Буонис уже ничего не ответит…

Я не стал хоронить его возле пещеры. Слишком мрачно там, и поганью отдает. Нет, не место ему рядом с ведьминым логовом. И без того слишком долго там пролежал — хватит.

Могилу я вырыл на склоне холма. Хотел на вершине, чтобы со всех сторон простор, но передумал: слишком далеко подниматься, что в моем состоянии нелегко, и слишком много камней — чуть ли не сплошная скала еще на полдороге начиналась. Сойдет и здесь. Думаю, Буонис на меня не обидится. Мне и так пришлось бросить все и остаток дня убивать на борьбу с неподатливой землей. Несмотря на физический труд, я сильно мерз, руки и ноги гудели от натуги, желудок настойчиво требовал своего. Но я копал и копал, разрыхляя грунт мечом старшего дема, выгребая его же шлемом.

Мумия почти ничего не весила, и я легко опустил ее в могилу. На грудь Буониса положил тельце попугая, возле правой руки оставил меч Гоба. Молитв я не знал, да и не настолько лицемерен, чтобы, будучи атеистом, устраивать религиозные обряды. Закопал без церемоний, в холмик вместо креста воткнул меч Мараша.

Замер рядом, отер со лба холодный пот. Нет, нехорошо как-то. Надо хоть что-нибудь сказать. Так принято.

— Сэр Буонис. Сожалею, но не могу оставить вам ваше оружие. Мне и самому пригодится. Не знаю, как оно называется, поэтому придумал ему новое имя. Теперь это просто Штучка. С большой буквы. Я чувствую, что дел с ним наделаю немалых, — вы будете довольны. Без обид? Я вот, когда придет мое время, не обижусь, если кто-нибудь возьмет мой меч для хорошего дела. А если этот человек еще и похоронит меня в таком красивом месте, буду рад вдвойне. Не знаю, сэр страж, как вы умерли. И как жили, не знаю. Но знаю, что погань вы гоняли в хвост и в гриву. Наверное, вот этой самой Штучкой. Спите спокойно — я намерен заняться тем же самым. Может, я и самозванец, но с нечистью мне не ужиться. Будьте уверены: проблем я ей добавлю.

Вспомнив, что в могиле страж не одинок, добавил для его спутника:

— И ты, попугай, тоже будь в этом уверен. Твой коллега погань чует хорошо — от нас она не спрячется. Хоть он и последняя скотина, но скотина полезная и лично для меня дорогая. Прощайте, страж и его птица.

Не оглядываясь, направился вниз. Темнеет, а надо успеть хоть немного простирнуть свою одежду и заняться сушкой. А еще сварить все коренья и водные орехи, которые нашел в нише с припасами. До завтра набить брюхо хватит, а там что-нибудь еще найду.

Искать буду по пути — какая бы ни была погода, утром надо уходить. Нельзя здесь отлеживаться — демы, возможно, уже на полпути к Мальроку.

А еще мне не нравилась настойчивость, с которой голос во тьме рекомендовал как можно быстрее отсюда убираться.

Один страж уже нашел здесь могилу. Что с ним произошло — не знаю. Не хочу стать вторым, но до утра придется подождать.

Ночью к пещере пришли волки. Странно — раньше они вроде бы не рисковали приближаться. Вероятно, их отпугивал Король. Теперь, почуяв, что темной твари нет, осмелели. Копались в головешках, оставшихся от фургона, что-то грызли. Скорее всего, обгоревшие кости демов и ведьмы — ничего другого там не было.

В пещеру звери соваться не рискнули. И правильно сделали — я просто горел желанием испытать Штучку в деле. Не судьба. Ну да ничего — шанс обязательно представится. И не один.

Утром хищники исчезли. Наскоро досушив над огнем одежду, я доел остатки старухиных припасов, закинул за спину набитый полезными вещами мешок Гоба, повесил на пояс меч, на грудь почищенную перевязь с ножами. Штучка пристроилась в руке — со спрятанным жалом она выглядела обычным дорожным посохом без рукояти.

Все, пора в путь. Я благодарен этому месту за то, что оставил здесь свою немощь, но тем не менее назвать его санаторием не могу. Надеюсь, что никогда больше сюда не вернусь. Если уж припечет опять, то найду уголок посимпатичнее. Чего там мне желал Зеленый? Утопиться? Чай не в пустыне живу — не обязательно искать такую возможность в грязном бассейне на богом забытой дороге.

Волки — умнейшие твари. Не так давно они не раздумывая напали на всадника, вооруженного до зубов, в том числе и арбалетом. Понимали, что беспомощный доходяга не может аргументированно возражать против знакомства с клыкастой пастью. А вот сегодня следили за мной издали, даже не пытаясь сократить дистанцию. Догадывались, что хотя путник и в не лучшей физической форме, но связываться с таким себе дороже.

Три хищника. Вряд ли остатки той самой стаи — их Король если не порвал как Тузик грелку, то отвадил от этих мест навсегда. Территория освободилась и теперь осваивается новичками.

Нападать не пытаются, но и в покое не оставляют. Кружат невдалеке, суетливо обегая с разных сторон. Чего-то выжидают. Наверное, надеются, что опять силы потеряю или сломаю ногу.

Кстати, тоже вариант. На столь кардинально пересеченной местности остаться без нижних конечностей легче, чем высморкаться. Валун на валуне, рытвины, промоины, крутые, не просыхающие из-за непогоды склоны, ударившим морозом превращенные в ледяные горки. Еще и ветер старается двинуть в лицо с такой силой, что пару раз едва на спину не опрокидывал.

Реку я ухитрился перейти не коснувшись воды — прыгая по камням. Хоть и морозец, но здесь они почему-то не обледенели. Видимо, просохнуть успели до холодов — течение слишком ленивое, чтобы забрызгивать их до макушки.

На другом берегу пришлось остановиться — путь преградил высокий и крутой обрыв. Местами он даже нависал над водой — там и обезьяне не пробраться. Где-то здесь я тогда сверзился вниз, спасаясь от волков. Точно не запомнил, но, думаю, легко найду — лишь бы попасть наверх.

Так и получилось. Цепляясь за корни и ветки многочисленных корявых кустиков, почему-то решивших, что на крутом обрыве расти будет вольготнее, я выбрался чуть ли не туда же, откуда не так давно прыгал. Отогревая замерзшие ладони, повернул голову и уткнулся взглядом в россыпь крупных костей. Чуть в сторонке пустыми глазницами таращился обглоданный череп — все, что осталось от бедной лошадки. Волков не было. Да что волков — здесь даже вороны не крутились. Все съедобное давно уже разорвано, склевано, переварено.

К счастью, хищники и падальщики не соблазнились седельными сумками. Комплект запасного белья отсырел, но это не беда — высушу у костра и буду щеголять в нормальном тряпье, а не в этой грязной рванине. Еда… Когда-то здесь было копченое мясо, тонкие лепешки, напичканные орехами, балык, фляга с вином. Увы, эти деликатесы пришлись по вкусу здешним обитателям. На мою долю они не оставили ничего, кроме содержимого фляги. От горя я тут же сделал щедрый глоток (пока Зеленый не видит) и продолжил изыскания.

Торба с овсом набита бесполезной трухой — мелкие грызуны добрались. Ладно, все равно я не лошадь, чтобы зерном питаться. Топорика никто не тронул. Прихвачу — в хозяйстве пригодится. А вот и главное сокровище — арбалет. Не сказать чтобы супероружие, но человек моей эпохи чувствует себя гораздо увереннее, если сжимает в руках что-нибудь, способное испортить здоровье дистанционно.

Еще сокровища есть? Только седло и упряжь. Запрягать мне некого, так что оставлю. Разве что ремешки срежу — они в хозяйстве тоже могут пригодиться. И торбу надо немного переделать, чтобы носить через плечо вместо рюкзака.

Покончив с обыском остатков волчьего пиршества, пошел дальше уже более-менее знакомой дорогой. Несколько дней назад меня, отчаявшегося, разочаровавшегося во всем, еле шевелящегося от загадочной немощи, гоняла здесь стая хищников. А теперь я почти уверенно шагаю на практически твердых ногах и на будущее взираю если не с оптимизмом, то не с безнадегой.

Вскоре показались остатки разрушенного моста. Здесь я устроил длительный привал — до былой формы мне еще очень далеко и приходится часто останавливаться. Ничего, дальше пойду по древней дороге, а там шагать легче. Хоть и затянуло ее, но все равно по ровному, а не по буеракам. Потихонечку доковыляю до Мальрока дня за три-четыре. Ну в крайнем случае за неделю — черепашьим ходом. Плохо ориентируюсь в здешних масштабах, да и здоровье под вопросом. Если погода не улучшится, то быстрее продвигаться не получится — хоть мороз и не свирепый, но на ветерке, да в одежде несерьезной… Даже сидеть некомфортно — приходится прижимать колени к груди, стараясь не растрачивать тепло.