— Не думаю, что это обдуманно, скорее им просто повезло, — фыркнул Уэстморленд.

— Сложно сказать, последнее время «Президиум» начал демонстрировать немалый здравый смысл, — поспешно вставил Бзежинский. — Но полагаю, их стратегия намного более проста, «сосед моего соседа является моим союзником». То есть русские всего лишь пытаются окружить строптивый Китай кольцом своих сателлитов. Не слишком плохая идея, но в то же время, мы можем обернуть это к своей выгоде. Мао Цзедун явно не в восторге от такого «предательства интересов коммунизма», — последние слова докладчик сказал по-русски, впрочем, его прекрасно поняли.

Сидящие за столом джентльмены молча переглянулись. Для выводов слова не требовались.

— Допустим… — медленно сформулировал мысль Макнамара. — Мы на самом деле будем вести войну за разрыв Китае и СССР. Но вы сказали «во-первых». А что «во-вторых»?

— Эта часть не военная… — чуть замялся докладчик, но встретив заинтересованный взгляд Президента США, продолжил: – мне кажется, сама концепция контроля над территориями устарела. Америка первой в мире должна встать над теорией Хартленда, перестать рассматривать отношения между странами в виде иерархической пирамиды. Напротив, мы должны встать в центре взаимозависимой вселенной, такой, в которой власть осуществляется через постоянное маневрирование, диалог, диффузию и стремление к формальному консенсусу. Хотя все это должно в конце концов иметь единый источник, а именно: Вашингтон. Так будет лучше для всего мира! И вообще, нужно добиться, чтоб американский образ жизни стал самым привлекательным, им должны гордиться, и именно к этому должны стремиться иные страны…

К концу своей пафосной речи Бжезинский явно смутился под циничными взглядами старых опытных политиканов. Ему казалось, Президент едва сдерживается, чтоб не укорить наивного доктора политических наук прошедшими сквозь века словами: «пусть ненавидят, главное чтоб боялись». Поэтому он решил пропустить длинную логическую связку и постарался побыстрее закончить выступление заранее подготовленной фразой [304]:

— Полагаю, наша евразийская геостратегия должна строиться на целенаправленном руководстве динамичными с геостратегической точки зрения государствами и осторожном обращении с государствами-катализаторами. При этом существует два равноценных интереса Америки: в ближайшей перспективе – сохранение своей исключительной глобальной власти, а в далекой перспективе – ее трансформацию во все более институционализирующееся глобальное сотрудничество. Употребляя терминологию более жестоких времен древних империй, необходимо предотвращать сговоры между вассалами, сохранять их зависимости от общей системы безопасности, защищать и удерживать в покорности подчиненных, а так же не допускать объединения варваров.

Дослушав последние слова скорее из вежливости, Линдон Джонсон попросту махнул рукой докладчику:

— Збигнев, присаживайтесь поближе. Полагаю, нам есть что обсудить без ваших заумных слов.

— Расскажите, как вы оцениваете последние изменения в «ЦК КПСС», — Хамфри бросил своему советнику спасательный круг, — кто там сейчас реально контролирует ситуацию?

— О! — обрадованно протянул Бжезинский, усаживаясь поудобнее. — К власти пришел очень странный блок. Сталинист Шелепин, сторонник странных экономических реформ Косыгин и весьма заурядный хозяйственник Воронов. Да еще плюс к этому Генеральный Секретарь Микоян, старый торгаш-армянин. Нам не удалось достоверно выяснить, что вообще может связывать этих людей кроме сиюминутных тактических целей. Поэтому многие были уверены, что сразу после съезда они начнут ожесточенную грызню за власть. Однако этого не произошло. Скорее наоборот, судя по назначению нового министра МВД СССР, эти «члены Президиума» уже полгода демонстрируют удивительную способность работать в одной команде и на единую цель.

— Бизнесмен на месте коммунистического Генерального Секретаря, — легко, явно не вдумываясь в смысл советских интриг, заметил министр обороны. — Бывает же такое!

— Насколько нам известно, он так давил на своего министра торговли, господина Струева, что тот совсем измучил несчастного Остина Альбу [305], провел с ним тридцать два раунда [306]переговоров по каком-то никчемному вопросу рассрочки старых долгов. Сумма была менее миллиона фунтов в год, а торговались, похоже, вообще за сотню тысяч.

— Однако! — рассмеялся Линдон Джонсон. — Такое крохоборство чересчур даже для меня!

— А что Микоян делает с Насером? — не смог удержать улыбки Бжезинский. — Он же из него выжимает все до апельсиновых корок! Русские развернули в окрестностях Александрии несколько заводов, консервируют овощи и льют выжатые суррогаты фруктов по жестяным банкам, по два галлона каждая! И представьте, прямо так и выставляют в своих магазинах!

— И покупают? — удивился Хамфри. — Столько не всякая семья выпьет!

— Конечно! У коммунистов в магазинах пустые полки, называется «дефицит», — вставил последнее слово с отчетливым русским акцентом Бжезинский.

Присутствующие заулыбались. Пресса регулярно и нелицеприятно рассказывала о проблемах простых людей в СССР, и том, какими дикими глазами смотрят на изобилие западного мира редкие туристы «с той стороны» железного занавеса.

— Это еще что, — продолжил специалист по геостратегии. — Последнее время Советы бамбук прямо стволами везут из Вьетнама. Как будто в Сибири лес кончился. А под плетеную из ротанга мебель недавно суда арендовали, так торопились. И рыбой не брезгуют, но ее Хо Ши Мин отдает только в крайнем случае, самим не хватает.

— С паршивой овцы хоть шерсти клок…

— Сильно обижаются вьетнамцы? — поинтересовался Джонсон. — Может наконец одумаются, да прекратят войну?

— Совершенно исключено! Про идеологию там не забывают, — не оставил места надеждам Бжезинский. — Тем более, наши коммерсанты еще хуже, они валюту требуют, а русские зачетами по продовольствию и ширпотребу договариваются.

— Но все же, — сделал еще попытку Президент США. — Если дикари поймут, что подачки за обещания строить коммунизм кончились, и хоть как-то, но расплачиваться придется? Притихнет мировая революция?

— Не думаю, — заметил Хамфри. — Этим обезьянам бананов и всякой чепухи не жалко. Да и в речах… Недавно Воронов по случаю возвращения из вояжа в Бангладеш митинг закатил на большом московском заводе, так с трибуны орал, что капитализму более пары пятилеток никак не протянуть. Толпа рабочих охотно скандировала лозунг победы мировой революции. Так что в мозгах у них ничего не поменялось. [307]

— Тут есть парадоксальный момент, — профессионально отметил Бжезинский. — Линия по снижению помощи коммунистическим режимам поддерживается их «ястребами» типа Шелепина, Воронова, Мазурова, Устинова. Напротив, умеренное крыло Брежнева усиленно критикует эту позицию.

— Полагаю, это чисто внутриполитический момент, — отмахнулся Джонсон. — Так сложились личные интересы. Действия Микояна на этом фоне больше похожи на легкое закручивание гаек.

— Тем не менее, их инициатива с ограничением количества ядерных боезарядов на уровне 10 тысяч штук наделала проблем нашим пропагандистам, — возразил Хамфри. — А плакат про борющуюся за мир дамочку разошелся даже среди студентов Йеля [308].

— Это та, у которой «младший сын воюет во Вьетнаме, средний – высадился в Доминикане [309], старший – военный консультант в Пакистане, муж собирает на заводе Минитмены [310]»? — Джонсон скорчил недовольное лицо. — Его еще «Правда» на центральном развороте печатала?

— В точку, господин Президент! — Хамфри постарался сгладить недовольство Джонсона. — Надо сказать, давно у Советов не было подобных творческих прорывов.