— Сыр прекрасный!

— Вот видите. А теперь согласитесь — если хорош сыр, то «Подарочные мышки» будут еще лучше. Не хотите ли расположиться в этой баночке? Помочь вам войти?

— Нет, ради бога не беспокойтесь!

— Ну что вы, я рад помочь вам!

— Нет, благодарю. Я не собираюсь выходить.

Синьор кот рассердился так, что и не передать:

— Вот вы какие, мыши! Сыр едите, а взамен ничего не хотите дать! Разве так поступают? В торговле нужно быть корректным: я тебе даю одно, а ты мне — другое.

— Хорошо. Я оставлю вам корку. И мы в расчете.

— Я подам на вас в суд за обман! Вы мне ответите!

— Согласна. В тот день, который никогда не наступит.

— Нет! Сегодня же!

И, говоря так, кот схватил сыр и покатил его к дверям, не обращая внимания на испуганный писк семерых мышат, которые перекатывались внутри.

— Не бойтесь, — успокоила их мышка. — Этот сыр не будет для нас ни ловушкой, ни тюрьмой. Он станет нашей крепостью. Хотела бы я посмотреть, кому удастся вытащить нас отсюда. Спокойствие, хладнокровие и классическая музыка. Для бодрости духа споем наш гимн. — И тут же затянула первую строфу:

Муж мышки присоединил к ней свой голос, а затем и семеро мышат перестали плакать и тоже запели:

Синьор кот выкатил круг сыра, словно автомобильную шину, из подвала и направился в суд. Люди оборачивались и с удивлением смотрели на него.

— Как странно — поющий сыр!

— Чего же удивляться — это же пармезанский. А в Парме, как известно, все очень любят оперную музыку.

— Да, они, конечно, мастера делать сыр. Только до одного не могут додуматься.

— До чего же?

— Как есть, не работая.

— Этого только ты, чудак, не знаешь! А людей, которые не работают, но едят, сколько угодно!

Кот прикатил сыр к судье и потребовал разбирательства:

— Ваша милость, мышки украли у меня сыр!

— Было бы правильнее сказать, — заметил судья, — что сыр украл мышей.

— Вот именно! Вот именно! — пропищала мышка, выглядывая из дырки в сыре. — Нас захватили в плен, ваша милость. Нас девять человек! В том числе дети младше четырнадцати лет!

— Но вы же съели почти весь мой сыр! — закричал синьор кот.

— Мы его ели, потому что нам его предложили. Это был рекламный сыр. Подарок фирмы, так сказать.

— Это верно? — спросил судья.

— К сожалению, — должен был признать синьор кот.

— Тогда я тоже его попробую, — сказал судья. — Я уважаю рекламу и люблю рекламные передачи по телевидению. А потом я прикажу выдать мышкам охранный пропуск, чтобы они могли спокойно вернуться домой. Синьор кот оплатит судебные издержки. Все!

Ударом молотка судья положил конец судебному разбирательству и облизал усы.

Мышек проводили домой, и они вею дорогу распевали свой гимн, который был написан их предком по имени Иоганн Себастьян.

А синьор кот вернулся в свой магазин, где кассирша с радостью бросилась ему навстречу:

— Маркиза де Сорианис заказала 715 баночек! Они нужны ей сегодня без двадцати восемь. Я подсчитала, что моему брату, чтобы доставить весь товар, придется съездить к ней семь раз!

— Разве я не молодец? — спросил котенок-рассыльный. — Разве я не заслуживаю повышения зарплаты?

Синьор кот, не говоря ни слова, уселся на прилавок и задумался. «Вот, — вздохнул он, — благодарность публики. Ты выкладываешься, открываешь новый магазин, покупаешь банки, наклеиваешь на них этикетки, нанимаешь людей, заботишься об интересах покупателей, и что получается? Ничего. Только расходы на сыр и судебные издержки! И все потому, что мыши не хотят понять условия торговли и совершенно не интересуются проблемами питания.

Конец света! — думал синьор кот, машинально облизывая лапу, все еще пахнущую пармезанским сыром. — Вот и делай после этого добро ближнему. Особенно мышам!

«Мыши, — размышлял синьор кот, вконец расстроенный, и хвост его свисал с прилавка, словно приспущенный в день траура флаг, — живут жалкой, бесславной жизнью. Я готов обеспечить им хорошее будущее, выставить их в витрине на всеобщее обозрение. Я предлагаю им — за свой счет — прочные жестяные, хорошо закрытые банки, с красивыми этикетками работы первоклассных художников. На них мышки выглядят даже лучше, чем в действительности. Я предлагаю в награду покупателям консервные ножи, устанавливаю вполне доступную всем цену. И вот результат. Они саботируют мое предложение и, подкупая судью пармезанским сыром, восстанавливают его против меня. Нет справедливости на этом свете! Нет ничего святого! Лучше бы я стал бандитом!»

И синьор кот на минуту представил себе, как бы это выглядело. Вот он — бандит, разбойник и пират. С черной повязкой на левом глазу. На хвосте черный флаг с черепом и скрещенными костями. Его девиз: «Там, куда ступают мои лапы, мыши не растут».

Он уже видел огромные заголовки в газетах, восхищенно рассказывающие о его подвигах: «Снова нападение Грозы Подвалов!», «Миллион мышей в награду тому, кто поймает Кота-бандита!», «Дрожат все хвосты в городе!»

— Синьор кот, — спросила в этот момент кассирша, — что мне делать с графиней де Фелинис и маркизой де Сорианис?

— Синьор кот, — поинтересовался брат кассирши, — для доставки товаров на дом мне взять мой трехколесный велосипед или фирма предоставит фургончик?

— Синьор кот, — снова заговорила кассирша, — приходил налоговый инспектор. Он посмотрел в кассу, увидел, что там нет ни одного сольдо, и сказал, что вернется завтра, даже если будет идти дождь.

— Синьор кот, — продолжал брат кассирши, — раз уж сегодня тут нечего делать, можно я пойду играть с друзьями в футбол? Знаете, я ведь стою на воротах. Беру самые трудные мячи. И, может быть, в будущем году стану играть в национальной сборной.

Синьор кот вздохнул. Какая ответственность! Товар, покупатели, кассирша, налоги, рассыльный, национальная сборная…

— Друзья мои, — решительно сказал кот, — перевернем страницу. Торговля «подарочными мышками» закончена. Наверное, эта идея родилась несколько преждевременно. Люди не всегда сразу оценивают гениальные идеи. Галилео Галилей, сказав, что Земля вертится вокруг Солнца, тоже вынужден был пережить немало неприятностей. Я уж не говорю про Христофора Колумба, который хотел открыть Америку, и никто не давал ему для этого трех каравелл. Обо мне будут судить потомки.

— Да, — пропела кассирша, тая от восторга.

— Я принял решение. С подарочными мышками покончено. Теперь я буду продавать яд против мышей.

— Какая потрясающая мысль! — вздохнула кассирша.

— Если б она не была потрясающей, — сказал синьор кот, — она не пришла бы мне в голову. Начнем торговать ядом против мышей, и дела у нас пойдут отлично. В этом вопросе я дока.

— Какой же вы молодец! — промяукала кассирша.

— И тоже будем доставлять товар на дом?

— Будем.

— А как вы будете нам платить? Надеюсь, не мышиным ядом?

— Буду платить наличными.

— Тогда мне придется научиться считать, — вздохнул рассыльный. — А пока я могу идти играть в футбол?

— Иди, иди! — великодушно разрешил кот. И, сняв с витрины старую вывеску, тут же написал новую, которая гласила: «Яд для мышей, высшего качества. Тот, кто купит сразу три банки, в награду бесплатно получит четвертую».

— Какой прекрасный почерк! — восхитилась кассирша.

— Это еще что, — ответил синьор кот, — когда я пишу на пишущей машинке, у меня еще лучше выходит.

— Вы превосходите самого себя, — сказала кошка.

— Что поделаешь, таким уж я уродился. Представляете, когда я веду машину, то мне удается обогнать даже самого себя.

— Потрясающе! Я расскажу об этом моей маме. А знаете, что она все время расспрашивает о вас?