— Очень близкая? — продолжала девушка, откладывая вилку и уставясь на Мередит с неподдельным изумлением. Мэтт не донес до рта чашку с кофе, а Патрик, нахмурясь, откинулся в кресле.

Молча смирившись с поражением, Мередит вздохнула:

— Мой прапрадед основал магазин.

— Потрясающе! А знаете, кем был мой прапрадед?

— Нет, конечно. Кем же? — спросила Мередит, так захваченная восторженным энтузиазмом девушки, что совсем забыла взглянуть, как отнесся Мэтт к этой новости — — Эмигрировал в Америку из Ирландии и завел лошадиное ранчо, — сообщила Джули и, встав, начала убирать со стола.

Мередит улыбнулась и тоже поднялась, чтобы помочь.

— А мой был конокрадом!

Мужчины взяли чашки с кофе и направились в гостиную.

— Неужели взаправдашним конокрадом? — охнула Джули, наполняя раковину мыльной водой. — Вы уверены?

— Совершенно, — кивнула Мередит. — За это его и повесили.

Несколько минут они работали в дружелюбном молчании, но потом Джули объяснила:

— Следующие несколько дней отец работает в две смены. Я сегодня переночую у подруги — будем вместе готовить уроки. Утром вернусь и приготовлю завтрак.

Мередит, удивленная упоминанием об уроках, совершенно не обратила внимания на то обстоятельство, что остается наедине с Мэттом.

— Ты учишься? Но почему? Разве сейчас не каникулы?

— Я хожу в летнюю школу. Таким образом, я смогу окончить ее в декабре, через два дня после того, как мне исполнится семнадцать.

— Но это слишком рано.

— А Мэтту было шестнадцать.

— Неужели? — удивилась Мередит, засомневавшись в качестве подобного обучения в сельских школах, позволяющего так быстро усвоить школьную программу.

— А что ты станешь делать потом?

— Поступлю в колледж. Собираюсь специализироваться в одной из естественных наук, но еще не решила, в какой. Возможно, в биологии.

— В самом деле?

Джули, кивнув, с гордостью объявила:

— У меня полная стипендия. Мэтт до тех пор не хочет уезжать, пока не убедится, что я смогу справиться без него. Правда, нет худа без добра: он смог получить степень магистра по управлению предприятием за это время. Хотя ему пришлось оставаться в Эдмунтоне и продолжать работать, чтобы оплатить медицинские счета матери.

Мередит удивленно уставилась на девушку:

— Мэтт сумел… что?!

— Получить степень магистра по управлению предприятием. Ее получают после степени бакалавра, — пояснила девушка. — В колледже Мэтт специализировался по двум предметам — экономике и финансам. У нас в семье все головастые, — добавила она, но, увидев потрясенное лицо Мередит, остановилась и нерешительно пробормотала:

— Ты… на самом деле… ты ничего о нем не знаешь, верно?

«Только как он целуется и занимается любовью», — со стыдом подумала Мередит.

— Не много, — тихо призналась она вслух.

— Ну не стоит так уж винить себя. Большинство людей считают, что Мэтта не так-то легко узнать, а вы были знакомы всего два дня.

Это прозвучало таким осуждением, что Мередит отвернулась, не в силах встретиться с ней взглядом, и, подняв кружку, начала старательно вытирать ее.

— Мередит, — шепнула Джули, тревожно глядя на нее, — тут нечего стыдиться, я хочу сказать… для меня все одно, беременна ты или нет.

Мередит уронила кружку, и она покатилась по линолеуму под раковину.

— Но это так, — настаивала Джули, нагибаясь и подбирая кружку.

— Это Мэтт сказал вам, что я беременна? — едва выговорила Мередит. — Или ты сама догадалась?

— Мэтт потихоньку шепнул отцу, а я подслушала, хотя к тому времени уже поняла все сама.

— Чудесно, — пробормотала Мередит, сгорая от стыда.

— Вот именно, — согласилась Джули. — То есть до того, как Мэтт все рассказал отцу о вас, я чувствовала себя так, словно осталась единственной шестнадцатилетней девственницей в округе…

Мередит закрыла глаза, понимая, что вот-вот лишится сознания от унижения и гнева на Мэтта. Как он мог обсуждать ее с отцом!

— Должно быть, они здорово посплетничали на мой счет, — с горечью бросила она.

— Но Мэтт не сплетничал о тебе. Просто объяснил па, какая ты на самом деле.

Мередит стало неизмеримо легче, и, увидев это, Джули немного изменила тему:

— Тридцать восемь из двухсот девушек в нашей высшей школе забеременели в этом году. По правде говоря, — призналась она с некоторым унынием, — мне не приходилось беспокоиться об этом. Большинство парней боятся даже поцеловать меня.

Чувствуя, что от нее ждут какой-нибудь реплики, Мередит, откашлявшись, спросила:

— Почему?

— Из-за Мэтта, — с удовольствием поведала Джули. — Любой мальчишка в Эдмунтоне знает, что Мэтт — мой брат. И представляет, что он сделает с ним, если обнаружит, что он распускает руки. Если речь идет о защите женской добродетели, иметь Мэтта в родне все равно что носить пояс целомудрия.

— Мне почему-то… — выпалила Мередит, не сумев сдержаться, — мне не кажется это правдой.

Джули рассмеялась, и Мередит неожиданно засмеялась вместе с ней.

Когда они присоединились к мужчинам в гостиной, Мередит ожидала, что ей предстоит провести два скучных часа у телевизора, но Джули вновь взяла инициативу в свои руки.

— Что будем делать? — спросила она, выжидающе переводя взгляд с Мередит на Мэтта. — Может, сыграем в карты? Нет, подождите, как насчет чего-нибудь совсем дурацкого?

Джули повернулась к книжным полкам и провела пальцем по коробкам с играми:

— «Монополия»! — объявила она, оглядываясь.

У Мэтта не было никакого желания играть, особенно в «монополию», и он уже хотел было предложить Мередит прогуляться, но подумал, что, вероятно, ей лучше снять напряжение, а их беседа может опять расстроить ее. Кроме того, Мередит подружилась с Джули и освоилась с ее присутствием. Он кивнул, пытаясь сделать вид, что в восторге от предложения, и вопросительно взглянул на Мередит. Та тоже, казалось, не слишком обрадовалась, но улыбнулась, и кивнула.

Два часа спустя ему пришлось признаться себе, что игра в «монополию» оказалась неожиданно интересной, и даже он постепенно увлекся. Джули веселилась от, души, и не без ее влияния игра постепенно стала чем-то вроде фарса, причем обе девушки из кожи вон лезли, чтобы победить Мэтта, а если это не получалось, бессовестно жульничали. Дважды он поймал Джули на том, что та успела стащить выигранные им деньги, а теперь Мередит выдвигала самые невероятные причины, чтобы не платить ему штраф.

— Никаких извинений на этот раз, — предостерег он Мередит, когда ее фишка оказалась на собственности, которой он владел. — За это ты должна мне тысячу четыреста долларов.

— Ни за что! — самодовольно ухмыльнулась она и, показав на маленькие пластиковые макеты отелей, которые он построил па своей земле, постаралась незаметно подвинуть один из них кончиком пальца.

— Этот отель построен на моей земле, так что плати за незаконное вторжение.

— Я сейчас захвачу все, что у тебя есть, — пригрозил он, — если не отдашь моих денег. Мередит, смеясь, повернулась к Джули:

— У меня только тысяча. Одолжишь мне?

— Конечно, — заверила та, хотя уже успела потерять все деньги. Потянувшись к груде банкнот, лежавших рядом с Мэттом, она выхватила пару пятисотдолларовых бумажек и протянула Мередит.

Несколько минут спустя Мередит признала поражение. Джули отправилась собирать книги, а Мередит убрала игру и поднялась, чтобы поставить ее на книжную полку. Патрик Фаррел встал.

— Мне пора, — объявил он. — Мэтт, ты оставил грузовик в гараже?

Мэтт кивнул и сказал, что утром попросит кого-нибудь подвезти его в гараж. Патрик обернулся к Мередит, На протяжении всей веселой игры она чувствовала на себе его взгляд. Теперь же он улыбнулся — нерешительной, угрюмой улыбкой:

— Спокойной ночи, Мередит.

Мэтт тоже встал и спросил, не хочет ли она пойти на прогулку. Радуясь каждой отсрочке, которая могла бы помешать ей отправиться спать, вне себя от тревоги, Мередит кивнула:

— С удовольствием.