Действительно ли у Брукса проблемы со слухом? Его умственные способности пострадали?

— Привет, — я смотрю в знакомые глаза, когда добираюсь до его постели, но чувствую себя так, словно смотрю на незнакомца. От нервов я чувствую покалывание до самых пальцев ног, мое сердце скачет галопом.

Я хотела бы, чтобы мы побыли одни.

Я хотела бы задать ему вопросы, на которые он смог бы ответить.

— Деми, — произносит он мое имя, но это больше похоже на скрежет. А затем он улыбается.

— Вот, займи мое место, дорогая, — говорит Бренда и ставит стул рядом с постелью больного сына.

Пальцы Брукса сжаты в полуоткрытый кулак, будто они застряли в таком положении. И он приподнят на подушках. Его волосы вымыли утром. Я сужу так, потому что они блестят и аккуратно причесаны. За исключением синяков на его лице, сейчас Брукс больше похож на прежнего себя, чем был сегодня утром.

Пальцы Брукса дергаются, и он использует все свои силы, чтобы дотянутся до меня.

Я угождаю ему, и наши взгляды встречаются.

— Я... Прости, — медленно и с придыханием извиняется он.

Я не совсем уверена, за что он извиняется. За то, что оставил меня? За несчастный случай? За кредитные карты? За обман?

Я поглаживаю его руку, как друга, и прикусываю язык, когда желание сказать ему, чтобы он не беспокоился обо всем, всплывает у меня в голове. Как на автомате. Кто-то приносит извинения, и я говорю им, чтобы они не беспокоились об этом.

Но сейчас это не так.

То, что Брукс сделал — за пределами...

И я не буду отмахиваться от этого, даже если он действительно выглядит беспомощным и раскаявшимся, словно находится в двух секундах от того, чтобы зарыдать.

Я никогда раньше не видела Брукса плачущим. Четыре года вместе, и я никогда не видела ни одной слезы. Однажды он был близок к этому, после интенсивной игры в гольф с моим братом.

Он моргает, и крупная слеза скользит по его щеке.

— Я... Сожалею, — тихо выдыхает он.

Бренда не видит ничего из этого. Она в углу разговаривает с Далилой, и они, кажется, болтают о сборе средств... О котором я совершенно забыла, и который пройдет в эти выходные.

Они прекращают разговор, когда Бренда поворачивается, чтобы посмотреть на нас, и видит, что я смотрю на нее.

— У вас все в порядке? — улыбается она и подходит. Положив руку на колено своего сына, она наклоняется к нему. — Угадай кое-что, Брукс? Деми бросила свою работу, чтобы все время заботиться о тебе. Как замечательно, правда? Я всегда знала, что ты женишься на ангеле-хранителе. Она хорошая девочка, Брукс. Никогда не покидала тебя. За исключением сегодняшнего дня.

Я замечаю, как Далила поднимает голову.

Зачем Бренда солгала ему? Наверное, чтобы я выглядела лучше, чем есть на самом деле, но ее небольшой подкол стопроцентно был преднамеренным.

Брукс смотрит на меня и одними губами произносит:

— Спасибо.

Тепло поднимается по моей шее.

Действительно?

Он просто собирается делать вид, что не бросал меня?

Теплая ладонь опускается на мою спину, и Далила кладет свой подбородок мне на плечо, останавливая меня.

— Эй, Брукс, — говорит она. — Как ты себя чувствуешь?

Я точно знаю, что она делает. Она поддерживает меня, поднимает настроение, надевая на лицо маску с улыбкой. Но я знаю свою сестру, и внутри она проклинает его имя.

Он улыбается, но тут же кривится от боли и просто поднимает большой палец вверх.

— Далила, что ты скажешь, если мы сходим за кофе и дадим нашим влюбленным птенчикам провести некоторое время наедине? — Бренда проводит ладонью по ее черным волосам.

Моя сестра смотрит на меня, и я даю ей свое согласие. Как только они уходят, я закрываю дверь и возвращаюсь к его постели, присаживаясь на край матраса. Брукс поднимает руку и кладет ее на мои колени, пальцами касаясь моих.

Он хочет, чтобы я взяла его за руку.

Мои руки лежат рядом, но я не беру его руку. Не сплетаю наши пальцы и не подаю знак о том, что все в прошлом.

— Деми, — снова произносит он мое имя, как будто изголодался, а это его еда. Он медленно скользит по своей груди другой рукой, а затем указывает на меня. Нет, на мое сердце. Он говорит, что любит меня.

— Ты... Ты меня любишь? — спрашиваю я.

Он кивает, медленно закрывает глаза и затем открывает их.

— Брукс, — я поглаживаю его руку. — Ты бросил меня. Помнишь?

Зеленые глаза Брукса округляются. Он не понимает.

— В ночь несчастного случая ты разорвал нашу помолвку.

Он качает головой из стороны в сторону в молчаливом несогласии.

— Да, — говорю я. — Ты сделал это. Ты бросил меня. Твои вещи были упакованы, ты сказал, что не хочешь жениться на мне, сел в свою машину и уехал.

Он щурится, глядя направо и обратно, а потом снова качает головой.

Врачи предупредили, что это может произойти. Кратковременная потеря памяти — весьма распространенное явление среди пациентов с черепно-мозговой травмой.

— Ты помнишь что-нибудь о той ночи? — спрашиваю я. — Вообще ничего?

Брукс смотрит мне в глаза. Он дергает пальцами, пытаясь из выпрямить, и перемещает их достаточно, чтобы зацепить мой мизинец.

А потом отрицательно качает головой.

Ройал

Меня с головой накрывает облегчение, когда она открывает дверь. Сейчас субботний вечер, и в мире нет места лучше, где я бы хотел оказаться, чем с Деми Роузвуд.

— Что ты здесь делаешь? — ее лицо искажается, и она крепко берется за ручку входной двери.

— Я ничего от тебя не слышал в течение нескольких дней, — отвечаю я. — Пришел проведать тебя.

Я смотрю через ее плечо.

— Ты одна? — спрашиваю я.

Она смотрит на меня.

— Да. Входи.

— Ты нарядилась. Собираешься куда-то?

Она проводит руками вдоль черной ткани скромного платья, которое облегает ее фигуру. От нее пахнет цветочным магазином, ее волосы зачесаны назад в какую-то необычную замысловатую прическу, а губы краснее, чем битый «Порше» в ее гараже. Деми беспокойно заламывает руки с покрытыми лаком ногтями и изящным бриллиантовым браслетом, поблескивающем на левом запястье.

— У меня благотворительное мероприятие сегодня, — говорит она.

— Для Брукса?

Она кивает.

— Не хочу идти. Просто быстро появлюсь. Бренда устраивает шоу.

— Я беспокоился о тебе, — говорю я. — С тех пор, как ты ушла от меня.

— В самом деле? Почему?

— Ты была не в себе, — я тянусь к ее лицу, не в силах устоять и минуты перед желанием прикоснуться к ней, но она отталкивает мою руку в сторону. — И то, как ты ушла...

Отступив назад, она произносит:

— Сейчас все так сложно, и я просто пытаюсь справиться со всем происходящим. Я не знаю, где ты во всем этом вписываешься, и, честно говоря, у меня нет сил, чтобы разбираться с этим сейчас, так что...

— Что ты хочешь сказать? Ты сейчас собираешься сосредоточиться на Бруксе? До свидания, Ройал?

Она скрещивает руки на груди.

— Это не выбор между одним и другим.

— Но это так, — я шагаю к ней, она отступает назад. — Ты не можешь выбрать гребаного Брукса, Деми. Ты не можешь. Я не позволю тебе. Тебе не нужно выбирать меня, но, ради Бога, не выбирай и его тоже.

— Я не выбираю ни одного из вас.

После ее слов следует молчание.

Я в ловушке ее взгляда, наблюдаю за дрожанием ее нижней губы, используя все силы, чтобы не укусить ее или не поцеловать.

— Брукс не помнит, что бросил меня, — говорит она, положив ладонь на мое лицо, потому что знает, что я собираюсь сказать. — Так что на данный момент, в обозримом будущем, я должна играть эту роль.

— Ты не должна ничего играть, — я опровергаю ее нелепое объяснение. — Ты спрашивала его о любовнице? О гребаных кредитных карточках?

— Нет, Ройал. Я не спрашивала, — ее красивые голубые глаза округляются. — У меня еще не было возможности, человек только что очнулся от недельной комы.