— Я могу позвонить Долорес Монтез и спросить ее.

— Ммм… не стоит. Это несущественно. Важно только одно: что нам в связи с этим делать?

— А что мы может сделать?

— Не знаю. Хорошо бы спросить об этом отца. Он всегда говорил мне, что я должен отстаивать свои права — но, может быть, это не тот случай, кто знает?

— Послушай, — предложил Фрэнк, — почему бы не спросить наших отцов?

— Ты хочешь позвонить им? А сегодня вечером есть связь?

— Нет, не надо им звонить, это слишком много стоит. Мы просто подождем, пока наши старики прибудут сюда после переселения; осталось уже совсем недолго. И тогда, если мы поднимем шум, здесь будут наши родственники, которые нас поддержат, иначе мы ничего не добьемся. А пока будем сидеть тихо и делать то, о чем он нас просит. Возможно, от нас не будут требовать слишком многого.

— Это разумное предложение.

Джим встал.

— Теперь, я думаю, мы можем попробовать избавиться от этого мусора.

— О’кей. Да, Джим, мне тут пришло кое-что в голову. Фамилия председателя Компании, кажется, Хоу?

— Джон В.Хоу, — согласился Джим. — Так что с того?

— Так ведь фамилия директора тоже Хоу.

— Хм, — Джим покачал головой. — Это ничего не значит. Хоу — очень распространенная фамилия.

— Спорим, что это кое-что да значит. Док Макрей говорит, что для того, чтобы получить теплое местечко в Компании, надо быть чьим-нибудь двоюродным братцем. Док говорит, что персонал Компании — одна большая счастливая семья и что разговоры о том, что это неподкупная организация — самая удачная шутка того момента, когда Бог изобрел женщину.

— Хмм… Ну, я не знаю. Куда положить этот хлам?

На следующее утро во время завтрака всем вручили листки с предписанием «Порядок в комнатах, официально рекомендованный к осмотру»; ребятам пришлось переделывать то, что было сделано накануне вечером. Поскольку предписания директора Хоу не учитывали возможности совместного проживания двух человек в одноместной комнате, выполнить их было нелегко; к десяти часам работа еще не завершилась. Однако уже двумя часами позже директор добрался до их пенала. Он заглянул внутрь, казалось, собрался уйти, но вместо этого вошел в комнату. Он указал на их прогулочные костюмы, висевшие на крючках у платяного шкафа.

— Почему вы не удалили эту варварскую мазню с ваших масок?

Ребята удивились. Хоу продолжал:

— Вы что, не смотрели сегодня на доску объявлений?

— Нет, сэр.

— Посмотрите. Вы несете ответственность за выполнение всего вывешенного на доске.

Он крикнул в направлении двери:

— Дежурный!

Один из старшекурсников появился в дверях.

— Да, сэр.

— Эти двое лишаются выходных до тех пор, пока не выполнят требования инспекции. Пять штрафных очков каждому.

Хоу огляделся.

— Эта комната невероятно неряшлива и неопрятна. Почему не выполнили соответствующее предписание?

Джим онемел от очевидной несправедливости. Наконец он вымолвил:

— Эта комната рассчитана на одного. Мы сделали все, что смогли.

— Не пытайся оправдаться. Если у вас недостаточно места, чтобы аккуратно сложить вещи, избавьтесь от всего лишнего.

Его взгляд впервые остановился на Виллисе, который при виде незнакомцев откатился в угол и втянул всю свою оснастку. Хоу ткнул пальцем в его сторону.

— Гимнастические снаряды должны храниться на платяном Шкафу, либо оставаться в спортзале. Они НЕ должны валяться в углах.

Джим хотел ответить, но Фрэнк пнул его в голень. Хоу продолжал читать нотацию, продвигаясь к двери.

— Я понимаю, вы, молодые люди, выросли вдали от цивилизации и не обладаете достоинствами культурного общества, но я сделаю все возможное, дабы исправить положение. Я считаю, что этот колледж должен выпускать, прежде всего, цивилизованных молодых джентльменов.

У двери он задержался и добавил:

— Когда отмоете маски, доложите об этом в моем кабинете.

Лишь только Хоу оказался вне пределов слышимости, Джим спросил:

— Зачем ты меня пнул?

— Ты паршивый идиот, он подумал, что Виллис — это мяч.

— Я знаю, я как раз хотел поправить его.

Фрэнк возмутился:

— Неужели ты еще не понял, что от добра добра не ищут? Ведь ты же хочешь остаться с Виллисом? Хоу бы тут же накатал какое-нибудь правило, по которому Виллис станет контрабандой.

— Но он не может так сделать!

— Черта с два не может! Я начинаю догадываться, что Стьюби не давал развернуться талантам нашего приятеля Хоу во всю ширь. Как думаешь, что означают его «штрафные очки»?

— Не знаю, но думаю, ничего хорошего.

Джим взял свой респиратор и взглянул на веселые тигриные полосы.

— Ты знаешь, Фрэнк, я как-то не хочу становиться «цивилизованным молодым джентльменом».

— И я тоже!

Прежде чем мыть маски, они решили бросить взгляд на доску объявлений, чтобы не навлечь на себя дополнительных неприятностей, и для этого вышли в фойе. На доске было приколото:

Джим свистнул.

— Посмотри-ка сюда, Джим, — сказал Фрэнк, — роспуск Студсовета — ты только подумай! Как ты считаешь, не придется ли нам получать разрешение, чтобы почесаться? За кого он нас тут держит?

— Хоть обыщи меня, Фрэнк, у меня нет рубашки.

— Ну, я могу одолжить тебе фуфайку, пока не купишь что-нибудь. Взгляни на пункт три — тебе надо действовать.

— Хм? А что тут? Джим перечитал его.

— Тебе надо пойти и умалить нашего биолога, чтобы договориться о Виллисе.

— Что?

Джим просто не связал распоряжение, касающееся домашних животных с Виллисом; он не воспринимал Виллиса как одного Из них.

— Я не могу сделать этого, Фрэнк. Он ужасно расстроится.

— Тогда тебе лучше отправить его домой на попечение твоих Родственников.

Джим тупо смотрел перед собой.

— Я не стану этого делать. Не стану!

— Тогда что ты будешь делать?

— Не знаю.

Он подумал немного.

— Ничего не буду. Я просто буду прятать его. Ведь Хоу даже не знает, что он у меня есть.

— Хм… ты можешь действовать так до тех пор, пока кто-нибудь не настучит.

— Не думаю, что кто-нибудь из парней способен на это.