Когда он все объяснил, напряжение тут же спало, и мы с отцом даже заулыбались.

— Ну и напугал ты меня, парень! — сказал отец. — Увидеть такое темной ночью, да еще и неподалеку от кладбища вампиров! Лада, ты как?

— Уже лучше, — ответила я. — Но, думаю, линзу навряд ли удастся найти.

— Да, вряд ли, — повторил Дино, вздохнул, достал из борсетки черные очки и надел их.

Остаток пути прошел без приключений. Мы доставили Дино до его дома, затем поехали в отель. Приняв душ, я упала без сил на кровать и тут же провалилась в сон.

Мы пробыли в Праге еще три дня, которые пролетели мгновенно, и вернулись в Москву утренним рейсом. Отец подвез меня до подъезда на такси и тут же уехал. Подняться в квартиру он наотрез отказался. Я подхватила сумку и отправилась домой. Мама встретила меня у порога и сразу принялась обнимать и целовать, говоря, что очень волновалась все это время, что я выгляжу немного бледной и она немедленно накормит меня вкусным супом и блинами.

— Мамочка, — отбивалась я, — дай хоть умыться с дороги и в себя прийти!

— Да, да, Ладушка! — опомнилась она. — Конечно, иди в ванную!

После того как я приняла душ и переоделась в домашнее платье, сразу начала разбирать сумку. Маме я привезла комплект из чешских гранатов. Уже перед отъездом я обнаружила практически рядом с нашей гостиницей фирменный магазин от ювелирного завода, который находился в городке Турнов. Именно там делают изумительные украшения из местного граната. Он мельче, чем, скажем, таиландский, но очень яркий и насыщенный. Колье и серьги, которые я купила, смотрелись великолепно.

Когда я зашла в кухню, мама накрывала на стол. Я протянула ей бархатный футляр.

— Что здесь? — с любопытством спросила она и вытерла руки о фартук. — Это мне?

— Сувенир из Чехии, — ответила я и села за стол. Мне доставляло удовольствие наблюдать, как изменилось мамино лицо, когда она открыла футляр.

— Какая красота! — в восхищении прошептала она, вынимая ожерелье. — Спасибо, доченька! Никак не ожидала! Это, наверное, очень дорого? Где ж ты деньги взяла? — с подозрением спросила она.

— Не волнуйся, мамуля, вовсе не дорого! Это же местные чешские гранаты. И буквально копейки стоят, сама видишь, какие они мелкие. Просто камни натуральные, вот и выглядят соответственно.

Мама улыбнулась и приложила ожерелье к себе.

— Тебе правда идет! — сказала я. — Там еще и серьги есть.

Она поцеловала меня, убрала ожерелье в футляр и с сомнением сказала:

— Богато смотрится! Но куда я это надену?

— Ничего, найдешь куда! Было бы что надеть! — ответила я. — Давно пора поменять твой стиль!

— Не нужно мне это, — вздохнула мама и стала наливать суп в тарелки. — Мужчины у меня нет, по театрам я не хожу… Но, конечно, Ладушка, я очень растрогана таким подарком. Спасибо!… Кстати, что это за парень? Ну, этот самый Григорий… — совсем некстати спросила она. — Представляешь, тюльпаны, которые он тогда принес, до сих пор так и стоят. И странно, что они все еще свежие, как будто их только что срезали. Даже не пойму, в чем тут дело. Тюльпаны обычно быстро вянут.

— Правда? — изумилась я и почувствовала, как учащенно забилось сердце.

— Они в гостиной, — сообщила мама. — Вначале я их в твою комнату поставила, а потом туда перенесла, чтобы ими любоваться. Ты их не заметила?

— Да я сразу к себе побежала, — сказала я и встала.

— Куда ты? Суп остынет!

Но я ее не слушала. Быстро войдя в гостиную, увидела, что букет стоит на журнальном столике возле окна. Он был великолепен. Тюльпанов оказалось много, и они были удивительно чистого белого цвета и идеальной формы. И они все еще были закрыты, словно действительно их только что срезали. Я опустилась в кресло, стоявшее возле столика, и приблизила лицо к цветам. От них исходил тонкий, едва уловимый аромат живой зелени. Но был еще какой-то, показавшийся мне посторонним, сладковатый и не совсем приятный запах. Я погладила кончиками пальцев гладкую прохладную поверхность лепестков, и тут же мне показалось, что я касаюсь нежной кожи Грега. Я закрыла глаза и прижалась щекой к цветам. Улыбка не покидала меня, я так и видела его аристократическое лицо, прозрачные глаза, длинные ресницы. Мне даже показалось, что я чувствую, как они опускаются и их движение щекочет мне щеку. Я зарылась лицом в тюльпаны и мягко, едва касаясь, целовала их трепещущие лепестки. Мое сердце разрывалось от заполнявшей его нежности. Я буквально грезила наяву и ясно ощущала, что непостижимым образом целую Грега.

Раздалось покашливание, и я резко отстранилась от букета.

— Они ничем не пахнут, — сказала мама, — так что можешь их не нюхать. И вообще, Лада, что это такое? Суп остыл, а ты тут цветами любуешься.

— Да-да, извини! — покаянно произнесла я и отправилась за ней на кухню.

Пока мы ели, я рассказывала о нашей поездке. Но старалась как можно меньше говорить об отце.

— В общем и целом ты довольна, — подытожила мой рассказ мама. — И это главное. Осталось решить, поедешь ли ты еще и в деревню. Вроде собиралась. Но если устала, то можешь остаток каникул провести дома. Когда тебе в институт, кстати?

— В понедельник, десятого, — ответила я.

— В общем, всего ничего осталось, — заметила мама. — Просто туда сосед наш деревенский едет. Ну, помнишь, Миша? Бабушка вчера мне звонила, ждет тебя на каникулы. Она и сказала, что можно с ним.

— Да? — тут же воодушевилась я, так как ехать на электричке мне совершенно не хотелось, а отец не мог меня отвезти. — И во сколько он собирается?

— Вроде вечером хотел, но нужно, естественно, с ним созваниваться. Только, Лада, ты ведь устала наверняка. Ну не сразу же в деревню мчаться!

«К тому же я не знаю, где сейчас находится Грег, — подумала я. — Хотелось бы с ним встретиться и выяснить, зачем он принес тюльпаны. Что-то все это значит!»

— Мама, давай я до вечера подумаю, — предложила я. — А ты пока созвонись с Мишей и выясни, во сколько он собирается уезжать.

— Хорошо, — кивнула она. — Отдыхай!

Я отправилась в свою комнату, плотно закрыла дверь и включила компьютер. Сразу зашла в аську и на сайт «В контакте». И стала просматривать сообщения. Увидев, что Грег написал мне, я первым делом открыла его послание.

«Привет, Лада! — с волнением прочитала я. — Очень хотел тебя увидеть, но, к моему великому сожалению, ты уже уехала. И я смог лишь пообщаться с твоей милой мамой. Надеюсь, ты не сердишься на меня за то, что явился без приглашения. Но в дом я вошел лишь потому, что твоя мама меня пригласила. Я решил оставить для тебя тюльпаны. Надеюсь, они порадуют тебя, когда ты вернешься. Я знаю один состав и пропитал им стебли, надеюсь, цветы долго сохранят свою свежесть. Только одно условие — нужно не забывать подливать им воду».

Прочитав это сообщение, я открыла еще одно, пришедшее через два дня.

«А я сегодня уезжаю в деревню, — гласило оно. — Не знаю, сколько там пробуду. Я очень подвержен резким сменам настроения и могу уехать оттуда в любой момент. Правда, погода все еще удивительно теплая. Снег так и не выпал. А я люблю бродить по полям и наслаждаться простором и полным одиночеством».

— Значит, Грег все еще может быть в деревне, — пробормотала я.

Я включила телефон. Первым желанием было позвонить Грегу и узнать, где он сейчас. Но что-то меня остановило.

«Еще подумает, что я ему навязываюсь, — предостерегла я саму себя. — К тому же Грег верно заметил, что он человек настроения. Поеду-ка я без всяких звонков. А там будь что будет!»

— Лада, ты не спишь? — раздался тихий голос мамы.

Она осторожно приоткрыла дверь и заглянула в щель.