— С удовольствием, — улыбнулась Анаис.

Тарик сказал, что ужин организует сам. Несколько изящных пассов, и заиграла тихая музыка, а на столе появились приборы. Еще пара движений… Тарик засмеялся, увидев восторг и удивление во взгляде спутницы. Пожалуй, никогда прежде этот дипломированный маг не ощущал себя таким кудесником, несмотря на то, что изображал пантомиму.

— И это, действительно, можно есть? — спросила Анаис.

— Конечно, — улыбнулся он.

Видя, что спутница не решается притронуться к пище магического происхождения, он признался:

— Еда из ближайшего трактира, выгодный контракт на обслуживание посетителей замка Гендера.

— Зеркальная переброска! — догадалась Анаис и завертела головой в поисках локации.

— В люстре, — подсказал Тарик. — И активизировал систему, как это ни прискорбно, вовсе не я. Все, что здесь происходит, задумано и сотворено самим Гендером.

— Но мне все равно приятно, что ты вызвался организовать для меня ужин, — улыбнулась Анаис.

Мажордом на некоторое время исчез, и они остались в одиночестве. Анаис припомнила все уроки этикета, которыми мучил ее учитель, и ела не торопясь, несмотря на волчий голод, мучивший ее с момента преображения в идеал женщины Тарика.

Время от времени девушка поглядывала на спутника. Нравится ли она ему? Да, несомненно. Тарик смотрел на нее призывно, но рамок приличия не нарушал. Она же применила заклинание любви, а не какой-то там афродизиак. Анаис немного волновалась, отчего щеки заливал нежный румянец.

Как только они покончили с ужином, столовые приборы исчезли, зато появился мажордом.

— Итак, — продолжил он прерванный рассказ, — задачу по созданию долгожителей Магнус Гендер поставил на заседании архимагов и сам принял генеральное руководство проектом. Оказалось, что для осуществления задуманного необходимо снизить температуру человеческого тела, чтобы все процессы в организме шли не при тридцати семи, а при тридцати четырех градусах. Боги благоволили, и усилия архимагов окупились сторицей: в мир пришла новая раса людей, а название им было дано — гендеры. У них, как все знают, проявилось обостренное чувство прекрасного, поэтому они стали артистами, писателями, поэтами и художниками, а также критиками, искусствоведами и стилистами. Но самым главным все же является их уникальная память. Магнус часто поговаривал: «Тратить время на рассматривание картинок или чтение беллетристики недостойно настоящего мага-творца, исследователя. Искусство должно способствовать мышлению, а не отвлекать от него, стимулировать, а не расхолаживать».

— Простите, — перебила Анаис. — Означает ли это, что Магнус Гендер оказался недоволен результатами своего труда?

— Ну что вы, конечно же, нет, — улыбнулся мажордом. — Я ведь упомянул уникальную память гендеров. Они прекрасные архивариусы, библиотекари, поистине ходячие энциклопедии. Кроме того, гендеры никогда не лгут.

— Вряд ли это может способствовать долголетию, — сказала Анаис и прикусила язык.

Тарик расхохотался:

— Твоя непосредственность меня умиляет.

Внезапно он помрачнел и взглянул на свой браслет.

— Какая досада, меня срочно вызывают в Академию.

— В такое время? — удивилась Анаис.

— Рождается новый червь, и ему совершенно наплевать, что на дворе ночь, — вздохнул Тарик. — Мне так жаль, что придется оставить тебя одну.

— Не беспокойся, в этом доме я не буду скучать, — успокоила его Анаис. — Надеюсь, мы еще увидимся.

— Непременно.

Тарик галантно поцеловал ей руку, задержав в своей чуть дольше положенного, и ушел. Анаис перевела дыхание.

— Создание долгожителей не хотели афишировать. Однако те сами разболтали, что их расу, как наиболее перспективную и красивую, разработал великий Магнус Гендер, и в его честь они взяли себе такое название. Ведь лгать они не умеют, — улыбнулся мажордом.

Анаис попросила его прервать экскурсию и позволить ей побродить в одиночестве. Повинуясь внутреннему чувству, девушка вышла в коридор с множеством дверей и в нерешительности остановилась.

— Хотели бы увидеть что-то конкретное? — раздалось за спиной.

Анаис подскочила от неожиданности. Обернулась.

Высокий блондин в белом костюме стоял, прислонившись плечом к стене. Он улыбался, но как-то отстраненно, скорее собственным мыслям, чем посетительнице. Анаис не сразу поняла, кто, а вернее, что перед ней. Иллюзия была так идеальна, что девушка невольно поддалась заблуждению, что это живой человек. «Магнус, дружище!» — прошелестело в мозгу, и она повторила следом:

— Магнус, дружище! Выбрал для себя молодой образ. Мог бы и соратников где-нибудь разместить. Скажем, в овальном кабинете.

Иллюзия удивленно приподняла брови.

— Мы часто посиживали там за рюмашкой купасовой наливки. — Анаис продолжала исторгать воспоминания кого-то из предков.

Магнус чуть помутнел, а затем появился в образе пожилого человека.

— Андо, старина, ты оказался хитрее меня: нашел способ жить. Только я не понимаю: почему ты выбрал тело девушки? Хотел смутить мой покой? — засмеялся великий Гендер.

«Вот оно что, — подумала Анаис, — оказывается, я много чего не знала о много раз „пра-“ дедушке Андо». Вслух же произнесла:

— Нет, Магнус, я умер, точнее, меня убили. Девушка — моя пра-пра- и так далее внучка Анаис. В ней живет лишь моя память, да и то фрагментарная.

— О, прошу простить меня, — смутился Магнус. — Последние известия о тебе были весьма противоречивы: одни говорили, что ты отправился в путешествие на поиски Драконова дерева, другие — что решил стать отшельником и ушел в леса, а иные утверждали, что ты погиб во время эксперимента.

— Может, присядем где-нибудь? — вклинилась Анаис, уловив чьи-то вполне материальные шаги неподалеку.

— Следуй за мной, — сказал Магнус.

Он повернулся к глухой стене и вошел в нее. Девушка замерла.

— Я-то не иллюзия! — возмутилась она.

«Топай, — прошелестело внутри, — я открою проход».

Анаис пожала плечами, подошла к стене, руки ее взметнулись, проделали несколько пассов, значение которых она даже не успела понять. Заклубился туманный проход, за которым виднелась лестница. В подвале обнаружилась лаборатория с булькающими, гудящими, крутящимися и сверкающими приборами на столах.

— Полагаю, вы не всех гостей сюда пускаете, — обратилась она к Магнусу, присевшему на краешек стола.

— Далеко не всех, но ты, как и твой дедушка, совершенно равнодушна к авторитетам и привилегиям, к тому же, не болтлива.

— Что выгодно отличает меня от большинства женщин, — усмехнулась Анаис. — Но как вы это узнали?

— В беседе с Андо.

— Но мы ведь к ней еще не приступали! — удивилась Анаис.

— Ошибаешься. Мы обо все переговорили, когда ты прошла туманную грань.

Анаис шумно выдохнула и скрестила руки на груди.

— Нет причин сердиться, — ободрил ее Магнус, — не все, что известно мертвым, должно становиться достоянием живых.

Он подошел к одной из стен лаборатории, на ней мгновенно проступила дверь.

— Прошу, — пригласил он.

— Овальный кабинет, — догадалась Анаис.

Магнус кивнул.

— Присаживайся.

Девушка в нерешительности осмотрела пустое помещение. Маг показал ей пример: оказалось, что кресло вырастает прямо из пола в том месте, которое понравилось пришедшему.

— Очень удобно, — оценила Анаис, — особенно для любителей наливок.

Она присела, а потом, недолго думая, скинула туфли и залезла в кресло с ногами. Тут же материализовался стол, а на нем ваза с фруктами.

— Наливок не предлагаю, — серьезным тоном сказал Магнус.

«Знает», — промелькнуло в голове у Анаис.

— Я не вмешиваюсь в события, которые происходят за стенами этого дома. Собственно, я — и дом, и хозяин.

— Я не просила о помощи, — Анаис вскинула голову. — Лучше расскажите о вашей совместной работе с моим дедом.

Она взяла сочный плод медового дерева и впилась в него зубами.

— Колдовство — вот наше занятие, — усмехнулся Магнус Гендер. — Об этом неплохо рассказывает мажордом. Я лучше покажу. Идем.