Это была бесконечно долгая ночь. Я ворочалась с боку на бок, вставала и ходила попить, даже выходила на балкон, чтобы подышать свежим воздухом.

На балконе меня встретила прохлада, огромные яркие звезды, нависшие прямо над нашим домом и негромкая музыка, доносившаяся из квартиры Гоши. Похоже, он тоже не спит. Слушает какую-то смесь джаза и рока.

Может, пойти к нему? Постучать в дверь... а лучше – перелезть через балкон и заявиться неожиданно.

Ага. Помятой, лохматой и в пижаме. Вот будет сюрприз!

А еще более грандиозный сюрприз я устрою всем, если шмякнусь об асфальт, сорвавшись с 17-го этажа. Это очень вероятное развитие событий, ведь я не скалолаз и не кошка, а наши балконы не очень-то приспособлены для лазания.

В общем, я снова отправилась в кровать и ворочалась там почти до самого утра. Во всяком случае, на рассвете я еще не спала.

А утром меня разбудила Мила. К счастью, не лично, а по телефону. Она заявила, что мои макеты очень понравились заказчику, но у него есть свои идеи и он хочет побеседовать со мной лично.

- В девять тридцать ты должна быть на работе, - закончила свою тираду Мила.

Я соскребла себя с кровати, умылась, напялила джинсы и свитер, попыталась слегка подкраситься, чтобы не выглядеть таким пугалом. Не уверена, что у меня получилось.

Мне бы сейчас не помешал крепкий кофе, такой, какой варит Гошина чудо-машина. Но я не могу запросто заявиться к нему и потребовать бодрящий напиток. А еще вчера могла... Грустно.

Но, может, сегодня все наладится. Мы поговорим, он все поймет, и наши отношения расцветут буйным ярким цветом.

Когда я выходила из квартиры, от двери Гоши раздался характерный звук поворачиваемого ключа.

Он тоже выходит!

Я едва справилась с желанием забежать к себе домой и захлопнуть дверь. Или сбежать вниз по лестнице.

Мне было очень страшно. Я не знала, как он себя поведет. Как на меня посмотрит, что скажет. И скажет ли вообще. Может, он сделает вид, что я – пустое место?

С бешено колотящимся сердцем я ждала, когда соседская дверь распахнется.

И вот она открылась.

Я стояла у лифта, как будто мне нужно вниз. Собственно, почему «как будто»? Я на самом деле жду лифт.

- Привет, - произнесла я первой.

- Привет!

Уф! Хотя бы не молчит. Да и особо злым не выглядит.

Гоша подошел ко мне, то есть к лифту и нажал кнопку.

Ой. Я, оказывается, забыла это сделать.

- Я всю ночь не могу уснуть, - произнес он медленно и задумчиво.

- И я...

- Вспоминал, - продолжил мой сосед, глядя на меня каким-то отчужденным взглядом.

Почти как вчера. Но все же без вчерашней злости. И это дает мне слабую надежду.

Ну, улыбнись мне! Давай вместе посмеемся над этой нелепой ситуацией!

Но Гоша не улыбнулся. Он задумчиво произнес:

- Ты много раз была близка к провалу...

Я кивнула. Пока молча.

Не буду сразу нападать на него с объяснениями. Пусть выскажет, что у него на душе. А потом скажу я...

- Например в тот раз, когда Анфиса принимала у тебя душ. Ты вошла в ванную, переоделась в Анфису, вышла... Я, конечно, ничего не заметил. Даже тени сомнения не мелькнуло. Но оглядываясь назад...

Гоша покачал головой

- Меня тогда чуть инфаркт не хватил, - почти шепотом произнесла я. – До сих пор колени дрожат, когда вспоминаю.

Что это? Тень улыбки мелькнула в его глазах?

О, лифт приехал.

Гоша пропустил меня вперед, вошел следом.

Я не пошла далеко. Остановилась почти у дверей, повернулась к нему. Мы стояли очень близко друг к другу.

- Еще был раз, когда ты была в шляпе. А я как раз говорил с тобой по телефону. То есть с Анфисой. То есть с тобой.

- Да... – произнесла я, не зная, что еще сказать.

Я очень боялась все испортить, ляпнув лишнего. Вроде бы, мы сейчас относительно мирно разговариваем и стоим так близко друг к другу, что вполне могли бы поцеловаться...

Что за мысли лезут в мою дурацкую голову? Мы, наверное, еще никогда не были так далеки от поцелуя, как сейчас!

Чтобы не мечтать о несбыточном, я даже немного отодвинулась от Гоши. И при этом подняла на него глаза.

Когда я отступала назад, он сделала едва заметное движение рукой, как будто хотел меня удержать.  Я улыбнулась.

И тут Гоша спросил:

- А кто все-таки тот смазливый мужик? Которого ты фотографировала?

- Аркадий? Он жених... – начала я и не смогла закончить.

Естественно, я хотела сказать «жених моей подруги», но как раз в этот момент с шумом разъехались дверцы лифта и перед нами предстала та, кого я увидеть совершенно не ожидала. И абсолютно не хотела.

Мила. Что она здесь делает?

- Жених, - услышала я голос Гоши. – Он повторил мое последнее слово.

Смотрела я в этот момент на Милу, и до меня не сразу дошло, что произнесенная мной фраза оборвалась в самом неудачном месте.

Я хотела ее продолжить, но меня перебила Мила.

- Привет. Планы изменились, мы сами едем к заказчику, - выдала главная стерва нашей редакции. И, бросив взгляд на Гошу, добавила: - Ты сегодня Ника или Анфиса?

Как мне в этот момент хотелось ее задушить!

- Зрители, - зло произнес Гоша. – Значит, зрители все же были. И много народу знало о розыгрыше?

Он смотрел прямо на меня.

Мы все еще были в лифте. А Мила – снаружи, в подъезде.

Я нажала кнопку 17-го этажа. Я хотела поговорить вдвоем, без нее! Но Мила успела поставить на пути съезжающихся дверей носок своей лакированной туфли.

- Да нет! – воскликнула я. – Только Русалка и... она.

Я кивнула в сторону Милы.

- Мы с коллегами болели за тебя, - проговорила она медовым голосом. – Надеялись, ты ее разоблачишь. Я ставила на тебя!

- Ставки? Были еще ставки? – Лицо Гоши приобрело какой-то нездоровый оттенок. - Может, вы еще статью собираетесь опубликовать в своем журнале?

- Интересная идея, - задумчиво произнесла Мила. – Как она мне самой не пришла в голову?

Гоша отодвинул Милу и выбрался из лифта.

- Она все врет! – крикнула я ему вслед.

 И сама поняла, как жалко это прозвучало.

- Едем к клиенту, - сообщила Мила, глядя на меня. – Он ждет нас через полчаса.

- Никуда я не поеду!

Я снова нажала кнопку своего этажа. Ни секунды не останусь с этой подколодной змеюкой!

- Не поедешь, считай, ты уволена, - успела сказать Мила.

И перед ее лицом закрылись двери лифта.

- Ну и прекрасно! – выпалила я.

Пусть все горит синим пламенем, а в первую очередь Мила! И редакция пусть тоже горит! Мне нравится там работать, но видеть эту подлую стерву я не хочу больше никогда!

Лифт полз как черепаха, но все же добрался до 17-го этажа. Я ворвалась в свою квартиру, сбросила кроссовки, зашвырнула подальше рюкзак и упала на диван. По щекам текли слезы, а в груди застыл комок сдерживаемых рыданий.

Все. Все заслоны рухнули. Я перестала стискивать зубы и разревелась.

Я рыдала долго и прочувствованно, так, что даже устала. Я думала, мои слезы никогда не кончатся, но они все же иссякли. Оказывается, у меня там вовсе не бездонный колодец!

Плакать я перестала, но облегчения не чувствовала. Все плохо независимо от того, рыдаю я или нет.

После того, что сейчас случилось, у меня нет никаких шансов вернуть Гошу. Он считает, что я над ним жестоко посмеялась. Что мы смеялись над ним всей редакцией и даже делали ставки! Как только это вообще могло прийти в голову Миле?  Она чудовище!

А еще он думает, что у меня есть жених... И в этом косяке виновата я сама. Надо договаривать фразы, даже если этому мешает шум лифта, даже если перед глазами неожиданно появляется твой главный враг... все равно надо договаривать фразы!

Как я теперь ему все объясню? Уверена, он даже видеть меня не захочет, не то что разговаривать со мной.

Я услышала осторожный, какой-то даже робкий стук в дверь. Или мне кажется? Замерев на диване, я прислушалась. И правда, стучат! Неужели Гоша? Ну уж точно не Мила. Если бы она и решила подняться, то не стала бы так скрестись. Скорее, барабанила бы в дверь ногой.