Кааврен почувствовал, что начинает слабеть от потери крови; но у него остался лишь один противник. Тиаса расправил плечи, улыбнулся, поднял свое оружие и сказал:

– Как тебя зовут, друг мой?

Разбойник, молодой парень трехсот или четырехсот лет, похожий на джагала, искоса посмотрел на своих мертвых товарищей. Увидев спокойную улыбку своего врага и его обагренный кровью клинок, он облизнул губы, откашлялся и ответил:

– Меня называют Тиин.

– Ну, Тиин, – предложил Кааврен, – мне кажется, что пора тебе отправляться восвояси. В противном случае – смерть.

Тиин не стал дожидаться повторного предложения; он повернулся и с такой скоростью помчался прочь, что мгновенно скрылся из виду.

Кааврен вздохнул и повернулся, чтобы помочь Айричу, который продолжал хладнокровно защищаться от выпадов троих решительно настроенных головорезов.

– Просто возмутительно, – заявил Серый Кот, вытаскивая шпагу.

– Ладно, – пожала плечами Гритта, у которой своей шпаги не имелось, – ей пришлось подобрать изогнутую саблю одного из погибших разбойников.

– Мой дорогой тиаса, – сказал Серый Кот. – Идите сюда, я покончу с вами лично.

Кааврен, собиравшийся вступить в схватку с одним из противников Айрича, повернулся к Серому Коту и Гритте. Он молча занял боевую стойку, хотя чувствовал, что колени у него начинают дрожать. Тиаса стиснул зубы и скорее увидел, чем почувствовал, как кинжал выпал из его ослабевшей руки.

– Какой стыд, – заметил тот, кто прежде звался лордом Гарландом, и приготовился к поединку, а стоявшая рядом с ним Гритта подняла саблю.

Кааврен покачнулся. Айрич по-прежнему ловко отбивал удары троих разбойников, но помощи от него ждать не приходилось. Тазендра и Пэл сражались с двумя головорезами каждый; они также не могли прийти к нему на выручку.

Кааврен сделал шаг вперед, пошатнулся, а когда Гритта и Серый Кот улыбнулись, тиаса резко взмахнул левой рукой – и лица врагов оказались залитыми кровью Кааврена. Они попытались протереть глаза, но прежде чем успели что-то предпринять, клинок тиасы поразил Серого Кота в самое сердце. Кааврен вырвал шпагу из раны и вновь принял боевую стойку, не спуская глаз с Гритты. Гарланд удивленно посмотрел на Кааврена и тяжело рухнул на землю. Гритта протерла глаза, увидела упавшего соратника, вскрикнула, уронила саблю и опустилась на колени возле Серого Кота.

Одновременно один из противников Айрича на мгновение потерял бдительность – но этого оказалось достаточно, чтобы его голова покинула плечи, что, в свою очередь, отвлекло разбойника, сражавшегося с Пэлом. В следующую секунду он уже лежал на земле, зажимая глубокую рану на бедре. Оба противника Тазендры отступили.

Гритта сжала ладони Гарланда в своих руках, снова вскрикнула, а потом громко зарыдала.

Тазендра быстро огляделась по сторонам и сказала:

– Ваш вожак убит, но вас все еще остается пятеро против четверых. Ну что, продолжим? О, я вижу, от вас вряд ли будет прок, – последнее замечание вырвалось из уст леди дзур после того, как все пятеро последовали примеру благоразумного Тиина.

И тут разбойник, который все это время простоял на коленях, испустил последний вздох и упал лицом вниз.

Друзья Кааврена собрались вокруг капитана, который, тяжело дыша, смотрел на Серого Кота и Гритту. Кааврена уговорили присесть на землю, Тазендра дала ему напиться, а Пэл перевязал руку.

Айрич тщательно вытер лезвия шпаги и кинжала и убрал их в ножны, после чего опустился на колени рядом с Гриттой, которая теперь беззвучно плакала.

– Ваш отец? – спросил он. Она кивнула.

– Вы полукровка, не так ли? Он был тсалмотом; а из какого Дома ваша мать?

Гритта не ответила, но как только она подняла на него глаза, Айрич сказал:

– Леди дзур.

– Как! – воскликнула Тазендра, подходя к ним. – Ее мать леди дзур?

– Взгляните на подбородок, брови и уши.

Гритта молчала.

– Кто? – спросила Тазендра. – Кто ваша мать?

Гритта не отвечала.

Серый Кот, или, если так больше нравится читателю, Гарланд, открыл рот, словно пытался что-то сказать, но вместо этого из его горла хлынула кровь. Он посмотрел на Кааврена, причем его глаза были полны такой ненависти, что ее невозможно описать, потом перевел взгляд на Гритту, закашлялся, в последний раз вздохнул и умер.

Гритта уронила его руку, медленно поднялась, обвела ненавидящим взглядом победителей, потом повернулась к ним спиной и медленно зашагала прочь. Она взяла одну из лошадей, на которых приехали Кааврен и его друзья, отвязала ее, вскочила в седло и скрылась в том же направлении, что и остальные разбойники.

Тазендра двинулась вслед за ней, но Айрич поднял руку:

– Пусть уходит.

Тазендра пожала плечами.

– Ладно, – не стала спорить леди дзур.

– Кааврен, вы можете идти? – спросил Пэл.

Тиаса сделал глубокий вздох и неуверенно поднялся на ноги.

– Да, – заявил он. – Конечно, я могу идти. Мне нужно произвести арест.

Читатель должен понимать, что все сражение заняло гораздо меньше времени, чем потребовалось на то, чтобы изучить отчет о нем, и, естественно, меньше, чем у нас ушло на то, чтобы его составить. Иными словами, пробило всего четверть часа после десяти утра, и именно сейчас нам следует снова обратить наши взоры на его величество.

С самого утра Тортаалик энергично занимался делами: сначала в очередной раз отказался встретиться с представителем горожан, затем велел отправить его в тюрьму в Крыло Иорича, а потом распорядился использовать камни-вспышки против сборищ горожан.

Когда Джурабин попытался убедить его этого не делать, Император выгнал его из зала. Когда Сетра попробовала выступить в защиту Джурабина, ей тоже было приказано покинуть помещение. В тот момент, когда она в ярости выбежала из Портретного зала, появился Брадик, хранитель колокольчиков, и единым духом выпалил:

– Посланник от лорда Джуина, смотрителя тюрьмы. Посланник от баронессы Стоунмовер.

– Фу, – возмутился его величество, – что такое? Сообщение из тюрьмы? И доклад об очередном поражении моих гвардейцев? Пусть входят оба, надеюсь, они принесли более приятные новости, чем мы слышали до сих пор.

Первый посланник был одет в цвета тюремной охраны из Дома Иорича; второй – в плащ Батальона Белых Шарфов и производил впечатление человека, прибывшего прямо с поля боя. Каждого после соответствующего приветствия подвели к его величеству.

Лорд Ролландар э'Дриен сидел на своем коне перед Воротами Дракона, чуть позади линии фронта. Он отдал приказ еще одной кавалерийской дивизии прорвать линию обороны Адрона, заметив, что, в то время как всех его пикейщиков солдаты мятежного герцога порубили на куски, а пехотные полки разбиты наголову, отряд Лавоудов добился определенного успеха и Найлет еще немного приблизилась к фургону с заклинаниями.

– Слишком медленно, – пробормотал он и принялся изучать поле боя, оглохнув от грохота стали, взрывов камней-вспышек и криков раненых.

Ройла Лавоуд была слишком занята, чтобы о чем-нибудь думать, – заклинание, контрзаклинание, удар, атака, защита. Сетра создала клан Лавоудов, взяв для него имя из сариольского языка, которое означало «разносторонний», или, если произнести слово немножко иначе, «из гор», именно для ситуаций вроде этой. Однако Ройла и ее товарищи не привыкли к тому, чтобы их удары парировались. Они столкнулись с организованным сопротивлением, и Ройла все больше и больше убеждалась – главная задача солдат Адрона состоит в том, чтобы не подпустить волшебников и воинов к фургону с заклинаниями.