Зато  Анастасия, которая все это время старалась безмолвно докричаться до хозяина, получив голос, со всей дури рявкнула тому прямо в лицо.

— Говорю, что, черт возьми, происходит!? Ты чем нас напоил, козлина?!

— Добрый вечер.— мягко, тихо и спокойно произнес Вольдемар, обращаясь к одной конкретной блондинке, и она вовсе не была дочерью барона.

Лебедева застыла, не оборачиваясь назад, а потом мелкими-мелкими шажочками стала двигаться в сторону угла, где располагалась дверь, предназначенная для персонала.

— Стоять! —  не выдержав, громоподобным басом гаркнул ректор.

Кто бы его послушался? Девица рванула к спасительному выходу так, что позавидовать ей мог даже гепард, как известно, самое быстро набирающее скорость животное.

— Доставь студенток к воротам Академии! — крикнул ректор хозяину таверны, бросая горсть монет, а сам кинулся вслед сбежавшей писательницы.

Великая Вечная Мать, если бы кто-то увидел это представление, Вольдемар стал бы посмешищем на очень долгие годы. Девица неслась по лугу, расположенному прямо за таверной, высоко задрав подол платья, и при этом, вдруг, добившись такой скорости, что Луарж просто обязан поставить ей зачет за все полугодие. След в след бежал Лорд ректор, Ловец, глава рода Эстера, уважаемый человек. Сейчас это представительный мужчина перепрыгивал коровьи лепешки, оставленные недавним выпасом стада, матерился словами, которые в этом мире даже не известны, и громко обещал выдрать, а потом убить к чертовой матери одну ужасную, безголовую блондинку. Ну… Это, если говорить культурно. На самом деле, конечно, эпитеты, сыпавшиеся из его благородных уст, звучали совсем этим устам не соответствующе.

Впереди показался широкий ручей, более похожий на речушку. Девица застыла на берегу, понимая, что даже со страху ей не перепрыгнуть эту преграду.

— Попалась? — ласково поинтересовался совсем  не запыхавшийся Ловец, подбираясь к ней ближе, в то время, как блондинка дышала так, будто вот-вот скончается от приступа астмы.

— Не подходите. Я прыгну и утоплюсь,­— предупредила она ректора.

— Очень хорошо. Снимите с меня грех убийства. Потому что я, собственно говоря, и собирался это сделать. Утопить вас, чтоб избавить себя от мучений.

— Аааа… а книжечка? А? Как Вы избавитесь от назойливых студенток?

— Да пусть уже бегают. Лишь бы Вас больше не видеть и не слышать.

— Три раза ха-ха! Да вы первый будете по мне рыдать, потому что я внесла в Вашу наискучнейшую жизнь хоть какое-то разнообразие!

–Разнообразие?!— Ловец стоял уже совсем близко, почти прижимая девицу к себе.

— Да! И еще у вас тут вообще не умеют веселиться! Ясно? Поэтому, вы такой сухарь!

В этот момент блондинка активно замахала руками, пытаясь показать наглядно своему собеседнику степень его сухаристости. Результат вышел плачевный.  От слишком активных движений, будучи изрядно нетрезва, она покачнулась и, теряя равновесие, благополучно завалилась назад. А так как ректор стоял слишком близко ,писательница  успела схватить  его за грудки, увлекая вслед за собой. Все это привело к тому, что они  оба  кубарем скатились с обрыва, влетев на полном ходу в воду.

— Убью! — кричал барахтающийся в холодной речушке ректор.

А девица вдруг начала хохотать. Причем настолько заразительно, что Вольдемар, сам того не желая, засмеялся следом. Они, обнявшись, кувыркались в воде, стараясь встать на ноги, но ухохатывающаяся блондинка то и дело падала обратно, увлекая за собой и ректора.

В какой-то момент безумная парочка перевернулась так, что девица оказалась на спине, а Вольдемар, совершенно случайно, расположился у нее практически между колен, нависая над блондинкой, словно возлюбленный в уединении спальни.

Тут уж вдруг им обоим стало не до смеха. Он смотрел на нее, а она — на него. По лицам обоих стекала вода, щеки раскраснелись, губы дрожали, то ли от холода, то ли от чего другого. Вольдемар вдруг понял, что если сейчас же, вот прямо сию минуту не встанет, то уже ничего не сможет остановить. Но все решила сама девица. Она вдруг потянулась к нему навстречу, прильнув своими губами к его рту. Это было… Он вообще не понимал, что это было… Мягкие, нежные и очень приятные поцелуи Анастасии вдруг закружили его голову, будто он пил наравне с ней. Вольдемар машинально обнял девушку за талию, притягивая ближе к себе и терзая ее губы с каким-то удивительным  исступлением, будто не видел женщины лет сто.

Буквально сразу, видимо, осознав, что натворила, девица пискнула и резко отстранилась, глядя на ректора огромными испуганными глазами.

— Пппростите… простите…я не знаю.. это, наверное, все ваш хмель… Я не хотела… вернее не Вас… то есть вообще.

— Да, да… Я все понимаю. Конечно, это дело в хмеле,— вторил ей не менее ошарашенный Ловец, быстро встав на ноги и помогая выбраться своей студентке на сушу.

Они оба несли какую-то чушь, категорически не глядя друг другу в глаза.

— Идите сюда. Нужно телепортироваться в Академию. Я надеюсь, моих сил сейчас на это хватит.

Вольдемар подтянул девушку ближе, но стараясь держать так, чтоб между ними был хоть сантиметр расстояния. Настя застыла в его объятиях истуканом, не шевелясь и практически не дыша. Едва они оказались в спальне ректора, она тут же отскочила и рванула к двери, перепутав выход с ванной комнатой. В итоге, залетев в помещение, где ректор вообще-то моется, окончательно впала в панику, опасаясь, что тот примет ее действия за откровенное посягательство, и чуть не зарыдав от стыда, побежала в другую сторону.

— Стойте!

Вольдемар еле успел ее поймать за руку.

— Я бы очень был Вам благодарен, если бы Вы все же ушли под прикрытием Ротфорда.

Тут же в углу комнаты материализовалось облако, изображавшее виновато склонивший голову силуэт.

— С тобой я потом поговорю. Отдельно.— Бросил ему уставший Ловец.— Сейчас проводи Анастасию.

Едва дверь закрылась, Вольдемар, застонав, рухнул в кресло и откинулся на спинку, закрыв глаза.

Что это вообще было? Его губы до сих пор ощущали ее вкус, который безумно хотелось почувствовать снова. И это было очень, очень, очень плохо. Вольдемар провел ладонью по лицу, будто стирая усталость, а потом поднялся, чтоб  направиться к ванной комнате, потому как, помимо прочего, ему не мешало  помыться и немного поспать.

Однако даже во сне Вольдемара Эстера преследовал этот тревожащий сердце вкус губ Анастасии Лебедевой.

Вольдемар проснулся, чувствуя себя чрезвычайно усталым и помятым. Тело болело во всех возможных местах. Целую ночь ректору мерещилась Анастасия Лебедева, которая бегала кругами по заливному лугу, разбрызгивая воду из-под босых пяток, и весело хохотала. По всему выходило, что, притащив в свой мир писательницу, он не избавился от насущных проблем, а приобрёл новые, причём значительно гораздо больше все усложнявшие. Как не крути, а дураком Вольдемар не был,  и значит, прекрасно понимал, его влечёт к этой сумасшедшей блондинке с великой силой. Вот только, что с этим фактом делать, он пока не знал.

Кроме того, оставался непонятный интерес Короля мёртвых к писательнице. Можно, конечно, допустить абсурдный вариант, что один единственный демон сошёл с ума и самостоятельно решил прикончить блондинку. Нет, Вольдемар данное желание вполне понимал, сам периодически  находясь на грани удушения вредной девицы, но для чего нужна её смерть нежити? Вот в чем вопрос. Анастасия совершенно не имела способностей, не была носителем какого-то особого дара, не являлась объектом рокового предсказания. Вся эта история с покушением выглядела полным бредом.

Если только... Вольдемар вскочил с кровати, быстро натянул свой ректорский костюм и, чуть не срываясь на бег, устремился к рабочему кабинету. Ну, конечно! Как он сразу не подумал об этом? Если его догадка верна, то тогда пусть  не все, но многое становится объяснимо. Хотя бы частично.

Вольдемар залетел в приёмную, на ходу кивнув отвратительно свежей и бодрой секретарше, которая с ангельским выражением лица поливала цветочки на подоконнике, а затем, попав в кабинет, бросился к книжным полкам, заставленным большим количеством научных трактатов. Он хватал нужные экземпляры, пролистывал, а затем, не обнаружив того, что разыскивал, отшвыривал в сторону. Ну, что за гадство! Совершенно ничего о волнующий его теме. Тоже, Академия магии. Ни одного стоящего фолианта.