Борис проверил все расходные книги. Обошел цеха. Побеседовал с рабочими. Ознакомился с перспективным планом развития. И пришел к двум выводам.

Все то, что тут устроил Кротов называть мастерскими нельзя, ибо перед ними стоял полноценный завод. Причем с заманчивыми перспективами роста. Хотя казалось бы мелочевка. Канцелярские товары и шайбы Гровера в ассортименте.

А еще, вкладываться в дальнейшее его развитие можно и нужно. Причем как тот и просил, единовременно не менее двухсот тысяч. Это выведет производство на качественно иной уровень. Тем более, что управляющий взял на себя ответственность по подготовке рабочих кадров и преуспел в этом деле.

«Карась» резво пластал воду, спокойной морской глади. Не штиль конечно. Но качки как таковой нет. Скорость выдерживает в десять узлов экономичного хода, что для гражданских пароходов весьма внушительный результат. Удачный вышел кораблик, чего уж там. И похоже послужит прототипом для целой серии.

Рыченков и Носов решили воплотить затею Бориса и создать пароходную компанию суда которой будут ходить между островами княжества по расписанию. Оборудуют под это дело морские вокзалы, с залами ожидания и комнатами отдыха. Затея достаточно дорогая. Но деньги у стариков есть.

Боярин Глубицкий на вчерашнем приеме, воспринял это предложение положительно. Пообещал заручиться поддержкой у князя. Давно уж пора отойти от стихийных перевозок и перейти к регулярному сообщению. Но у Тимошевского ни рук, ни средств на это не хватает. Тут дай бог выдержать темпы задаваемые научно-техническим прогрессом.

Кстати, именно по этой причине Голубицкий пригласил к себе Проскурина. Вызовы бросаемые временем требовали скорейшей подготовки квалифицированных кадров. Образование нужно было выводить на новый виток. А потому не пора ли Павлу Александровичу вернуться в родные пенаты.

Конечно ректора университета никто пододвигать не будет. Не дело так-то благодарить за добрую службу. Ведь никто не виноват, что профессор в свое время сорвался под кручу. Но механический факультет выделяют в отдельный институт, с ориентацией на артефакторику. И кому его возглавить, как не Проскурину.

Признаться, когда Борис узнал об этом, даже заволновался. В нем тут же заговорило чувство собственничества. Мое! Не отдам! Хотя никаких реальных рычагов воздействия на профессора у него не было и близко. Все зависело от доброй воли самого ученого. И к вящей радости Измайлова он остался верен своему слову.

Не сказать, что его решение обрадовало боярина. Надбавки от талантливого преподавателя пошли бы только на пользу. Но Голубицкий все же принял его. Да и правильно в общем-то сделал. Как показала практика, Павел Александрович очень даже мог уйти в штопор, а тогда уж и пользы никакой. А так, она все же имелась. Да еще какая!

Измайлов был категорически против передачи разработанной технологии производства тротила. Решив придержать ее за собой, на будущее. Ведь встанет же он на ноги. А тротил, это даже не миллионы, а миллиарды. Тем более, что Россия уже наладила массовое производство пироксилина, которое было гораздо проще и дешевле. Однако, Проскурин, Лаврентьев и Соболев, которые по факту и были ее разработчиками, настояли на передаче секрета России. Пришлось Измайлову уступить.

Правда, когда господа ученые переполненные патриотическим духом решили сделать это фактически безвозмездно, за символическую единовременную выплату, тут уж он взвился на дыбы. С какого паркуа! Хватит с него, что согласился на грошовое вознаграждение за идею с пироксилином. Но тогда он прятался от всех и вся. Теперь же в этом не было необходимости. Ну или не будет, после посещения им острова Яковенковского и возведения его в потомственное дворянство.

Нет, Борис конечно же патриот. Не вопрос. Он ведь не предлагает тротил другим державам. И потом. Как покупать втридорога за бугром, это нормально. А как выделить скромные пять процентов с каждого произведенного килограмма, своему соотечественнику, так сразу обвинения в отсутствии патриотизма. Да и черт с ними!

Конечно профессор и кандидаты были не в восторге от упрямства Измайлова. Но и отступить от самими же признанного в этом деле его приоритета не могли. Как впрочем и Борис их желанию облагодетельствовать Родину. Правда, до поры не озвучивая его имя.

И ведь что обидно. Все, что Измайлов успел узнать о боярине Голубицком свидетельствовало о том, что личность он в высшей степени практичная. Так что, никаких сомнений, наладит производство и станет снабжать новой взрывчаткой российский флот. Или Борис готов съесть свою бескозырку.

Хм. Вообще-то на нем сейчас фуражка, и одет он не в форму, а кургузый пиджак, брюки прямого кроя и светлую рубашку. Ткань не из дешевых, портной хороший, но фасон присущий обычному мещанину. Ничего не попишешь, он все еще не дворянин.

До Яковенковского дошли без проблем. Хотя, и слышал разговоры о том, что пробавлявшийся в этих водах разбойник Просвира частенько тиранит пароходы. Как будто даже пушечкой обзавелся. Не серьезной, всего-то тридцать семь миллиметров. Но это смотря как на этот вопрос посмотреть. Дырок понаделает без проблем. Вообще-то, за такого пора бы уже полиции и всерьез взяться.

Борис, которого сопровождал Яков, помимо револьверов прихватил с собой футляры с дробовиком и винтовками Маузера и Бердана. Можно было бы и гранаты, благо какое-то количество тротила в лаборатории все же выделать получилось. Только чревато это. Могут и в бомбисты записать.

Кстати, по его подсказкам, Григорий сумел измыслить настоящий оптический прицел, а не то убожество, что пользуют здесь. Как результат Система оценила старания Травкина и одарила его от щедрот, напрочь проигнорировав Измайлова. Справедливо, чего уж там. Он ведь только озвучил техническое задание и на пальцах объяснил, что должно получиться в результате. Но Борис и не в обиде. Зато у него теперь была самая настоящая снайперская винтовка, под которую он определил маузер.

Оно конечно на «Разбойнике» куда безопасней. Но Борис не хотел дергать стариков. Дел у них невпроворот, так что пусть занимаются. И вообще, ему теперь что же, через раз дышать, и кататься в танке? Паранойя до добра не доведет. Проверено.

Со знакомого дикого причала направились прямиком в город. Не в центр. Тамошние гостиницы им не по чину. Во всяком случае пока. Поэтому остановились на окраине, в меблированных комнатах. После чего Борис отправил Якова отдыхать по своему усмотрению. Тот воспротивился было, но парень и слушать ничего не желал. Не на чужбине, поди. Россия. Опять же, уже на завтра назначен прием в доме Москаленко. Он сюда приехал не просто так, а по поводу. И если бы не укладывались, то сначала заглянули бы в гавань Яковенковского.

Знакомая улица, с пышными кронами каштанов, залитая июньским солнцем. Все точно так же как и два года назад. Теплый погожий день, залитая солнцем мостовая, прячущийся в тени листвы тротуар. По обеим сторонам дома из красного кирпича.

Он специально остановился в стороне от нее, чтобы ступить на эту мостовую в одиночестве, без свидетелей. И не зря. Вроде взрослый мужик, а сердце стучит так, что вот-вот выскочит из груди. Еще и под ложечкой сладко так засосало. Ну чисто малолетка какой, перед первым свиданием.

Не торопясь дошел до знакомой кондитерской «Славянка». Содержание витрины уже не то. Ну и правильно. Чего из года в год подманивать покупателей одной и той же бутафорией. Нужно периодически обновлять, чтобы привлекать покупателя.

Но было и что-то неизменное. Сам лавочник, с теми же расчесанными на пробор и прилизанными волосами. Три знакомые девицы в легких летних платья. Разве только стали постарше, самые настоящие невесты. Одна из них взглянула в окно. Постояла несколько секунд глядя на молодого человека не сводящего с нее взгляда. Заказала пирожные, дождалась пока их упакуют в бумажный пакет и вышла на крыльцо.

— Здравствуйте, сударь, — задорно поздоровалась она.