— Спасибо, — он дотянулся и обнял её.

Они так и сидели, когда в дверь постучали.

— Там заперто? — Элоиза сочла нужным уточнить.

— Вообще-то да, — усмехнулся он. — Я дойду.

— Сидите, — скривилась она, сосредоточилась и сдвинула язычок замка.

Это был Бруно со шприцами наперевес, и с ним Доменика.

— Эла, у тебя опять сосуды, да? — она села рядом и принялась ощупывать Элоизе голову, бог весть, что она там видела, Элоиза в чужой голове никогда ничего не понимала.

Тем временем Бруно взялся за Себастьена.

— Монсеньор, показывайте шов. Раз уж вы окопались здесь, будем лечить вас, где ночь застала. Скажите, просителей и посетителей тоже слать сюда?

— Ни в коем случае, — рассмеялся Себастьен. — Я, честно сказать, здесь от них скрываюсь. Не поверишь — сил уже нет слушать этот бесконечный трёп. Да и вообще раньше я как-то быстрее приходил в форму после подобного, не находишь?

— Так лет-то, монсеньор, уже не двадцать, правильно? Большая кровопотеря и вмешательство в брюшную полость. Спросите Элоизу — она латала дырки в вашем кишечнике. И ещё даже недели не прошло. Пока теперь всё зарастёт! — ворчал Бруно.

— Ну так лет-то и не шестьдесят, — не сдавался Себастьен. — Донна Доменика, вы не знаете никакого волшебного средства, чтобы поскорее встать на ноги?

— Знаю, — рассмеялась Доменика, звон серебряного колокольчика рассыпался по комнате. — Только оно сейчас, как я понимаю, не очень-то работает. Бруно, мне кажется, что Эле на недельку нужно ограничить нагрузку, расслаблюящее физио и может быть что-нибудь проколоть. Впрочем, я тот ещё невролог.

— Положить их в одну палату и приставить снаружи охрану, чтобы не сбежали? — сощурился Бруно.

— Здесь тоже можно, — Доменика оглядела комнату.

— Ладно, на работу ещё не завтра, в понедельник будет видно, — отмахнулась Элоиза. — Скажите, Бруно, к вам ведь можно просто походить на процедуры?

— Как бы вам сказать-то… Можно, конечно, но разве у вас там сейчас какая-то запарка?

— У нас она может возникнуть в любой момент, — нахмурилась Элоиза.

— Вот если возникнет, тогда и подумаете. А пока лежите.

Больные получили по уколу каждый, также всем было рекомендовано поесть.

— Доменика, а вот скажи ещё такую вещь, — решилась Элоиза. — Если двум людям снятся практически одинаковые сны, это о чём?

Доменика задумалась.

— А что за сны? Что в них?

— Разное, — пожала плечами Элоиза. — Вот, например, если показывают вариант совсем другой жизни, обоим разом?

— В каком смысле другой жизни?

— Ну, как будто в какой-то момент жизнь пошла по-другому.

— И к чему привела?

— К смерти.

— Я бы сказала, что это на тему «от добра — добра не ищут». Но ты можешь спросить мою бабушку. Вряд ли кто-то другой тебе скажет что-нибудь более осмысленное. Ну, можешь ещё спросить отца Бруно, он, наверное, занимается толкованием сновидений, — Доменика наконец отпустила многострадальную Элоизину голову и улыбнулась Бруно.

— Я боюсь, что сначала придётся спрашивать твою бабушку, — покачала головой Элоиза.

— Ну так и спроси, не укусит, — Доменика снова рассмеялась. — Ладно, вы оба вроде бы в порядке, так что мы пойдём. Семестр в Санта-Магдалена начался как-то очень бурно.

— У тебя были уроки?

— Именно, — кивнула кузина. — Новый класс, и они пока ещё не хотят изучать анатомию. И на медосмотре пара новеньких попытались со мной повздорить. Эх, я уже скучаю без Анны, представляешь? Она два последних года была моим агентом в школе, и через неё я могла донести то, что было бы не очень правильно говорить самой. А теперь приходится выкручиваться.

— А что случилось с Анной? — удивился Себастьен.

— Учится в обычной школе, до Рождества. По собственному желанию.

— Она же вернётся?

— Конечно, куда она денется, — Доменика поднялась, поцеловала Элоизу и помахала Себастьену. — Но сейчас я тоже хочу уже в неподвижность, и вытянуть ноги!

— Вот и пойдём, — Бруно взял её за руку, и они тщательно закрыли за собой дверь.

Элоиза подумала, пошла в гардеробную, нашла там телефон и договорилась с Доменикой Примой о встрече на следующий день. Обрисовала ей в общих чертах запрос и получила приглашение прибыть вместе с Себастьеном.

— Монсеньор, вы готовы завтра отправиться со мной на край света?

— С вами — куда угодно, я уже об этом говорил и пока не изменил своего мнения.

— Вот и договорились.

— Но сейчас мы будем ужинать, согласны?

— Вода усвоилась, значит, я могу попробовать что-нибудь съесть.

— Отлично. А потом займёмся прописанным нам обоим бездельем.

Доменика ждала к полудню, будильник накануне поставили на девять утра. Себастьен выглядел намного бодрее, чем вчера, легко поднялся и даже немного растянулся. Элоиза тоже чувствовала себя почти человеком, а не треснувшей чашкой, и тоже немного растянулась, и поняла, что хуже не стало и можно что-то делать дальше.

— Сердце моё, я схожу к себе, там кое-что сделаю, заодно пообщаюсь с врачами и приду. Попросить сюда завтрак?

— Ой… попросите.

Дорога неблизкая, нужно хотя бы кофе выпить. И таблеток.

— Сейчас по пути позвоню. Собирайтесь пока, я приду, выпьем кофе и поедем.

Всё это было совершенно разумно, более того, очень ловко прилепилось в мыслях к тем дням, которые они провели в его жилище. Все вопросы можно решить. И бытовые, и медицинские. В конце концов, обычно оба они здоровы. И врачи есть здесь, а менять работу они пока не собираются.

Но… нет. После случившегося и после увиденного во сне — нет. Не поедет она жить в его дом и разговаривать с ним об этом не будет. Пока. А далее посмотрим.

Когда Себастьен вернулся, Элоиза как раз оделась, убрала волосы и накрасилась. Следом за ним принесли поднос с кофе, тостами и всякой всячиной для тостов.

А после завтрака можно было ехать.

— Элоиза, кто вам больше нравится в качестве нашего водителя — Карло или Марко?

— Мне в этом качестве больше всего нравлюсь я сама.

— Нет, — покачал он головой. — Не нужно сегодня напрягаться. Вам вчера что сказали? Вообще ограничить нагрузку и едва ли не бросить работу на неделю. Поэтому нас увезут и привезут. Покатаемся позже, я сам уже соскучился.

— Тогда мне без разницы, — покачала головой Элоиза.

— А мне, удивитесь, есть разница. Карло будет болтать, а Марко будет молчать. Сегодня я за молчаливого водителя. А вы будете говорить ему, куда следует ехать.

— Вы же там бывали.

— Это было давно, и я забыл, — подмигнул он.

— Хорошо, как скажете.

В воскресенье утром дорога была свободна, и доехали они достаточно быстро, то есть — за час. Их ждали, и сестра Ассунта сначала открыла ворота для машины, а потом пригласила Элоизу и Себастьена в зал первого этажа. Было там несколько помещений, в которые допускались люди извне, там проходили пресс-конференции и разные события, посвященные религиозным или образовательным вопросам.

Элоиза слышала, что в зале сделали ремонт. Правда, пол так и остался каменным и шероховатым, но этому полу столько лет, что некоторую шероховатость можно спокойно простить и ему, и стенам. А вот шторы и мебель здесь теперь современные.

Для разговора втроём этот зал был великоват. Обычно здесь происходили те самые конференции или ещё какие мероприятия, а дальше был зал для торжеств, там устраивали отчётные концерты в конце года, показы школьного театра, хора, оркестра и балета, там вручали аттестаты выпускницам и разные награды по итогам курсов обучения. В зал могли поместиться все ученицы школы вместе с родителями и все преподаватели.

Элоиза заблудилась в воспоминаниях — ещё бы, двенадцать лет жизни! — и проглядела появление Доменики Примы.

— Добрый день, Эла. Представь мне своего спутника, будь добра.

Доменика вошла небыстро, но уверенно. Чтобы заглянуть в глаза Себастьену, ей бы пришлось едва ли не откинуть голову назад, так что она остановилась в нескольких шагах и разглядывала его с физически ощутимым любопытством.