Пока ударившийся в маниловщину Хрущев рассуждал «не настало ли время создать добровольные милицейские части», не упустил момент Николай Романович Миронов, заведующий отделом административных органов ЦК [276]. Во главе ослабленного, но все еще дееспособного МООП РСФСР встал один из «комсомольцов», Вадим Степанович Тикунов, который до этого успел проработать пару лет в должности заместителя Шелепина в КГБ. Надо сказать, что Вадим Степанович на фоне товарища Дудорова оказался более чем неплохим руководителем. Сразу после смещения Хрущева он развил бурную и в общем-то эффективную деятельность. Были приняты «на вооружение» резиновые дубинки и наручники, пошло оснащение автомобилями и радиостанциями, сделана ставка на вербовку агентуры. Резко, сразу на двадцать тысяч человек, вырос штат.

После того, как Миронов погиб в авиакатастрофе, его креатура «перешла» к Шелепину. Благодаря неусыпной заботе Александра Николаевича партия не оставила без внимания работу товарища Тикунова, поэтому на XXIII съезде его включили в число кандидатов в члены ЦК и избрали депутатом Верховного Совета СССР. Хотели еще дать орден Ленина, даже представление подписали, но не вышло, сразу после съезда Президиум ЦК неожиданно принял очень жесткое решение по прекращению «юбилейных» компаний [277].

К середине 1966 года процесс централизации управления СССР под «крышей» союзных министерств наконец-то докатился до МООП. 17 сентября 1966 года было восстановлено министерство внутренних дел СССР [278]. Но вот за пост руководителя пришлось серьезно побороться [279]. Леонид Ильич и его сторонники хорошо понимали, что назначение Тикунова значительно усилит сторонников Шелепина. Сопротивлялись ожесточенно, по всем правилам аппаратных игр пытались вбить клин в блок Шелепина-Косыгина-Воронова. Но сделать так ничего и не смогли.

Так что праздник на даче МВД был не только по поводу нового министра. Можно без преувеличения сказать, Александр Николаевич отмечал собственную победу. И совсем не малую, наоборот, теперь перед «комсомольцами» открывались новые горизонты. Наконец-то полем битвы становился не ЦК или Совмин, а весь Советский Союз.

— Скучаешь? — вернувшийся с улицы Тикунов весело вернул Шелепина в настоящее. — До сих пор не пойму, как ты смог добиться моего назначения. — Он доверительно склонил голову в сторону собеседника, и противно дохнув только что выкуренной сигаретой, признался: – Я уж не верил, что получится.

— Не благодари, еще пожалеешь! — щелкнул ногтем по рюмке Александр Николаевич. — Наливай! Задумался вот, так и забронзоветь недолго!

— А чего жалеть-то? — удивился Вадим Степанович. Быстро, в пару «бульков» разлил «Столичную», и продолжил: – Вроде уж пятый год скоро, как на МВД.

— Сравнил, тоже мне! СССР – не РСФСР, масштаб совсем другой.

— Раз партия сказала «надо», мы ответим «есть» – Тикунов постарался придать лицу выражение тупого служаки.

Получилось неубедительно. Круглое лицо, широкий, покрасневший от выпивки нос и курчавые волосы, в сочетании с излишней полнотой, придавали Вадиму Степановичу совсем не бравый, а наоборот, домашний, почти комедийный вид.

— Вадик! Очнись! — Шелепин резко отставил водку в сторону. — Пойми наконец, это не шутки! Тебе придется чистить всю республиканскую верхушку! Там каждого второго надо срочно, безотлагательно менять! Заворовались, страх и стыд потеряли! Ради выгоды своей уничтожат Союз, разорвут на клочки! Или… — его голос стал холодным, как лед. — Скажи сразу, если задача тебе не по силам. Пути назад не будет!

От слов Шелепина неожиданно повеяло знакомым по рассказам старших товарищей ужасом. «Ему нужен Берия!!!» – наконец осознал сказанное Тикунов. В ответ на невысказанное желание призрак кровавого сталинского палача как будто сел напротив, и заглянул… Нет, не в глаза, прямо в душу! «Так вот ты какой» – пронеслась в голове министра МВД мысль. — «Неужели помогать мне пришел?» Лаврентий Павлович молча кивнул, и через несколько бесконечных мгновений растаял в воздухе.

— Неужели так серьезно? — Тикунов непроизвольно мотнул головой, пытаясь отогнать воспоминания о блестящих сквозь просвечивающий туман стеклах пенсне.

— Вадим, все намного хуже, чем кажется из Москвы. Намного! — повторил Шелепин с нажимом. — Хотя еще не поздно. По крайней мере я на это надеюсь, особенно если удастся пропихнуть Устинова на место Малиновского [280].

— Армия?! — ошеломленно спросил Тикунов. — Ты думаешь, настолько…

— Я же не зря сказал! — отрезал Александр Николаевич. — Никаких шуток!

— Саша, да брось! Ты сам намекал, что в Грузии Кучава [281]с твоей подачи сместил Мжаванадзе, в результате куча совпартработников под следствием. Но там все спокойно!

— Эх Вадим, Вадим… Пойми, там ситуация уже созрела, мы по сути заменили один клан другим, обычное дело для Кавказа.

— Уверен, сил МВД хватит для решения любой проблемы. — твердо заявил Вадим Степанович.

— Да?! — Шелепин скептически хмыкнул, и опять потянулся к рюмке. — Не надо обманывать хотя бы себя. Советской власти во многих областях Кавказа и Средней Азии попросту нет, одна видимость.

— В крайнем случае Володя Семичастный всегда нас поддержит. — постарался пошутить новый Министр МВД.

Но получилось это как-то крайне неубедительно. В голове не укладывалось, чуть не на 50-м году Советской власти снова встает вопрос… А как же «Союз нерушимый республик свободных» [282]? Спорить с Шелепиным?! Да он все на пять ходов вперед знает и видит!

— Хорошо! — внезапно и до конца «сломался» министр МВД СССР. — Саша, я постараюсь. Очень!

— Вот это правильно! — Шелепин не удержался, хлопнул собеседника по плечу. — Вместе мы точно победим! И вообще, пойдем к ребятам, поговорим, а то совсем от коллектива оторвались.

— Испугались они блеска звезд да твоих регалий, теперь подойти боятся! — нервно пошутил Тикунов, возвращение прежней темы разговора его пугало. — Пойдем, конечно!

О чем могут говорить изрядно выпившие мужики? Конечно о работе! Вернее, навязшей в зубах ЦК теме – уборке урожая, вывозе зерна, обмолоте, грузовиках и элеваторах. И нет ничего удивительного, если конструктор самолетов, председатель Гостелерадио, и первый секретарь МГК будут до хрипоты спорить о реальности рекордного урожая зерновых в Сараевском районе Рязанской области. Ни капли рисовки или лукавства – страна реально «ела» то, что собирала на полях, не балансируя на потоке экспорта-импорта.

Однако со стороны смотреть на процесс было по меньшей мере забавно. Поэтому подошедший Шелепин не выдержал, и с ходу постарался разбить картину:

— Эх, были бы средства космического наблюдения, — посетовал он, вспоминая Google Earth на ноутбуке пришельца из будущего.

— Зачем? — удивился Егорычев.

— Так посмотрел на экран… или распечатку фотоснимка, и можно понять, что убрано и как сложено. — Видя в глазах собеседников непонимание, он продолжил: – Вот смотрите, берем фотографию большую, и все видно, тут скошено, или стоит еще пшеница, а здесь все в кучах навалено, и даже не закрыто.

Шелепин не смог удержаться, и еще раз вспомнил ощущение всемогущества, которое появилось во время прокрутки по дисплею ноутбука закешированных окрестностей Н-Петровска, Иерусалима и Нового Орлеана.

— Брось, разве это возможно? — Месяцев пренебрежительно махнул рукой, — это ж какие объективы нужны!

— Американцы, говорят, уже умеют, — посетовал Александр Николаевич. — Да и потом, теоретически ничего сложного нет. Только техника очень тяжелая и дорогая.

— Интересно, но никак не вытянуть, — возразил Егорычев. — Сам же видел фотографии с орбиты. Там озеро от поля не сразу отличишь.