Радостный вопль Мередит немедленно стих при виде «роллс-ройса», заворачивающего за угол.

— Это… это за мной, — пробормотала она. Лайза подняла глаза и охнула:

— Иисусе, да ведь это «ролле»!

Сконфуженно кивнув, Мередит пожала плечами и собрала книги:

«— Мм живем далеко отсюда, и отец не хочет, чтобы я ездила автобусом.

— Значит, твой па — водитель? — кивнула Лайза, направляясь вместе с Мередит к машине. — Должно быть, здорово кататься в таком автомобиле и делать вид, что богата. — И, не дав Мередит ответить, продолжала:

— Мой отец — слесарь-водопроводчик. Сейчас его профсоюз объявил забастовку, поэтому мы переехали сюда, где квартиры дешевле. Ну знаешь, как это бывает.

Мередит не имела ни малейшего представления о том, » как это бывает «, но из гневных тирад отца знала, какое воздействие профсоюзы и забастовки оказывают на подобных Бенкрофту деловых людей. Но, услыхав мрачный вздох Лайзы, девочка сочувственно кивнула.

— Должно быть, туго вам приходится. Хочешь, подвезу домой?

— Неужели! Нет, постой, не может это подождать до следующей недели? У меня семеро братьев и сестер, и у ма вечно находится тысяча дел. Я уж лучше поболтаюсь тут немного, а потом пойду домой в обычное время.

Это было неделю назад, и робкая дружба, родившаяся в тот день, расцвела и окрепла, подкрепляемая смехом, разделенными секретами и взаимными признаниями. И теперь, глядя на портрет Паркера и думая о танцах в субботу, Мередит решила завтра же попросить у Лайзы совета. Она все знала насчет мод и причесок. Может, Лайза предложит что-нибудь, что сделает Мередит более привлекательной для Паркера.

На следующий день, когда девочки принялись за завтрак, Мередит приступила к осуществлению своего плана:

— Скажи, могу я сделать что-нибудь со своим лицом, кроме пластической операции, конечно, чтобы понравиться Паркеру?

Прежде чем ответить, Лайза долго, внимательно изучала подругу:

— Эти очки и скобки, конечно, вряд ли могут возбудить страсть, сама понимаешь, — пошутила она наконец. — Сними очки и встань.

Мередит молча подчинилась и, чуть поеживаясь, огорченно ожидала, пока Лайза медленно обходила ее, продолжая оглядывать.

— Ты как будто из кожи вон лезешь, чтобы выглядеть дурнушкой, — заключила она. — И это при таких потрясающих глазах и волосах! Чуть-чуть косметики, никаких очков, другая прическа — и, вполне возможно, Паркер посмотрит на тебя повнимательнее завтра вечером.

— Ты в самом деле так думаешь? — выдохнула Мередит, не спуская с подруги широко раскрытых глаз.

— Я сказала» возможно «, — с безжалостной искренностью поправила Лайза. — Он старше тебя, так что твой возраст — недостаток. Кстати, какой у тебя ответ в контрольной по математике?

За последнюю неделю Мередит уже привыкла к мгновенным переходам Лайзы от одной темы к другой. Она, похоже, была слишком умна, чтобы надолго сосредоточиться на чем-то одном. Мередит назвала цифру, и Лайза кивнула.

— У меня тот же. С такими мозгами, как у нас, — пошутила она, — очевидно, что другого просто быть не может. Знаешь, в этой занудной школе все считают, что» ролле» принадлежит твоему папаше.

— Я никогда не уверяла их в обратном, — честно призналась Мередит.

Лайза впилась зубами в яблоко и кивнула:

— С какой радости? Если они настолько глупы, что считают, будто богатая девчонка может ходить в такую школу, я, возможно, тоже позволила бы им так думать.

Сегодня, как и всю неделю, Лайза снова с готовностью уселась в машину, поскольку Фенвик, хотя и неохотно, согласился отвозить домой и ее. Когда «ролле» остановился перед выкрашенным в коричневую краску бунгало, где жило семейство Понтини, Мередит жадно впитывала взглядом обычную суматоху на переднем дворе: всюду бегают малыши, валяются игрушки, стоит непрерывный крик. Мать Лайзы, как всегда, в огромном фартуке, стояла на крыльце.

— Лайза, — окликнула она с сильным итальянским акцентом, — Марио звонит. Хочет поговорить с тобой. Привет, Мередит, — добавила она, помахав рукой, — оставайся как-нибудь на ужин. И переночуешь у нас, чтобы отцу не приходилось заезжать за тобой так поздно.

— Спасибо, миссис Понтини, — отозвалась Мередит, в свою очередь, помахав рукой, — обязательно.

Все было именно так, как много лет мечтала Мередит: наконец-то у нее есть подруга, с которой можно делиться всем и даже получить приглашение погостить, и девочка была вне себя от радости.

Лайза захлопнула дверцу машины и сунула голову в окошко.

— Твоя мама сказала, что Марио у телефона, — напомнила Мередит.

— Невредно заставлять парня подождать, — пояснила Лайза, — пусть немного поволнуется. Только не забудь позвонить мне в воскресенье и рассказать, как все было с Паркером. Жаль, что я не смогу причесать тебя перед танцами.

— Жаль, — согласилась Мередит, хотя знала, что если Лайза попадет к ней домой, обман тут же раскроется. Каждый день она давала себе слово признаться во всем и каждый день не решалась, убеждая себя, что чем лучше Лайза узнает, какова Мередит на самом деле, тем меньше для нее будет значить, богат или беден ее отец.

— Если бы ты пришла завтра, могла бы провести у нас ночь. Пока я буду на танцах, сделаешь уроки, а потом я вернусь и расскажу, как все было.

— Но я не могу. Завтра вечером иду на свидание с Марио.

Мередит была потрясена тем, что родители Лайзы позволяют четырнадцатилетней дочери встречаться с мальчиком. Но Лайза только рассмеялась и сказала, что Марио не посмеет распустить руки, поскольку знает, какую веселую жизнь ее отец и дядья устроят ему в атом случае.

Выпрямившись, Лайза сказала на прощание:

— Только помни, что я тебе говорила, хорошо? Флиртуй с Паркером, смотри ему в глаза, нежно улыбайся. И зачеши волосы наверх, чтобы выглядеть старше и утонченней.

Всю дорогу домой Мередит пыталась представить себя флиртующей с Паркером. Послезавтра его день рождения — она еще год назад узнала об этом и запомнила… и именно тогда впервые поняла, что влюбилась в него. На прошлой неделе она провела в аптеке1 целый час, пытаясь найти подходящую поздравительную открытку, но те, которые выражали ее действительные чувства, были весьма несдержанные или слишком сентиментальные. И какой бы наивной ни была девушка, все-таки сумела сообразить, что Паркер едва ли обрадуется открытке с надписью: «Моей настоящей и единственной любви…»

Пришлось, хотя и с сожалением, довольствоваться открыткой, где было затейливо выведено: «Поздравляю дорогого друга с днем рождения».

Мередит откинула голову и закрыла глаза, мечтательно улыбаясь, представляя себя великолепной моделью, изрекающей остроумные меткие фразы, и Паркера, который с восторгом ловит каждое слово.

Мередит с упавшим сердцем всматривалась в свое отражение в зеркале. Миссис Эллис стояла сзади, одобрительно покачивая головой. Когда на прошлой неделе Мередит с экономкой отправились за покупками, цвет платья имел как бы мягкий оттенок мерцающего топаза. Сегодня же оказалось, что это просто коричневый бархат с металлическим отливом, а туфли, специально выкрашенные в тон, имели солидный старушечий вид, особенно из-за низких, толстых каблуков. Вкус миссис Эллис был чересчур практичным, а кроме того, отец строго-настрого приказал им выбрать платье, «подходящее для молодой девушки возраста и воспитания Мередит». Из магазина на одобрение Филипа прислали три платья, и это оказалось единственным, которое, по его мнению, не было слишком открытым или слишком прозрачным.

Волосы — вот что не приводило Мередит в отчаяние. Обычно она делала сбоку пробор и закалывала их над ухом, но Лайза сумела убедить подругу, что для сегодняшнего вечера необходима новая, более изысканная прическа. Сегодня она попросила миссис Эллис поднять волосы наверх и уложить локоны короной, так, чтобы крошечные завитки спадали на уши. Мередит казалось, что она выглядит прекрасно.