— Так скажешь ты, наконец, негодяй?

Огромным усилием воли он сдержался. Он понимал, что действовать нужно быстро и обдуманно.

— Цепь! — обратился он уже спокойнее к подручным. — И автоматическую защелку!

Тщедушный достал из рюкзака толстую цепь, на конце которой висел большой, крепкий замок.

— Стремянку! — приказал он толстяку.

Стремянка тут же оказалась у колонны. Человек со шрамом влез на нее до середины колонны, обвил ее несколько раз цепью на уровне потайного входа, потом щелкнул замком — теперь уже открыть вход в колонну было невозможно.

— Фонари и вторую цепь! — раздался новый приказ.

Тик увидел, как они взяли с каменной скамьи фонари, затем достали из рюкзака вторую цепь. Прежде чем выйти, они остановились у железной двери, и главарь, ткнув в его сторону пальцем, сказал:

— Стой спокойно, дело твое — табак. Теперь у нас заложник! Скоро я узнаю, кто ты такой и кто твои дружки…

Мальчуган явственно слышал, как они задвигают железный засов. Итак, его тут заперли… Но он знал, что друзья обязательно вызволят его, а тюремщики уже не найдут свое золото. Действительно, в мраморной нише не осталось ни одной монеты…

…Виктор пропустил вперед девушку в белом, освещая спуск по железным скобам лучом фонаря. Когда она сошла на пол, он тоже начал спускаться.

— Они не могут погнаться за нами? — спросила она, когда он оказался рядом.

Виктор опять зажег фонарь и осветил галерею. Затем, чтобы успокоить ее, ответил:

— Разве что взломают колонну. Дверь открывается только изнутри.

Девушка схватила Виктора за руку и сказала дрожащим голосом:

— Этого не может быть. Я должна обязательно вернуться… Хотя бы на несколько минут! Я забыла одну вещь…

— Успокойся! — прервал ее Виктор. — Сюда действительно никто не может проникнуть… зато мы туда — когда угодно. Замок так построен, что только из нашего крыла…

Но тут девушка в белом прервала его:

— Я была уверена, что существует еще одно крыло! Оно больше нашего?

— В точности такое же. Похоже на твой рисунок как две капли воды.

— Вы и клад нашли?

— Клад? А, да, это оружейная палата с дорогим оружием. Откуда ты знаешь об этом?

— В своей комнате я обнаружила тайник, а в нем старинный документ… А вы как добрались сюда? Я ведь забыла указать в письме…

— Мы тоже обнаружили древнюю грамоту. Она и привела нас к другому входу… Мы все тебе расскажем.

Оба осторожно ступали по каменным плитам галереи.

— Кто эти люди, которые тебя держат тут? — внезапно спросил Виктор.

— А разве вы еще не узнали, кто они?

— Нет еще, но я догадываюсь кое о чем…

Они находились где-то на середине подземного перехода. Лаура ускорила шаг, чтобы оказаться рядом с Виктором.

— О чем же ты догадываешься? — многозначительно спросила она.

Виктор взял ее за руку, но не успел ответить — его захватило чувство неведомой опасности. Земля неожиданно ушла из-под ног. Девушка в белом инстинктивно прижалась к юноше, и оба они рухнули в бездну, охваченные смертным страхом.

Лучия нервно шагала по просторной оружейной палате. Прошло уже много времени, а разведчиков все нет и нет. Виктор не имел обыкновения задерживаться да и не любил, чтобы из-за него тревожились ребята. Она вышла в коридор и позвала остальных.

Урсу тоже волновался. Его мучила совесть, что он разрешил Тику идти вместо себя. Кто знает, что случилось с мальчишкой. Но он попытался успокоить друзей:

— Не паникуйте, мало ли какие препятствия встретились им по пути. Если хотите, я могу отправиться по следам Тика.

И, получив молчаливое согласие друзей, силач стремительно поднялся по лестнице к потайной дверце в колонне и исчез в ней. Достигнув галереи, он осторожно двинулся вперед, освещая и обшаривая каждую плиту. Он прошел больше половины пути без всяких происшествий. Ведь ловушка действовала только тогда, когда кто-то пытался попасть из противоположного крыла в княжескую половину. То была двойная мера предосторожности, грозившая гибелью любому нежелательному гостю.

Урсу проник во внутреннюю часть колонны, нашел потайной выход и попытался бесшумно открыть его. Но несмотря на все усилия, дверца не сдвинулась с места. Силач понял, что она забаррикадирована с той стороны. Значит, Тик попал в руки людей, находившихся во второй половине замка. (Урсу, конечно, и в голову не пришло, что, возясь с механизмом двери, он одновременно включил систему рычагов, приводящих в действе ловушку посередине перехода.) Копаться здесь смысла не было. Надо было немедленно возвращаться и вместе с Виктором составить план спасения мальчишки из рук незнакомцев.

Урсу торопливо двинулся в обратный путь. Мысль о том, что Тик в опасности, причиняла ему почти физическое страдание. Как мог защититься мальчуган, как он мог противостоять этим злодеям? Необходимо спасти его немедленно, и Урсу знает, как это сделать. Он переберется в ту часть замка и поднимется по зубчатой стене. Его уж как-нибудь простят — ведь он будет рисковать ради Тика.

Урсу спешил, сосредоточенно продумывая детали предстоящего трудного предприятия, и вдруг почувствовал, что земля исчезает у него из-под ног. Он инстинктивно отпрянул, пытаясь за что-нибудь уцепиться, восстановить равновесие тела. И полетел в темноту…

В замке, пустовавшем три долгих столетия, чередовались удивительные события.

В северной части, в том крыле, где находилась Лаура, три отчаявшихся искателя возились с курносым вихрастым мальчуганом, который на все угрозы отвечал полнейшим молчанием.

В княжеском крыле трое чирешаров переживали трудные минуты. Самые надежные ребята бесследно исчезли. Исчез Виктор — умница, единственный, кто смог бы дать разумный, спасительный совет; Урсу — единственный, способный довести до конца самый невероятный план спасения; исчез светловолосый мальчишка, которого все так любили.

Ребята, которые могли бы вернуть холодному мраморному замку покой, безмятежность, а то и веселье, беспомощно блуждали в двух глубоких мрачных подземных ловушках, откуда наружу не долетал ни стон, ни крик, ни мольба о помощи. Хитроумные устройства не потеряли со временем своей памяти. Их назначение было ловить людей, они их и изловили.

Человек со шрамом немного успокоиться.

— В наших руках такой же дорогой заложник, как и у них, — сказал он подручным. — Я уверен, что «они» предложат нам обмен. Теперь ясно, что они ищут клад. Подождем…

— Если только появление этого немого связано с исчезновением девушки, — робко проговорил толстяк.

— Видимо, связано. Все произошло почти одновременно.

Оба помощника были удивлены уверенностью шефа. Тщедушный, помолчав, обратился к нему:

— А что делать с этим мальцом?

— Запрем его в комнате, — сухо отозвался человек со шрамом.

Они вошли в темницу Тика и нашли его в углу, где ему было указано стоять. Тщедушный остановился перед ним и пронизал его недобрым взглядом.

— Если до утра не одумаешься и не скажешь, я тебя…

Жест, сопровождавший эти слова, был решительным и беспощадным.

Тик, подняв глаза, серил с головы до ног своего тюремщика и вздрогнул, увидев череп, обтянутый кожей, точно у мертвеца. Он быстро опустил глаза.

— Ведите его, — распорядился главарь. — У тебя целая ночь на размышление. Слышишь, негодник?

Тщедушный рывком потянул за собой пленника. Но старался он зря — Тик не собирался оказывать сопротивление. Они уже были у двери, как перепуганный голос толстяка наполнил весь коридор:

— Монеты! Монеты исчезли!.. Вор!.. Остановитесь!

Казалось, он лишился рассудка. Глаза у него вылезли из орбит, голос дрожал.

— Где монеты? — рявкнул он и кинулся, сжав кулаки, к мальчику, изображавшему полное равнодушие.

— Погоди! — остановил его шеф. — Они могут быть только в этой зале. Но сперва обыщите хорошенько этого голубчика.