Продолжая улыбаться, Зак вкрадчиво сказал:

– Тогда позволь мне научить тебя еще одному… Он двигался настолько быстро, что Джулия даже не успела вскрикнуть – уже в следующую секунду она оказалась в воздухе и безболезненно приземлилась в ближайший глубокий сугроб.

Придя в себя после бесславного полета, Джулия весело рассмеялась и поднялась на ноги.

– Ты совершенно невозможен, – упрекнула она Зака, делая вид, что тщательно отряхивает снег с шапочки и комбинезона. На самом деле ее мозг напряженно работал, продумывая план мести. Она улыбнулась самой невинной улыбкой, на которую была способна, и направилась к Заку.

– Надеюсь, с тебя достаточно? – ухмыльнулся Зак.

– Вполне. Ты выиграл. Сдаюсь. Однако на этот раз от Зака не укрылись веселые чертики, прыгающие в синих глазах, и он ожидал подвоха.

– Врунишка, – рассмеялся он, наблюдая за тем, как Джулия кружит вокруг него, выискивая наиболее уязвимое место. Зак твердо решил быть бдительным, а Джулия совершенно точно знала, куда именно она нанесет удар.

– Тайм-аут, – засмеялась она, делая вид, что застегивает молнию, расстегнутую ею же минуту назад. – Неудивительно, что я все время замерзаю. Эта молния постоянно расстегивается.

– Сейчас помогу тебе, – с готовностью ответил Зак. Это были именно те слова, на которые рассчитывала Джулия. – Дай попробую.

Он снял перчатку с правой руки и потянулся к замку. В ту же секунду Джулия резко развернулась, намереваясь со всей силы ударить плечом в его широкую грудь. Но в последнее мгновение Зак резко дернулся в сторону, и Джулия, не встретив никакой преграды, стремительно пролетела головой вперед и врезалась в первый же попавшийся сугроб по самые плечи.

Задыхаясь от смеха и снега, забившего рот, Джулия вылезла из сугроба.

– Никогда не видел, чтобы люди по собственной воле врезались головой в сугроб, – сообщил насмешливый голос. – Интересная идея. Как ты думаешь, мы сможем продать ее?

Последняя реплика настолько рассмешила Джулию, что она буквально скорчилась от неудержимого смеха. Пытаясь хоть немного восстановить дыхание, она посмотрела на ухмыляющееся лицо Зака. Подбоченившись, он возвышался над ней, как олицетворение мужского превосходства.

– Когда ты действительно решишь всерьез заняться снеговиком, – лучась самодовольством, проинформировал он ее, поворачиваясь, чтобы уйти, – сообщи мне и…

Договорить он не успел. Джулия резко вытянула ногу вперед. Зак споткнулся и повалился вниз как подрубленное дерево. Весело хохоча, Джулия торопливо откатилась в сторону и поднялась на ноги, стараясь оказаться подальше от него.

– Дьявол гордился, да с неба свалился, – напомнила она, пятясь назад и не сводя с него глаз.

Зак улыбался, но в этой улыбке было что-то очень настораживающее, тем более что он начал осторожно наступать на нее.

– Не надо… Не делай ничего такого, в чем бы ты потом раскаивался, – с трудом сдерживая смех, лепетала Джулия, вытянув вперед руки, как бы пытаясь защититься, и все быстрее и быстрее отступала назад. – Послушай, Зак… Не смей! – С этими словами Джулия быстро повернулась к нему спиной, явно намереваясь удрать в лес. Но не тут-то было. Зак молнией бросился следом за ней и, схватив за талию, повалил на землю. Накрыв ее своим телом, он перевернул Джулию на спину и, явно забавляясь тщетными попытками своей пленницы освободиться, крепко прижал к земле.

– Итак, обманщица, – насмешливо спросил он, крепко удерживая вырывающуюся девушку. – Сдаешься?

– Да, да, да! – с трудом выдохнула Джулия.

– Тогда скажи: «Дяденька, отпусти».

– Дяденька, отпусти! – давясь от хохота, взмолилась Джулия. – Дяденька, отпусти!

– А теперь закрой глаза и поцелуй меня. Все еще задыхаясь от смеха, Джулия закрыла глаза и вместо поцелуя скорчила забавную детскую рожицу. В ту же секунду она почувствовала на своем лице целую охапку снега. Зак тщательно размазывал быстро тающие снежинки по щекам, лбу, подбородку. Джулия боялась задохнуться от смеха. Наконец Зак встал и протянул ей руку с видом султана, который простирает свою царственную длань одному из подданных.

– На этот раз, надеюсь, с тебя действительно достаточно?

– На этот раз да, – рассмеялась Джулия, слишком поздно заметив, насколько счастливым и по-детски беззаботным сделала этого сурового человека простая возня в снегу. Теперь на его красивом лице не осталось и следа от прежнего напряжения. Было просто поразительно, что взрослый человек может быть настолько счастлив от таких мелочей. Правда, в Лос-Анджелесе почти никогда не бывает снега. Поэтому, может быть, это просто было непривычно для него. Как бы там ни было, но теперь Джулия окончательно поняла то, о чем он ей говорил и что ему было, совершенно очевидно, необходимо, – им следовало действительно сосредоточиться на настоящем и не омрачать его мыслями о будущем.

Зак помог ей встать.

– Думаю, что теперь мы можем наконец всерьез заняться снеговиком, – объявил он, задумчиво обходя вокруг бесформенной груды снега, которая осталась от вчерашнего шедевра. – Тем более что ты в конечном счете поняла, насколько бессмысленно провоцировать человека, который гораздо больше, сильнее и мудрее тебя. Теперь, когда ты наконец научилась относиться ко мне с должным уважением, у меня появилось несколько довольно оригинальных идей по поводу данного…

Огромный снежок совершенно неуважительно разбился о его спину.

Высоко в горах, на одной из уединенных вершин штата Колорадо, еще долго звучал веселый смех, пугая непривычных к незваным гостям белок, которые с интересом наблюдали за тем, как двое взрослых людей, бесцеремонно нарушивших окружающий покой, резвились в снегу подобно маленьким ребятишкам: гонялись друг за другом в заснеженном лесу, перебрасывались снежками, и, наконец, принялись лепить снеговика, не похожего ни на одного из своих собратьев, которые когда-либо создавались до сих пор и были занесены в анналы истории.

Они сидели на диване, вытянув укутанные шерстяным пледом ноги на кофейный столик.

После целого дня, проведенного на свежем воздухе, сытного ужина и долгих занятий любовью Джулия чувствовала во всем теле приятную усталость. Зак по-прежнему обнимал рукой ее плечи, крепко прижимая к себе, хотя сейчас он явно задумался о чем-то своем и сидел молча, глядя на пляшущие в камине языки пламени. Взгляд Джулии скользнул на их снеговика, который виднелся сквозь стеклянную стену. Хотя свет в гостиной был приглушен, она могла разглядеть смутные очертания ни на что не похожей снежной фигуры. Джулия с улыбкой подумала о том, что, даже воздавая должное фантазии и творческому воображению Зака, что было совсем неудивительно, учитывая его блестящую карьеру кинорежиссера, она бы все-таки предпочла вылепить из снега примитивного снеговика, а не какого-то подозрительного мутанта, весьма смахивающего на динозавра.

– О чем ты думаешь? – внезапно спросил Зак, легонько целуя ее в макушку.

Джулия приподняла голову и с улыбкой взглянула ему в лицо:

– О твоем снеговике. Разве тебе никто никогда не рассказывал, что снеговик обязательно должен быть добродушным?

– Значит, – невозмутимо отпарировал он, с гордостью обозревая свое творение сквозь панорамное окно, – это будет снежный монстр.

– Он кажется воплощением одной из жутких фантазий Стивена Кинга. Ему бы это, наверное, понравилось. Интересно, что за детство было у тебя? Глядя на твоего снеговика, тебе трудно позавидовать.

– Ты абсолютно права, – охотно согласился Зак с ее последним утверждением и покрепче прижал к себе.

Он испытывал совершенно незнакомое ему прежде чувство – и в постели, и вне ее ему все время не хватало Джулии. Хотелось познавать ее еще и еще. Казалось, что она создана специально для него. В постели она была одновременно и соблазнительницей, и ангелом, и куртизанкой. Она сводила его с ума каждым своим движением, каждым взглядом, каждым звуком нежных губ. Вне постели она была забавной, веселой, обаятельной, остроумной и на редкость образованной. Она могла разозлить его каким-то неосторожным словом и тотчас же обезоружить улыбкой. Она была совершенно неискушенной, чуждой всякого притворства, и в то же время переполненной таким жизнелюбием, что Зак иногда чувствовал себя просто загипнотизированным. Он похитил ее, угрожал ей, а в отместку за все это она спасла ему жизнь. Предполагалось, что он хитрый, безжалостный убийца, и в то же время у Джулии хватило душевных сил и мужества сбежать прямо у него из-под носа. Потом же, поверив ему, она не только приняла его сторону, но и отдалась ему с такой самозабвенностью и трогательной нежностью, что у него до сих пор сжималось сердце, стоило ему вспомнить об этом. Он преклонялся перед ее мужеством, добротой и душевной щедростью.