Он прекратился некоторое время спустя. Раздалось негромкое «хлоп!», как если бы нечто мягкое, но весьма тяжелое, упало с высоты около фута, затем послышался едва различимый шелест.

— Джим? Эй, Джим?

— Виллис! — завопил Джим.

Голос попрыгунчика доносился теперь прямо из-за решетки:

— Джим возьмет Виллиса домой.

— Да, да! Жди там, Виллис, Джим должен найти способ помочь Виллису выйти.

— Виллис выйдет, — решительно заявил попрыгунчик.

— Фрэнк, — взволнованно сказал Джим, — если бы нам удалось найти что-нибудь вроде ломика, я смог бы выломать эту решетку из ее рамы. Я думаю, что Виллис сумеет протиснуться сквозь нее.

— У нас нет ничего такого. У нас нет ничего, кроме ножей.

— Думай, приятель, думай! Может, что-нибудь есть в нашей комнате, ну хоть что-нибудь?

— Я ничего такого не припоминаю.

Скребущий звук возобновился, и Фрэнк добавил:

— Что это Виллис там замышляет?

— Думаю, он пытается открыть дверь. Мы должны найти способ открыть ее для него. Слушай, ты залезешь ко мне на плечи и попробуешь отсоединить манжету этой вентиляционной трубы.

Фрэнк прикинул.

— Бесполезно. Даже если мы сдвинем вниз трубу, на другой стороне стены останется решетка.

— Откуда ты знаешь?

— Так всегда делается.

Джим замолк. Фрэнк, безусловно, был прав, и он это знал. Скребущий звук продолжался. Фрэнк опустился на одно колено и приложил голову к решетке. Он прислушался.

— Спокойно, — посоветовал он Джиму вскоре. — Я думаю, что, возможно, Виллис сумеет выбраться.

— Что ты имеешь в виду?

— Это звук пилы, если только я что-либо понимаю в звуках.

— Хм?.. Виллис не может пропилить дверь. Еще дома я запирал его много раз.

— Может быть, это так, а может, и нет. Может, он просто не хотел выбираться.

Скребущий звук стал теперь более отчетливым. Через несколько минут около решетки начал образовываться круглый пропил, затем находившаяся внутри пропила часть двери упала наружу. Сквозь образовавшуюся дыру секунду был виден Виллис. Из его бочкообразного тела торчала когтистая ложноножка толщиной в дюйм и длиной в восемь дюймов.

— Что это? — спросил Фрэнк.

— Без понятия. До сих пор я ничего подобного не видел.

Втянувшись, странная конечность исчезла внутри тела, и сомкнувшийся над этим местом мех не оставил даже намека на ее существование. Форма тела Виллиса продолжала меняться до тех пор, пока не начала походить более на дыню, чем на шар. Он протиснулся сквозь дыру.

— Виллис вышел, — гордо заявил он. Джим схватил его на руки.

— Виллис! Виллис, дружище. Попрыгунчик свернулся клубочком в его руках.

— Джим потерялся, — сказал он с укором, — Джим ушел.

— Да, но больше такого не будет. Виллис остается с Джимом.

— Виллис остается. Хорошо.

Джим потерся щекой о своего пушистого друга.

Фрэнк откашлялся.

— Было бы неплохо смотаться отсюда к нам в берлогу.

— Угу.

Обратный путь до комнаты они проделали быстро и, насколько они могли заметить, не привлекли постороннего внимания. Джим плюхнул Виллиса на свою кровать и посмотрел вокруг.

— Что мне нужно попробовать взять с собой, хотел бы я знать? Надо добраться до Смитти и взять мой пистолет.

— Подожди, — сказал Фрэнк, — не суетись. На самом деле, тебе вовсе не обязательно уходить, если хочешь знать.

— Как это?

— Я не повредил замок на внешней двери; личного замка Хоу мы вообще не касались. Все, о чем может идти разговор в связи с бегством Виллиса — это дыра, пролезть сквозь которую мы, безусловно, не могли и, вероятно, еще одна такая же в столе Хоу. Доказать он ничего не сможет. Ты договоришься, чтобы Виллиса отправили назад, а мы просто тихонько отсидимся.

Джим покачал головой.

— Я ухожу. Виллис — это только одна из причин. В колледже, которым управляет Хоу, я не останусь, даже если мне за это заплатят.

— Но к чему такая спешка, Джим?

— Я не спешу. И не виню тебя за то, что ты остаешься. Через год ты сдашь кандидатские экзамены на космолетчика и смотаешься отсюда. Но если только тебе случится пролететь на сессии, Ручаюсь, ты не удержишься здесь до окончания.

— Возможно, и нет. Ты придумал, как выбраться отсюда, чтобы Хоу не остановил тебя? Ведь ты не рискнешь выйти, пока не настанет день — слишком холодно.

— Я дождусь, когда рассветет, и спокойно уйду.

— Твоя задача, — сказал Фрэнк сухо, — исчезнуть отсюда. То, что ты хочешь сделать, называется «сбежать тайком». Я думаю, нам надо прикинуть, как спрятать тебя до тех пор, пока это не удастся организовать. Прекрасный шанс, должно быть, представится днем.

Джим хотел спросить Фрэнка, почему он так считает, но в этот момент Виллис повторил часть фразы — всего два слова. Сначала он произнес их голосом Фрэнка, затем еще раз, густым, сочным голосом взрослого мужчины.

— Прекрасный день! — сказал он.

— Замолчи, Виллис.

Виллис повторил снова:

— Сегодня прекрасный день, Марк. Садись, приятель. Всегда рад тебя видеть.

— Я слышал этот голос, — сказал Фрэнк озадаченно.

— Спасибо, генерал. Как поживаете, сэр? — продолжал Виллис, на сей раз точно имитируя весьма приторную интонацию директора Хоу.

— Вспомнил, — сказал Фрэнк, — Я слышал его по радио, это Бичер — Генеральный Представитель Компании.

— Тс-с…, — сказал Джим. — Я хочу послушать.

Виллис продолжал говорить — теперь опять сочным баритоном.

— Неплохо, совсем неплохо для старика.

— Вздор, генерал, вы совсем не старик, — опять голосом Хоу.

— Спасибо, дружище, — продолжал Виллис. — Что в твоей сумке? Контрабанда?

Виллис воспроизвел верноподданнический смешок Хоу.

— Отнюдь. Просто экземпляр для научного исследования — весьма занятное существо, которое я конфисковал у одного из моих студентов.

Последовала короткая пауза, а затем сочный голос сказал:

— Черт возьми! Марк, откуда ты взял эту живность?

— Я только что сказал вам об этом, сэр, — раздался голос Хоу, — я был вынужден отобрать его у одного из моих студентов.

— Да, да — но ты понимаешь хотя бы, что это такое?

— Конечно, сэр, я нашел его в справочнике: Areocepia — lopsittacus Bron…

— Не говори ты мне свои ученые слова, Марк. Это — круглоголовый, марсианский круглоголовый. Вот что важно. Ты говоришь, что взял его у студента; как ты думаешь, ты сможешь выкупить его у него? — теперь сочный баритон звучал крайне заинтересованно.

Ответ Хоу был нетороплив.

— Не думаю, сэр. Я полностью уверен, что он не захочет продать.

Секунду он колебался, а затем спросил:

— Это важно?

— Важно? Это зависит от того, как ты понимаешь слово «важно», — ответил голос Генерального Представителя. — Как ты считаешь, шестьдесят тысяч кредиток — это важно? Или даже семьдесят. А именно эту сумму — я уверен — Лондонский зоопарк заплатит за него, помимо оплаты за доставку.

— Правда?

— Правда. Я располагаю постоянным кредитом одного лондонского скупщика в размере пятидесяти тысяч. И я не сомневаюсь, что цену можно поднять.

— Вот как? — Хоу осторожно согласился. — Это стало бы удачным приобретением для Компании, не так ли?

Последовала короткая пауза, а затем добродушный смех.

— Марк, старина, ты меня убиваешь. Слушай — ты в Компании, чтобы руководить колледжем, верно?

— Да.

— А меня наняли, чтобы следить за соблюдением ее интересов, так? На службе мы как следует трудимся и отрабатываем свою зарплату. После этого остается еще восемнадцать часов в день, которые принадлежат лично каждому из нас. Тебя нанимали, чтобы ты отыскивал редкие виды животных?

— Нет.

— И меня — нет. Ты понимаешь меня?

— Кажется, да.

— Я уверен, что понимаешь. Я, как-никак, достаточно хорошо знаю твоего дядю; и не сомневаюсь, что он не послал бы сюда своего племянника, предварительно не разъяснив ему, что к чему. Он сам, могу заверить тебя, отлично в этом разбирается. Дело в том, старина, что в местах вроде этого для сообразительного человека существуют безграничные возможности, если только он сам не дремлет. Не взятки, ты понимаешь.